Замужество как бегство: почему Украина так стремится в Евросоюз

Поскольку у меня самой «украинский менталитет» в части отношения к государству, то я и не могу понять стремления в Евросоюз. Что-то тут не то.

Не может быть без экономической самостоятельности никакой реальной безопасности. Первична – экономика, а вариант с ЕС как раз экономической самостоятельности не предлагает. Даже не предполагает её вообще.

Но что-то в этом есть знакомое. Где-то когда-то я уже объясняла себе не очень логичные, на мой взгляд, решения и поступки «с учётом обстоятельств». Внезапно вспомнила: ранние браки конца советских 70-х!

Это когда секс на самом деле был, только заниматься им без свидетельства о браке было почти негде. Искушённый советским опытом читатель избавит меня от объяснений оговорки «почти». И позволит ещё гендерно-неполиткорректно заметить, что юных невест, едва переступивших черту брачного возраста согласно Кодексу о браке и семье УССР, основной инстинкт не так уж допекал, как их безусых женихов на пороге призыва на действительную срочную службу в ряды Вооружённых сил. Хотя согласие есть результат непротивления сторон, но в большинстве случаев инициаторами сексуальных отношений выступали не девушки. А вот замуж официально хотели именно они.

И что же тут удивительного, скажете вы, поморщившись от погружения памятью в эту убогую архаику. Первая брачная постель в одной из родительских «двушек», тесный быт в «малосемейке», если повезёт, дети-пелёнки-ясли, после работы с авоськой по магазинам, с утра синяки под глазами, вечером ужин мужу в дырявых трениках, разводы в течение пяти лет. А вот это оно самое! Они потом разводились, чтобы стать свободными. Потому что сначала выходили замуж с той же иллюзорной целью.

Чтобы патриархально-брутальный папа с ремнём не встречал после одиннадцати. А мама не закатывала под это истерики. Замужество, как «взрослый» социальный статус, избавляло от родительской власти и подчинённости. Без обретения действительной самостоятельности, невозможной в том социуме и государстве. Без избавления от материальной зависимости, потому что скороспелые молодожёны ничего не могли сами зарабатывать. Просто штампом в паспорте разрывались невыносимо гнетущие отношения с авторитарными предками, прекращались их права распоряжаться жизнью дочери по своим понятиям.

У кого не было такого родительского давления, те не торопились менять фас на профиль. Постепенно, на опыте, доходя до известного сегодня каждому тинейджеру: настоящая независимость бывает только экономической.

Для неё нужно не замужество, даже если жених из очень обеспеченной семьи, и папа может на свадьбу подарить «жигули» со взносом за «кооператив» (молодёжи это придётся гуглить), а возможность зарабатывать самостоятельно. Лучше - много. Хотя советская действительность, включая образование, вызреванию таких мыслей не способствовала.

Если этот экскурс в историю страны лучшего пломбира вас ещё не утомил, то я добавлю: девушки и тогда были разными. Некоторым хватало ума и характера отвязаться от удушающей родительской опеки без «пробного» замужества, а настоящий социальный статус обеспечить себе собственными усилиями. Девяностые потом для них стали Клондайком, а не потерей нищенских социальных гарантий в состоянии преждевременной утраты женской привлекательности…