Вчера затронули тему парламентаризма в российском обществе, и охранители всевозможных видов вскипели: как же так, нельзя народу давать такого, они либералов же выберет. Видимо, патриотическая общественность сравнивает свои интеллектуальные способности с вражескими и не верит в успех. Но это ладно, расскажу, как внедрялась практика парламентаризма в других странах. (В дореволюционной России собрали Думу - не понравилось и распустили.) Это процесс не быстрый, воспитание у общества коллективной ответственности и инициативы и правда может потребовать десятилетий работы. Франция проходила через это травматически, Британия тоже травматически, но очень давно. Штаты, Польша - у всех свой путь.
А самый близкий России пример - это Турция. После развала империи турки стали формировать нацию по примеру передовых европейских стран, и под руководством Ататюрка спускали максимум инициативы на общественные объединения граждан. Сначала этот процесс шел непросто, гражданам без султана и мусульманского духовенства было некомфортно, но был пример горизонтальной организации - мусульманские фонды - вакуфы, разные мусульманские ордена, их должны были были заместить объединения граждан - дернек, и плюс к этому территориальные общины - беледийе. Вакуфы были запрещены, но вместо них граждане могли объединяться в организации под любые цели и даже получать поддержку от государства. Коммерческие, благотворительные, просто дискуссионные объединения за десятилетия работы научили турок находить друг с другом общий язык без команд начальства.
Внутренняя политика опирается во многом на местное самоуправление. Многие турецкие политики проходили в карьере работу на локальном уровне. Там проходит их проверка на адекватность и организационные способности. Притом, как пишут турки, ты не можешь по велению условного Эрдогана, стать мэром Измира или Ыгдыра. Мой знакомый объясняет: «Тебя должны избрать. Что нужно делать чтобы тебя избрали? Тебе нужно доказать гражданам Ыгдыра, что ты достойный кандидат. Как это делается? Делается это благодаря тем же общественным организациям. К примеру, у турков во время ковида ходили местные беледийе хлеб раздавали. Это не правительственные организации и это не сверху им подсказали, просто у них такой ресурс для связи с общественностью. Турки в целом, в отличие от жителей постсоветских стран, не очень любят, когда власть поперек большинства идет. Экрем, когда становился мэром Стамбула, Эрдоган решил перевыборы устроить. Так Экрем ещё с большим отрывом победил.»
В Турции многопартийная система, которая отражает разнообразие возможных путей развития страны: есть кемалисты, есть исламисты, империалисты, есть гюленисты (ну или нет уже их), есть реальные левые, есть как ни странно курдские партии. Да, с ними случаются неприятности, но они есть, сидят в парламенте, формируют коалиции. Плюс всевозможные профсоюзы и прочие объединения.
Каков эффект всего этого дела? Турция в своем взлете последних десятилетий имеет один доступный ресурс - турок! Других у нее немного. Нефти, газа - нет, полезных ископаемых - не особо, земля есть, но она есть не только у турок. А инициативность и энергия турецкого бизнеса, общественников, военных – это их главное преимущество. Эффект турецкой мягкой силы и горизонтальных связей уже не отрицает, кажется, никто. В бизнесе турки заполняют любую освободившуюся нишу, влезают в другие страны. И это делает преимущественно малый и средний бизнес.
И вот когда я пишу слово "национализм", то, как правило, имею в виду это - низовую инициативу в достижении общих интересов и влияние масс на принятие решений. А не ряженых дебилов и их кривомордых идеологов.