Мир без цивилизации как жизнь ради жизни

Сегодня не только российское общество, но и культурная среда, в том числе русская поэзия, буквально раскололись на два лагеря. Внутри которых происходят прелюбопытнейшие вещи. «Сенсацией» становятся уже не стихи, а политические откровения, или своеобразные «акции прямого действия», такие позорные, в том числе, как, например, кража енота.

«Насколько меня тошнит от словосочетания „настоящая поэзия“, настолько же вызывают чувство неловкости люди, „положившие жизнь на стихи“, „живущие в поэзии“ и проч. Нелепей может быть только литературный функционер с железными локтями (впрочем, от функционеров чаще всего и слышишь о „жизни в поэзии“).» — пишет поэт Михаил Дынкин.

«Абсолютно, поэтому когда мне говорят: „А Пушкин, а Мандельштам...“ — я могу только плечами пожать; время было другое, контекст другой, сегодня это выглядит просто нелепо.» — добавляет Дынкин.

Поэтесса А.Д. — этакая бойкая колхозница годов 1930-х, «стою перед вами, простая русская баба...», вот это все. В дебиловатом мире вооруженного колхоза ей, в общем, по кайфу. Ибо ей априори нет места в современности. Ей там просто некем быть. А вот типаж поэта Д.В. куда интересней. Противоречие между психотипом и политпозицией. Человек, выглядевший европейцем, но ушедший в услужение к Прилепину. «Аристократ», с которого осыпалась гламурная пыльца. Политический выбор — всегда в некоторой степени психофизиологический. Судя по всему, автор боялся старости. И в лице «русского» мира отдался именно ей. Предсказуемый парадокс. На последних фото мы видим утомленного, чудовищно постаревшего человека. В сущности, простая история. Портрет Дориана Грея по-имперски.

Вместо того, чтобы заниматься продлением жизни, «русский» антицивилизационный, регрессивный мир с головой окунается в смерть, в кровавые Волго-Догвиллевские реки. Как владея таким ресурсом, скатиться в такую бездарность? Также, видимо, как тоннами ботокса не сумели заколоть старость. И всегда это жуткое ощущение от преждевременно постаревших мужчин с намеками на былую красоту (в России мало красивых мужчин, в принципе). И да, красота — это гламур, ухоженность, но невозможен гламур-рашизм, потому, что рашизм — это декларация уродства. Нет страшней истории для гламурного сознания (нормального сознания для современного человека), чем история про красавицу-Лолиту, превратившуюся в тетку. Удивительно, но подобных произведений о мальчиках или мужчинах нет. Да и подобная реакция практически табуирована. Все это традиционалистские издержки, архетип «мужественного» мужчины, который якобы и не должен быть красивым (молодым). Должен.

То, о чем я пишу, не имеет никакого отношения к профанической идее «полюбить и принять себя». Скорее речь о переформатировании, переделке себя в лучшую сторону. Причем, заметьте, внешнем, а не внутреннем. В России же всегда говорят о внутреннем, пренебрегая эстетикой. Популярный тренд — «полюбить себя» никак не способствует пониманию природы общества и человека. Он лишь размазывает индивида по некоей абстрактной шкале гуманизма (псевдогуманизма, конечно), превращает в среднестатистическую абстракцию, лишенную свойств. Здесь понимание, интеллект вообще заменяются эмоцией. Которая, в свою очередь, ничего не решает. Это, собственно, даже и не любовь. Это терпимость, подавляющая отвращение. Которое в любой момент может вырваться наружу. В форме милитаристского реванша, в том числе. «Любовь» как повинность.

Мир не хрупкий, он вязкий, болотистый. Он деструктивней всякой деструкции, направленной на него. И он бесконечно поглощает ее, ставит себе на службу. Такой мир может быть радикально преобразован только через структуры (субъектов) более высокого порядка. В основе существующего сомнительного статус-кво лежат радикально ложные представления о добре и зле, в том числе. Сейчас мы пожинаем плоды ошибочных доктрин, сформулированных еще в конце предыдущего столетия. К тому же реализованных с огромными издержками и перекосами. Концентрат этих ошибок настолько велик, а их воздействие настолько безумно, что в их оптике уже весь мир видится как глобальная ошибка, сплошное закольцованное когнитивное искажение. Любопытно, что мир как он обнажился в последние 8 месяцев, абсолютно подобен миру как я видела его при рождении. Который изначально опознавался и осознавался как глобальное зло. То есть, в сущности, в опыте, получаемом сейчас, нет, увы, ничего нового. Мир без цивилизации, а «русский» мир именно таков — есть чистое зло.

Мир большинства — это мир контролируемых иллюзий. Но каждый человек в своей жизни достигает предела самообмана. И тогда наступает момент истины, определение — кто ты на самом деле. Если ты субъект, ты начинаешь (продолжаешь) формировать себя. Либо ты растворяешься, исчезаешь в мировом потоке. Это касается в равной степени как индивидов, так и отдельных сообществ и стран.

Когда я говорю об ответственности Запада, я говорю не только об экономическом взаимодействии с диктатурой. Я говорю в первую очередь о неверной оптике, в рамках которой нынешний конфликт изначально рассматривался как региональный (периферийный). Но как показала реальная новейшая история, это противостояние по сути является глобальным противостоянием цивилизации и антицивилизации. Соответственно, политическая инициатива, откуда бы она ни исходила, является глобальной. И потому требующей такого же глобального подхода.