Профессор Миршаймер: «Подъем по лестнице эскалации станет катастрофой»

Это выдержки из новой статьи профессора политологии Джона Миршаймера из Университета Чикаго, опубликованной во влиятельном журнале Foreign Affairs.

Джон Миршаймер считается одним из ведущих в США специалистов по России и Украине, одна из его лекций, посвящённый украинской теме набрала в ютьюбе более 18 млн просмотров.

Напомним, что в 2014 году профессор в этом же издании опубликовал материал «Почему в украинском кризисе виноват Запад: либеральные заблуждения, которые спровоцировали Путина».

«Новые Известия» приводят полный перевод августовской статьи профессора «Игра с огнём в Украине: Недооценённые риски катастрофической эскалации».

«Западные политики, похоже, пришли к консенсусу по поводу войны на Украине: конфликт зайдёт в тупик и, в конечном итоге, ослабленная Россия примет мирное соглашение, которое устроит Соединённые Штаты и их союзников по НАТО, а также саму Украину. Хотя официальные лица признают, что и Вашингтон, и Москва могут пойти на эскалацию, чтобы получить преимущество или предотвратить поражение, они предполагают, что катастрофической эскалации можно избежать.

Мало кто может представить, что силы США будут непосредственно вовлечены в боевые действия или что Россия осмелится применить ядерное оружие.

Вашингтон и его союзники ведут себя слишком бесцеремонно. Хотя катастрофической эскалации можно избежать, способность противоборствующих сторон справиться с этой опасностью далеко не бесспорна. Риск этого существенно выше, чем принято считать. А учитывая, что последствия эскалации могут включать крупную войну в Европе и, возможно, даже ядерное уничтожение, есть веские основания для дополнительного беспокойства.

Чтобы понять динамику эскалации на Украине, начните анализировать цели каждой стороны. С самого начала войны амбиции как Москвы, так и Вашингтона значительно возросли, и теперь обе страны твёрдо намерены победить в войне и достигнуть грандиозных политических целей.

В результате у каждой стороны есть мощный стимул найти способ победить и, что более важно, избежать поражения. На практике это означает, что Соединенные Штаты могут присоединиться к боевым действиям, если они отчаянно захотят победить или не допустить поражения Украины, в то время как Россия может применить ядерное оружие, если она отчаянно захочет победить или же столкнётся с неизбежным поражением, что может стать вероятным, если силы США будут втянуты в боевые действия.

Кроме того, учитывая решимость каждой стороны достичь своих целей, шансов на значимый компромисс мало. Максималистское мышление, преобладающее сейчас и в Вашингтоне, и в Москве, дает каждой из сторон еще больше мотивации для победы на поле боя, чтобы именно она могла диктовать условия возможного мира. По сути, отсутствие возможного дипломатического решения дает обеим сторонам дополнительный стимул, чтобы начать подниматься по лестнице эскалации. То, что находится выше, если следовать по этим ступеням, может стать чем-то поистине катастрофическим: количество смертей и уровень разрушений превысит уровень Второй мировой войны.

НАЦЕЛИВШИСЬ ВЫСОКО

Соединенные Штаты и их союзники первоначально поддержали Украину, чтобы предотвратить победу России и помочь договориться о благоприятном прекращении боевых действий.

Но как только украинские военные начали наносить удары по российским войскам, особенно вокруг Киева, администрация Байдена изменила курс и взяла на себя обязательство помочь Украине выиграть войну против России. Она также стремится нанести серьезный ущерб экономике России путем введения беспрецедентных санкций.

Вот как объяснил министр обороны Ллойд Остин цели США в апреле: «Мы хотим, чтобы Россия была ослаблена до такой степени, чтобы она не могла делать то, что она сделала во время вторжения в Украину».

Фактически США заявили о своем намерении выбить Россию из числа великих держав.

Более того, Соединенные Штаты поставили на кон свою репутацию, привязав её к исходу конфликта. Президент США Джо Байден назвал войну России на Украине «геноцидом» и обвинил президента России Владимира Путина в том, что он является «военным преступником», который должен предстать перед судом за «военные преступления». Подобные президентские заявления едва ли дают шанс на то, что Вашингтон отступит; если бы Россия одержала верх на Украине, по позициям США в мире был бы нанесен серьезный удар.

Российские амбиции тоже расширились. Вопреки расхожему мнению на Западе, Москва вторглась в Украину не для того, чтобы завоевать ее и сделать частью Великой России. В основном Кремль был озабочен тем, чтобы не допустить превращения Украины в оплот Запада на границе с Россией.

Путина и его советников особенно беспокоило возможное вступление Украины в НАТО. Министр иностранных дел России Сергей Лавров лаконично заявил об этом в середине января, сказав на пресс-конференции: «Ключом ко всему является гарантия того, что НАТО не будет расширяться на восток».

Для российских лидеров перспектива членства Украины в НАТО является, как выразился сам Путин перед вторжением, «прямой угрозой безопасности России», которую можно устранить, только развязав войну и превратив Украину в нейтральное или несостоявшееся государство.

И, получается, с начала войны территориальные цели России заметно расширились. Накануне вторжения Россия была привержена выполнению Минских соглашений-2, согласно которым Донбасс оставался бы частью Украины.

Однако в ходе войны Россия захватила большие участки территории на востоке и юге Украины, и появляется все больше свидетельств тому, что Путин теперь намерен аннексировать всю или большую часть этих земель, что фактически превратит то, что осталось от Украины, в дисфункциональное государство-обрубок.

Угроза для России сегодня даже больше, чем была до войны, главным образом потому, что администрация Байдена теперь полна решимости свести на нет территориальные завоевания России и навсегда подорвать российскую мощь. Ситуацию для Москвы делает ещё хуже то, Финляндия и Швеция вступают в НАТО, а Украина всё лучше вооружается, её связи с Западом всё теснее.

Москва не может позволить себе проиграть в Украине и будет использовать все доступные средства для того, чтобы избежать поражения.

Путин, похоже, уверен, что Россия в конечном итоге победит Украину и ее западных покровителей. «Сегодня мы слышим, что они хотят победить нас на поле боя», — сказал он в начале июля. "Что тут можно сказать? Пусть попробуют. Цели специальной военной операции будут достигнуты. В этом нет никаких сомнений».

Украина, со своей стороны, преследует те же цели, что и администрация Байдена. Украинцы стремятся вернуть территории, проигранные России, включая Крым, и более слабая Россия, безусловно, менее опасна для Украины. Кроме того, они уверены, что могут победить, как ясно дал понять министр обороны Украины Алексей Резников в середине июля, когда сказал: «Россию определенно можно победить, и Украина уже показала, как это сделать».

Его американский коллега, по-видимому, с этим согласен. «Наша помощь действительно меняет ситуацию на местах», — сказал Остин в своем выступлении в конце июля. «Россия думает, что сможет пережить Украину — и пережить нас. Но это лишь последний из череды российских просчетов».

По сути, Киев, Вашингтон и Москва глубоко привержены идее победы за счет своего противника, что оставляет мало места для компромисса.

Ни Украина, ни США, например, вряд ли примут нейтральную Украину; на самом деле, Украина с каждым днем ​​становится все более тесно связанной с Западом.

Маловероятно и то, что Россия вернет всю или большую часть территории, которую она отняла у Украины, тем более что враждебность, которая подпитывала конфликт на Донбассе между пророссийскими сепаратистами и украинским правительством в течение последних восьми лет, интенсивнее, чем когда-либо.

Эти конфликтующие интересы объясняют, почему так много наблюдателей считают, что урегулирование путем переговоров в ближайшее время не произойдет, и поэтому предвидят кровавый тупик.

Они в этом правы.

Но наблюдатели недооценивают возможность катастрофической эскалации, которая заложена в затяжной войне на Украине. Есть три основных пути эскалации, присущие ведению войны: одна или обе стороны преднамеренно идут на обострение, чтобы победить, одна или обе стороны преднамеренно идут на обострение, чтобы предотвратить поражение, или же боевые действия обостряются не по сознательному выбору, а непреднамеренно. Каждый из путей может привести к тому, что Соединенные Штаты вступят в войну, или же Россия применит ядерное оружие, а возможно, произойдёт и то, и другое.

ВОВЛЕЧЕНИЕ АМЕРИКИ

Как только администрация Байдена пришла к выводу, что Россию можно на Украине победить, она направила в Киев больше, и более мощного, оружия. Запад начал наращивать наступательный потенциал Украины, отправляя оружие, такое как реактивная система залпового огня HIMARS, в дополнение к «оборонительным», таким как противотанковая ракета Javelin.

Со временем летальность оружия и его количество увеличились. Учтите, что в марте Вашингтон наложил вето на план переброски польских истребителей МиГ-29 в Украину на том основании, что это может привести к эскалации боевых действий, но в июле не стал возражать, когда Словакия заявила, что рассматривает возможность отправки в Киев таких же самолетов.

Соединенные Штаты также рассматривают возможность передачи Украине собственных F-15 и F-16. Также США и их союзники обучают украинских военных и предоставляют им жизненно важные разведданные, которые они используют для уничтожения ключевых российских целей.

Более того, как сообщала The New York Times, у Запада есть «тайная сеть спецназовцев и шпионов» на территории Украины. Вашингтон может и не принимать непосредственного участия в боевых действиях, но он глубоко вовлечен в войну. И теперь он находится всего в нескольких шагах от того, чтобы его собственные солдаты начали нажимать на спусковые крючки, а собственные пилоты стали нажимать на кнопки.

Американские военные могут участвовать в боевых действиях разными способами.

Рассмотрим ситуацию, когда война затягивается на год или более, и не видно ни дипломатического решения, ни реального пути к победе Украины. В то же время Вашингтон отчаянно пытается положить конец войне — возможно, потому, что ему нужно сосредоточиться на сдерживании Китая, или потому, что экономические издержки поддержки Украины вызывают политические проблемы дома и в Европе. В этих обстоятельствах у американских политиков были бы все основания задуматься о более рискованных шагах, таких как введение бесполетной зоны над Украиной или ввод небольших контингентов сухопутных войск США, чтобы помочь Украине победить Россию.

Более вероятен сценарий вмешательства США в случае, если украинская армия начнёт разваливаться, и будет ясно, что Россия одерживает крупную победу. Тогда, учитывая глубокую приверженность администрации Байдена предотвращению такого исхода, Соединенные Штаты могут попытаться переломить ситуацию, приняв непосредственное участие в боевых действиях.

Легко представить, что официальные лица США могут счесть, что на карту поставлено доверие к их стране, и убедить себя в том, что ограниченное применение силы спасет Украину, при этом не побуждая Путина применить ядерное оружие.

В качестве альтернативы отчаявшаяся Украина может начать крупномасштабные атаки на российские города, надеясь, что такая эскалация спровоцирует массированный ответ России, который, наконец, вынудит Соединенные Штаты присоединиться к боевым действиям.

Окончательный сценарий американского вмешательства предполагает непреднамеренную эскалацию: Вашингтон, сам того не желая, оказывается втянутым в войну непредвиденным событием, которое движется вверх по спирали.

Допустим, американские и российские истребители, которые вступили в тесный контакт над Балтийским морем, случайно столкнулись. Такой инцидент может легко привести к эскалации, учитывая высокий уровень страха с обеих сторон, отсутствие связи и взаимную демонизацию.

Или же вдруг Литва заблокирует прохождение через свою территорию подсанкционных товаров, направляющихся из России в Калининград, российский анклав, отделенный от остальной части страны. Именно это Литва сделала в середине июня, но отступила в середине июля, после того как Москва дала понять, что рассматривает «жесткие меры», чтобы положить конец тому, что она считала незаконной блокадой.

Однако министерство иностранных дел Литвы сопротивляется полному снятию блокады. Поскольку Литва является членом НАТО, США почти наверняка встанут на ее защиту, если Россия нападет на страну.

Россия, отчаянно пытающаяся остановить западные военные действия на Украине, может нанести удар по государствам НАТО.

Или, к примеру, Россия разрушит здание в Киеве или полигон где-то на Украине и непреднамеренно убьет значительное количество американцев, таких как работники гуманитарных организаций, оперативники разведки или военные советники.

В этом случае, администрация Байдена, столкнувшись с общественным возмущением дома, решит, что должна принять ответные меры, и нанесет удары по российским целям, что приведет к действиям в духе «око за око».

Наконец, есть вероятность того, что боевые действия на юге Украины приведут к повреждениям контролируемой Россией Запорожской атомной электростанции, крупнейшей в Европе, до такой степени, что она извергнет радиацию по всему региону, что заставит Россию пойти на ответные действия.

Дмитрий Медведев, бывший президент и премьер-министр России, дал зловещий ответ на возможность подобного развития событий, заявив в августе: «Не забывайте, что в Европейском союзе тоже есть ядерные объекты. И там тоже возможны инциденты».

Если Россия нанесет удар по европейскому ядерному реактору, Соединенные Штаты почти наверняка вступят в бой.

Конечно, Москва тоже может спровоцировать эскалацию.

Нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что Россия, отчаянно пытающаяся остановить поток западной военной помощи на Украину, нанесет удар по странам, через которые проходит основная часть этой помощи: Польше или Румынии, обе из которых являются членами НАТО.

Существует также вероятность того, что Россия может начать массированную кибератаку против одной или нескольких европейских стран, помогающих Украине, что нанесет серьезный ущерб ее критически важной инфраструктуре.

Такая атака может побудить США начать ответную кибератаку против России. Если это удастся, Москва может ответить военным путем; если это не удастся, Вашингтон может решить, что единственный способ наказать Россию — это нанести ей прямой удар.

Такие сценарии кажутся надуманными, но они не невозможны.

И это лишь некоторые из тех многих путей, по которым нынешняя локальная война может пойти, превратившись в нечто гораздо большее и более опасное.

ВЗГЛЯД В СТОРОНУ ЯДЕРНОГО ОРУЖИЯ

Хотя российские военные нанесли огромный ущерб Украине, Москва до сих пор не была расположена идти на эскалацию ради победы в войне.

Путин не увеличил размер своих сил за счет крупномасштабного призыва. Он также не нацелился на украинскую электросеть, что было бы относительно легко сделать и нанесло бы этой стране огромный ущерб.

Действительно, многие русские ругают его за то, что он не ведет войну более энергично. Путин признал эту критику, но дал понять, что при необходимости на эскалацию пойдёт.

«Мы даже еще ничего серьёзного не начали», — сказал он в июле, предположив, что, в случае, если ситуация ухудшится, Россия может сделать и сделает больше.

Как насчет окончательной формы эскалации?

Есть три варианта обстоятельств, при которых Путин может применить ядерное оружие.

Во-первых, если в бой вступят Соединенные Штаты и их союзники по НАТО. Такое развитие событий не только заметно сместит военный баланс против России, значительно повысив вероятность ее поражения, но также будет означать, что Россия будет вести войну великих держав у своего порога, которая может легко перекинуться на ее территорию.

В этой ситуации российские лидеры наверняка посчитали бы, что их выживанию угрожает опасность, что дало бы им мощный стимул применить ядерное оружие для спасения ситуации.

Как минимум, они рассмотрят нанесение демонстрационных ударов, которые будут призваны убедить Запад отступить. Невозможно знать заранее, положит ли такой шаг конец войне или приведет к ее эскалации, выходящей из-под контроля.

В своей речи от 24 февраля, в ходе которой было объявлено о вторжении, Путин решительно намекнул, что он обратится к ядерному оружию, если Соединенные Штаты и их союзники вступят в войну.

Обращаясь к «тем, у кого может возникнуть соблазн вмешаться», он сказал: «Они должны знать, что Россия ответит немедленно, и последствия будут такими, каких вы никогда не видели за всю свою историю».

Его предупреждение не ускользнуло от внимания Аврил Хейнс, директора национальной разведки США, которая в мае предсказала, что Путин может применить ядерное оружие, если НАТО «вмешается, либо соберётся вмешаться», в значительной степени потому, что это «очевидно будет способствовать представлению о том, что войну на Украине он вот-вот проиграет».

Второй ядерный сценарий предусматривает, что Украина сама переломит ситуацию на поле боя, без прямого участия США.

Если бы украинские силы были готовы разгромить российскую армию и вернуть утраченную территорию своей страны, нет никаких сомнений в том, что Москва могла бы легко рассматривать такой исход как экзистенциальную угрозу, требующую ядерного ответа. В конце концов, ведь Путин и его советники были настолько встревожены растущим сближением Киева с Западом, что сознательно решили напасть на Украину, несмотря на четкие предупреждения США и их союзников о серьезных последствиях, с которыми столкнется Россия.

В отличие от первого сценария Москва может применить ядерное оружие не в контексте войны с США, а против Украины. Она сделает это, не опасаясь ядерного возмездия, поскольку у Киева нет ядерного оружия, а Вашингтон не заинтересован в развязывании ядерной войны. Отсутствие явной ответной угрозы облегчило бы Путину рассмотрение возможности применения ядерного оружия.

В третьем сценарии война заходит в затяжной тупик, который не имеет дипломатического решения и обойдется Москве чрезвычайно дорого. Отчаявшись положить конец конфликту на благоприятных условиях, Путин может пойти на ядерную эскалацию, чтобы победить. Как и в предыдущем сценарии, когда он переходит на эскалацию, чтобы избежать поражения, ответный ядерный удар США маловероятен.

В обоих сценариях Россия, по крайней мере на начальном этапе, скорее всего, применит тактическое ядерное оружие против небольшого набора военных целей. При необходимости в последующих атаках будут поражены города и поселки.

Получение военного преимущества станет одной из целей стратегии, но более важным было бы нанесение решающего удара — чтобы вызвать такой страх на Западе, что Соединенные Штаты и их союзники быстро приступили бы к прекращению конфликта на условиях, благоприятных для Москвы.

Неудивительно, что Уильям Бернс, директор ЦРУ, заметил в апреле: «Никто из нас не может легкомысленно относиться к угрозе, которую представляет потенциальное применение тактического ядерного оружия или ядерного оружия малой мощности».

НАВЛЕКАЯ КАТАСТРОФУ

Кто-то может признать, что хотя один из этих катастрофических сценариев теоретически может воплотиться, шансы малы, и поэтому это не должно вызывать особого беспокойства.

В конце концов, у лидеров обеих сторон есть мощные стимулы для того, чтобы не допустить американцев к боевым действиям и избегать даже ограниченного применения ядерного оружия, не говоря уже о реальной ядерной войне.

Если бы только этот кто-то мог бы быть таким оптимистичным.

На самом же деле, общепринятая точка зрения значительно преуменьшает опасность эскалации на Украине.

Во-первых, войны, как правило, имеют свою собственную логику, что затрудняет прогнозирование их хода. Ошибается тот, кто говорит, что с уверенностью знает, по какому пути пойдет война на Украине.

Динамику эскалации в военное время тоже сложно предсказать или контролировать, что должно послужить предупреждением тем, кто уверен, что событиями на Украине можно управлять.

Более того, как признавал прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц, национализм способствует эскалации современных войн до их крайних форм, особенно когда ставки высоки для обеих сторон.

Это не означает, что войны нельзя ограничивать, но сделать это непросто.

Наконец, учитывая ошеломляющие издержки ядерной войны великих держав, даже малая вероятность ее возникновения должна заставить всех долго и упорно думать о том, к чему может привести этот конфликт.

Эта опасная ситуация создает мощный стимул для поиска дипломатического решения войны.

Однако, к сожалению, политического урегулирования не предвидится, поскольку обе стороны твердо привержены военным целям, что делает компромисс практически невозможным.

Администрация Байдена должна была работать с Россией над урегулированием украинского кризиса до того, как в феврале разразилась война.

Сейчас слишком поздно заключать сделку.

Россия, Украина и Запад застряли в ужасной ситуации, из которой нет очевидного выхода.

Можно только надеяться на то, что лидеры обеих сторон будут управлять войной так, чтобы избежать катастрофической эскалации.

Однако для десятков миллионов людей, чьи жизни поставлены на карту, это слабое утешение».