Ирина Мишина
Сейчас в мире более 18 млн пациентов с онкологическим диагнозом. Число умерших за год превышает 9 миллионов человек. На фоне пандемии коронавируса раковая статистика оказалась смазана, а зря. Если сейчас не будут предприняты экстренные меры, к 2040 году численность онкологических больных может увеличиться до 29,4 млн человек. Снизить эту зловещую статистику можно только в том случае, если все страны мира начнут активнее инвестировать в национальные онкологические программы. Но пока мир инвестирует лечение ковида.
27-летняя англичанка Джессика Брэди из Хартфордшира заболела в начале пандемии коронавируса, летом 2020 года. Без каких-либо тестов или обследования Джессике диагностировали инфекцию почек и выписали антибиотики. Когда девушка стала жаловаться на повышенную утомляемость и ухудшение самочувствия, ей назначили очередные лекарства, в том числе стероидные препараты. Один из анализов крови показал высокий уровень D-димера, что могло говорить о развитии онкологического заболевания. Семейный терапевт предположил, что Брэди нужна гастроскопия. В итоге она обратилась в платную клинику, где у британки обнаружили рак легких, костей, позвоночника и печени четвертой стадии. Женщина скончалась. Об этом рассказала газета Daily Mail.
Эта история – одна из тысяч. Аналогичные случаи с начала пандемии происходят во многих странах мира. Но если в США, Японии и европейских странах с диагностикой рака все более-менее нормально, в России с этим беда.
«По статистике заболеваемость раком в России ниже, чем в США и во многих европейских странах. Но если взять эту статистику, в Киргизии и Туркмении, к примеру, рака нет практически вообще. Дело в проценте выявляемости онкологических заболеваний. У нас она несомненно ниже. Диагностика онкозаболеваний у нас в России – это «запущенный» процесс. В США и в Японии рак выявляют, как правило, на 1-2 стадии, когда возможна щадящая операция и ремиссия. У нас же выявления рака на ранних стадиях практически нет. Нет и базы данных со статистикой: сколько прожил после лечения, от чего умер, сколько раз в год проходил обследования, какие именно», - рассказал «НИ» кандидат медицинских наук, профессор кафедры онкологии, хирургии и паллиативной медицины ФГБУ «Тверской государственный медицинский университет» Минздрава России Максим Рыков.
В примитивном виде ведение регистра онкобольных закреплено в 323-ФЗ, но фактически состояние больных раком – это их личное дело. Никто не обзванивает их после выписки из стационара, не отслеживает их состояние, длительность выживания, ремиссию, не предлагает сдать кровь на онкомаркеры. А если человек сам о себе не напоминает в течение нескольких лет после лечения, его и вовсе снимают с диспансерного учета. Автоматически.
«Наш регистр онкобольных мало информативен. Сколько живут больные раком, от чего они умирают, все это на сегодня очень плохо отслеживается. Вот в Белоруссии этот регистр налажен отлично, но там маленькая страна, организовать это проще. Для грамотного ведения такого регистра нужны постоянные обзвоны, а для этого нужны кадры, которых как всегда не хватает». - рассказывает онколог Максим Рыков.
В редакцию «НИ» обратились сотрудники Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова с просьбой обнародовать статистику, связанную с лечением рака крови и донорством костного мозга как способом справиться с этим типом рака. Количество больных продолжает расти, а количество доноров костного мозга сейчас в нашей стране в пять раз меньше необходимого. В Госдуме на стадии второго чтения находится законопроект, включающий положения о создании Федерального регистра доноров костного мозга. Но до него у депутатов руки всё никак не доходят.
«Ежегодно около 28-и тысяч человек заболевают раком крови, при этом фактически 10-12 тысяч нуждаются в трансплантации костного мозга. Нынешнее количество трансплантаций костного мозга не соответствует действительным потребностям. Достаточно сказать, что за год наш Регистр провел всего 48 трансплантаций костного мозга. А ведь такая трансплантация могла бы спасти тысячи жизней. Учитывая, что к нам обращаются в основном люди с 4-й стадией лейкоза, это очень важно. Приведу только одну цифру: выживаемость детей после трансплантации костного мозга составляет 80%», - рассказала «НИ» генеральный директор Национального регистра доноров костного мозга Анна Андрюшкина.
По статистике, ежегодно примерно полумиллиону россиян ставят диагноз рак, порядка 280 тысяч наших граждан уходят из жизни из-за этой болезни. При этом если выявить новообразование на первой-второй стадии, то вылечить его можно примерно в 95% случаев, считает директор Московского научно-исследовательского онкологического института имени Герцена Андрей Каприн.
«В некоторых странах – в Японии, в европейских странах, например, за онко-диспансеризацией следит работодатель, и это заложено в культуре населения. У нас же пройти такую диагностику сложно, и причина не только в традиционном недоверии государственной медицине. У нас население не любит плановые диспансеризации, врачи относятся к этому чаще всего достаточно формально. Да и подход к пациентам другой. В Японии, США и европейских странах гастеро и колоноскопия – гуманные процедуры, которые проводят под наркозом. У нас же одни эти слова вызывают страх и ужас у людей», - рассказывает кандидат медицинских наук, профессор кафедры онкологии, хирургии и паллиативной медицины ФГБУ «Тверской государственный медицинский университет» Минздрава России Максим Рыков.
Печальным фактом стал в последнее время резкий скачок онкологических заболеваний желудка и кишечника. В чем причина? По мнению врачей, основной источник раковых заболеваний – это плохая экология. Но все почему-то забывают о том, что не менее опасный источник возникновения рака — это еда.
«Посмотрите, что мы едим? Замечательные овощи и фрукты, которые выглядят очень красиво, а где и как они выращены, никто не знает. В то же время пестициды, которые помогают сохранить эту красоту, являются очень вредными для организма веществами. Аналогичная история с консервантами, которые сегодня в больших количествах употребляет человечество в пищу. Они также неблагоприятно влияют на наш организм», - считает врач-иммунолог, научный сотрудник НИИ медицинских проблем Севера СО РАМН Александр Борисов .
Рост числа онкозаболеваний в последнее время связывают с использованием в пище глицидола, который накапливается в щитовидной железе и вызывает рост рака щитовидной железы. Помимо этого он поражает печень, кровь и кроветворные органы, влияет на нервную систему и провоцирует развитие болезни Альцгеймера. Первый заместитель директора Научно-образовательного центра прикладной медицины и пищевой безопасности МГУ имени М. В. Ломоносова профессор Дмитрий Еделев считает, что глицидиловые эфиры несут основную опасность для здоровья человека. «Это очень сильный яд. Каждый третий рак связан с глицидолом», - говорит Дмитрий Еделев.
При этом Россия остается едва ли не единственной европейской страной, которая продолжает импортировать дешевое пальмовое масло, используя его в большинстве продуктов. К слову, техническое пальмовое масло, которое поставляют в Россию, запрещено к поставке в цивилизованные страны. Глицидол, образующийся в результате переработки дешевого пальмового масла, признан канцерогеном и был включен Международным обществом по изучению рака в число веществ, опасных для человека. И тем не менее, «пальмовое лобби» России продолжает его закупать. Результат - плачевный: Институт рака Всемирной организации здравоохранения экспериментальным путем установил, что 37% онкозаболеваний возникают у людей, употребляющих такие продукты, связанные с глицидолом.
«Если мы завтра приведем в порядок нашу страну - откажемся от высоких концентраций глицидиловых эфиров и глицидола, то у нас заболеваемость раком может упасть на треть", - считает Дмитрий Еделев.
В России болеют раком в разных регионах по-разному. Список самых распространенных на сегодня видов онкозаболеваний россиян выглядит так.
В канун дня борьбы с раком медики обнародовали данные по самым опасным регионам, где новых онкобольных больше, чем в других частях страны. Лидерами по числу заболевших оказались Калужская и Псковская области, а также Краснодарский край. На 100 тыс. человек там приходится более 3 тыс. онкобольных. Наименьшие показатели были отмечены в Дагестане, Сибири, Чечне и Якутии.
По словам министра здравоохранения Михаила Мурашко, за время пандемии коронавируса ни одна онкологическая койка не была перепрофилирована, и помощь онкобольным оказывалась в полном объеме. Но есть предположения, что «сверхсмертность» в России за два года пандемии выросла не только за счет ковида (кстати, она превысила полмиллиона человек). Между тем коронавирус – лишь один из факторов "сверхсмертности", которая накрыла Россию в 2020-2021 годах. Согласно официальной позиции правительства России, озвученной ещё в феврале вице-премьером Татьяной Голиковой, смертность в РФ за 2020 год увеличилась на 17,9% . Однако, доля умерших от коронавирусной инфекции за год от общего прироста избыточной годовой смертности составляет всего 31%. И это наводит на вопрос: отчего умирают люди, если не от ковида?