Иван Зубов
Российские власти заявили о намерении разработать изменения в законодательство с тем, чтобы сделать для россиян, покинувших страну с начала частичной мобилизации, нахождение за границей «менее комфортным» Об этом заявил сенатор, глава комитета по госстроительству и конституционному законодательству Андрей Клишас. Эти слова активно комментируют эксперты в своих блогах
Политолог Дмитрий Михайличенко обозначил экономические перспективы такого шага:
«На фоне ожидания новых волн призыва в социуме – это заявление только усилит беспокойство и позиции тех, кто считает, что новые волны мобилизации неминуемы.
В Белоруссии именно через работу с руководством предприятий в 2020-2021 гг. удалось обуздать протестную волну. По этому пути могут пойти и в рамках борьбы с т.н. уклонистами и уехавшими из страны россиянами, которых предварительно начнут стигматизировать и критиковать в масс-медиа (вплоть до «предателей» и «людей второго сорта», которых «нужно лишить гражданства»).
Иными словами, российские власти, действительно, могут достаточно быстро, что на уровне закона, что на уровне дисциплинарной практики, дать всем предприятиям указания прекратить работу с уехавшими из страны гражданами в период мобилизации. Только это будет работать на рост серой зоны, в которой жесткость законов смягчается необязательностью их исполнения. Сейчас эта серая зона в экономике стремительно растет и имеет дальнейшие перспективы, особенно если заявления похожие на тезисы Клишаса будут транслироваться и дальше.
Все это показывает, что власти обеспокоены оттоком из страны трудоспособных мужчин и признают это реальной проблемой. Впрочем, сейчас необходимости для таких жестких мер борьбы «с беглыми» нет, тем более что для экономики страны эти меры будут стоит очень дорого, да и рейтинги власти вряд ли увеличат. Тем не менее, вектор очевиден и в будущем жесткие меры не исключены.»
Публицист Павел Пряников не понимает, как технически осуществить эти планы:
Заявления Клишаса похожи на PR-кампанию по запугиванию уже не столько уехавших, сколько на потенциальных эмигрантов. Первыми всё же уехали скорее бескомпромиссные люди, сейчас уезжают не на эмоциях, а на расчете.
Непонятно, как технически собираются сепарировать уехавших? Только тех, кто уехал после 24 февраля 2022 года? А если эти люди получили гражданство другой страны – например, Израиля, для которых типично оставление российского гражданства, как второго. А если кто-то уехал лечиться, учиться или по другим поводам, не связанным с политической позицией?
Или как технически определять, откуда была выполнена работа для заказчика? Что, программист, аналитик или маркетолог специально указывает в конце работы «исполнил из такой-то страны»? Заказчику всё равно, откуда выполнена работа, лишь бы она его устраивала.
Кроме того, уехавшие из России и так уже серьезно наказаны финансовыми рогатками, причем это сделал Запад, а не наша бюрократия – невозможность проведения денег через международные платежные системы, системы донатов (вроде Patreon), серьезные ограничения по проводке криптовалют и в целом огромное подозрение к любым российским капиталам.»
Глава Политической экспертной группы Константин Калачёв призывает не делать из уехавших стопроцентных эмигрантов:
«Уехавшая от военных действий творческая и техническая интеллигенция, представители малого и среднего бизнеса, самозанятые, ничем не отличаются от уехавших по иным причинам.
Уезжают умеющие зарабатывать люди, самостоятельные и самодостаточные, преимущественно ниже среднего возраста, и молодые, кто-то семьями с маленькими детьми. Образованные и вполне обеспеченные в прошлой жизни. Тот самый средний класс, о роли которого так много говорили когда-то.
Это люди, которые при необходимости вполне могут интегрироваться в страны своей временной локации, просто не вернутся. Надо ли их пугать?
Потеряет ли без них Россия? Конечно. Зато приобретут страны их нового пребывания. Они уехали на время. Как им в большинстве случаев представляется. Не надо делать из них эмигрантов.
Ускорить их возвращение угрозами – путь в тупик. Подарить их за просто так другим странам было бы недальновидно.»
Политолог Илья Гращенков считает, что грядущая вторая волна мобилизации заставит эмигрантов еще прочнее осесть там, где они находятся:
«Вернуть уехавших заграницу очень хотят, но не знают – как именно. Поэтому Клишас просто озвучивает общую боль: «вернитесь, а не то хуже будет!». В принципе, среди уехавших не только же айтишники, есть простые менеджеры и даже чиновники, которые еще во времена коронавируса привыкли работать на удаленке. Вот их то и хотят заставить начать беспокоиться, выбрать «с кем они». Возможно, что причитания даже подействуют и кто-то вернется на волне этих слухов, тем более что многие уже поиздержались жить на съёмных квартирах. Но в целом массового возвращения можно будет ожидать только когда в стране в целом станет спокойнее. Уровень тревоги по ФОМ показывает, что ситуация развивается ровно в обратном направлении. Все это подкрепляется слухами о неминуемой «второй волне» мобилизации и возможном закрытии границ. К тому же государство продолжает слать сигналы о том, что гайки продолжат завинчивать, а «прекрасное завтра» будет больше похоже на позавчера. С таким подходом вернуть уехавших будет сложно даже предполагаемыми плюшками. Власть очень надеялась, что релоцированных удастся быстро заменить, но оказалось, что рынок труда вовсе не избыточен. Ситуацию вряд ли удастся решить какими-то иными методами, кроме политических…»
Политолог Николай Евдокимов предупреждает, что российское общество уже устало от бесконечных запретов:
«У власти есть понимание того, что отъезд за рубеж квалифицированных специалистов представляет угрозу для российской экономики, но препятствовать этому она собирается только одним известным ей методом – репрессивным. Думаю, что в ближайшее время такие действия всё же вряд ли будут предприняты, т.к. в обществе уже фиксируется усталость от мер запретительного и ограничительного характера. А если это произойдет, то особой поддержки в социуме не встретит. Да, общее отношение к уехавшим в основном можно охарактеризовать как «порицание», но это скорее моральное порицание, запроса на какие-либо репрессивные действия в правовом поле у социума не фиксируется. Тем более, такие действия не смогут мотивировать уехавших вернуться. Здесь речь скорее о том, что это разорвет их связи с Россией, а это не пойдет на пользу, в том числе, и российской экономике…»
Политолог Александр Предеин считает, что, позволяя всем недовольным уезжать, власть лишь усиливает свои позиции внутри страны:
«Если человек трудится на российскую компанию, все налоги платит работодатель. Единственное неудобство – ограничение трансграничных расчетов, сейчас вывести деньги (валюту) из России можно лишь через несколько банков, а банки Европы и США крайне неохотно обрабатывают такие платежи.
Многие россияне уезжают, увольняясь с работы, продавая всю недвижимость, сжигая мосты с бывшей родиной, что бы ни придумал Клишас и прочие, таких эмигрантов это все не касается.
В отличие от СССР, державшего границы на замке, современная Россия позволяет недовольным уехать, что лишь придает устойчивости режиму, ведь оставшееся пассионарное большинство лишается вероятных лидеров протеста…»