Журнал «Большой спорт» еще несколько лет назад опубликовал неожиданное эссе «The Sporting Spirit», написанное английским писателем, автором великой антиутопии «1984» Джорджем Оруэллом еще в декабре 1945 года. Поводом к его появлению стал футбольный матч между московским клубом «Динамо» и лондонским «Арсеналом», устроенный в столице Великобритании с целью укрепления дружбы между двумя народами. Однако в реальности все произошло с точностью до наоборот. Матч спровоцировал усиление антисоветских настроений в британском обществе и в итоге стал своего рода предтечей фултонской речи Уинстона Черчилля, ознаменовавшей собой, как известно, начало «холодной войны». Этот давно забытый эпизод являет собой прекрасное свидетельство того, сколько политической мощи таит в себе большой спорт.
«Теперь, когда визит футбольной команды «Динамо» подошел к концу, появилась возможность открыто сказать то, над чем многие задумывались задолго до приезда динамовцев.
Спорт не перестает быть источником зла, и если этот визит и повлиял каким-либо образом на англо-советские отношения, то только в сторону их ухудшения.
Пресса и не пыталась скрыть тот факт, что как минимум два из четырех матчей оставили после себя крайне неприятный осадок. Очевидцы рассказывали мне, что во время встречи «Динамо» и Arsenal произошла стычка между британским и русским игроком и публика была крайне недовольна реакцией арбитра на это происшествие. А со слов приятеля, побывавшего на матче в Глазго, я знаю, что эта игра с самого начала превратилась в массовую драку.
А могло ли быть иначе? Я всякий раз удивляюсь, когда слышу, что спорт якобы способствует укреплению доброй воли и взаимопониманию между народами и что, если бы люди из разных стран имели возможность выяснять отношения на полях для футбола или крикета, они гораздо реже брались бы за настоящее оружие.
Практически все современные виды спорта предполагают соревновательность. Главное в большом спорте – это победы. Фактически ты обязан из него уйти, если не можешь сделать ради выигрыша все возможное. Если ты вышел погонять мяч на лужайке во дворе, команды формируются произвольно, и ты можешь спокойно размяться в свое удовольствие, не пудря мозги себе и другим патриотическими сантиментами. Но как только речь заходит о престиже, как только выясняется, что ты занимаешься спортом ради чьей-то там чести и в случае твоего проигрыша на нее ляжет пятно позора, в тебе сразу просыпаются глубинные первобытные инстинкты. Каждый, кому доводилось выступать за школьную футбольную команду, знаком с этим ощущением. Международные соревнования – это квази-война. Но самое главное – не поведение спортсменов, а реакция публики и тех, кто за ней стоит. Целые народы начинают исходить желчью из-за этих абсурдных игрищ. А ведь многие всерьез полагают (особенно те, кто находится на стадионе), что умение бегать, прыгать и пинать мячик есть мерило достоинств всей нации.
Даже такая спокойная игра, как крикет, в которой требуется не столько сила, сколько изящество, может выступить в роли яблока раздора. Вспомним, как в 1932 году англичане возненавидели команду Австралии за ее бесчеловечную тактику: австралийцы целились мячом в соперника, чтобы нанести ему травму. Футбол же намного хуже, ведь в нем и дня не проходит без серьезных травм, а у каждой национальной школы есть свой стиль игры, к которому другие относятся с большим недоверием. Но самый ужасный вид спорта – это бокс. Поединок белого и цветного боксеров при смешанной аудитории – одно из самых кошмарных зрелищ, которые только можно себе представить.
Всеобщее помешательство англичан на спорте, конечно, ужасно, но еще хуже обстоят дела в странах, лишь недавно появившихся на карте, для которых понятия «национальная команда» и «национальное самосознание» пока в новинку. В таких странах, как Индия и Бирма, при проведении футбольных матчей перед трибунами приходится выставлять мощные полицейские кордоны, чтобы обезумевшая толпа не выскочила на поле.
В Бирме мне довелось увидеть, как болельщики одной из команд прорвались через оцепление и в решающий момент вывели из строя вратаря другой команды. Первый же серьезный футбольный матч в Испании, прошедший лет пятнадцать назад, привел к массовым уличным беспорядкам. Как только футболисты начинают видеть в сопернике кровного врага, они забывают, что играть нужно по правилам. В большом спорте нет места справедливой игре. Зато в нем в избытке присутствуют ненависть, зависть, хвастовство, полное неуважение к каким бы то ни было правилам и садистское удовлетворение от лицезрения насилия. Иначе говоря, это та же война, только без стрельбы.
Вместо того чтобы растекаться мыслию по древу, доказывая, что на футбольном поле сражаются высоконравственные рыцари, а Олимпийские игры – важный шаг к всеобщей дружбе народов, не лучше ли спросить себя, откуда в современном мире возник этот культ спорта. Большинство игр, в которые мы играем, были придуманы еще в древности, однако с античных времен и до XIX столетия никому не приходило в голову принимать их близко к сердцу. Даже в английских частных школах до конца XIX века к спорту никто не относился серьезно: доктор Арнольд, считающийся основателем системы современных частных школ, полагал, что спорт – не более чем пустая трата времени. Затем в Англии и США спорт обрел способность притягивать толпы болельщиков и возбуждать дикарские страсти, в него пришли большие деньги. Вскоре эта зараза распространилась и на другие страны. Наибольшую же популярность завоевали виды спорта, предполагающие непримиримое соперничество и насилие, – бокс и футбол. Нет сомнений, что это связано с подъемом национализма, с этой идиотской современной привычкой идентифицировать себя с более крупными единицами, наделенными силой и властью, и сравнивать весь мир с собственным болотцем, которое, разумеется, лучше всех прочих. И еще: коллективные игры процветают в городских сообществах, члены которых ведут, как правило, сидячий образ жизни и почти лишены возможности работать на природе. В сельских сообществах мальчик или молодой человек выплескивает накопившуюся энергию в ходьбу пешком, плавание, игру в снежки, лазанье по деревьям, верховую езду, а также на жестокие по отношению к животным развлечения: рыбную ловлю, петушиные бои и выкуривание крыс из нор. В большом городе к услугам тех, кому нужно куда-то деть свою физическую энергию и садистские импульсы, имеются командные игры. В Лондоне и Нью-Йорке к играм относятся очень серьезно. Также относились к ним в Древнем Риме и Византии. Спорт существовал и в Средние века, причем многие игры, вероятно, отличались жестокостью, но тогда никому не приходило в голову смешивать их с политикой или предаваться из-за них коллективной ненависти.
Если вы хотите усугубить существующую в мире напряженность, устройте серию футбольных матчей между евреями и арабами, немцами и чехами, индийцами и британцами, русскими и поляками, итальянцами и югославами – и не забудьте позвать болельщиков обеих сторон на стотысячные трибуны. Я, конечно, не имею в виду, что спорт – одна из причин мировых конфликтов.
Я думаю, что мировые турниры на уровне сборных есть лишь побочный продукт национализма. Тем не менее, если вы берете одиннадцать человек, вешаете на них ярлык «чемпионы страны», посылаете на футбольное поле сражаться против команды другого государства и во всеуслышание объявляете, что на кону честь нации, не думаю, что этим вы улучшаете международную обстановку.
Именно поэтому я надеюсь, что мы не отправим британских футболистов в СССР в ответ на визит «Динамо». Если нам все же придется кого-то туда послать, давайте выберем какую-нибудь заштатную команду, которая гарантированно проиграет все матчи, но никто не сможет сказать, что они представляют весь английский футбол. В отношениях между нашими странами и так не все ладно, так зачем же заставлять молодых людей ставить друг другу подножки под рев разъяренной толпы?»