Выводы после казахского бунта: будут ли российские власти закручивать интернет

Виктория Павлова

После того, как в Казахстан вошли миротворцы, был созван внеочередной саммит ОДКБ для подведения промежуточных итогов урегулирования внутреннего конфликта. Выступал со своей программой не только Касым-Жомарт Токаев, но и Владимир Путин. Тогда же президент России заявил, что вербовка в террористические ячейки осуществляется через соцсети. Продолжил этот ряд пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, заявив, что «Социальные сети несут не только добро, но и зло, которое надо купировать». Вскоре подключился глава Следственного комитета Александр Бастрыкин со словами о том, что две трети обвиняемых в массовых убийствах в учебных заведениях изучали материалы о нападениях в Интернете, а некоторые и сами были администраторами таких групп. Риторика очевидна: во всём виноваты Интернет и соцсети. Она не нова. На соцсети стали обращать внимание со времён Болотной площади 2011 года, а сейчас этот тренд усиливается. Вот и в Беларуси на скамье подсудимых оказались администраторы различных протестных пабликов. Означает ли это, что в скором времени интернет-ресурсы ждут еще более жёсткие ограничения?

Технический прогресс для новых блокировок

В конце прошлого года Таганский суд Москвы уже выписал Meta (Facebook и Instagram) штраф на 1,99 млрд рублей, а Google – на 7,2 млрд рублей. В обоих случаях причиной стало неудаление запрещённой информации. Ну что, пора вспоминать полученные после попыток заблокировать Telegram навыки подключения VPN, proxy-серверов и прочих способов обхода блокировок?

Руководитель организации "РосКомСвобода" Артем Козлюк отмечет, что в России на данный момент есть и полномочия, и технические возможности, и опыт блокировок в критической ситуации.

- Понятно, что будут какие-то комплексно принятые решения, и они наверняка уже подготовлены заранее. В ряде регионов они уже отработаны, как, например, в Ингушетии. Несколько лет назад там были протесты против присоединения части территории к Чечне, люди вышли на улицу, и тогда сначала глушили мобильный интернет, а потом уже добрались до проводного интернета. Связь глушили, когда люди выходили на акции. После этого более активно стал работать закон о суверенном рунете, и в его рамках полномочия по реализации shutdown, отключения интернета, были переданы в руки Роскомнадзору. Теперь надзорное ведомство и его подчиненные подразделения имеют право давать указания операторам связи, тормозить траффик, ограничивать, замедлять, вычленять какие-то сигнатуры из этого траффика, чтобы препятствовать работе, например, YouTube, VPN, социальным сетям. Оборудование, которое сейчас стало активно реализовываться на стороне оператора связи, за несколько лет хорошо прокачалось. Такие эксперименты мы уже наблюдали, например, в прошлом году, когда замедляли Twitter, ограничивали сайты уже по новому закону о фильтрации. Такие меры были уже более эффективными.

Давить на Сеть не выгодно

Однако политологи сходятся во мнении, что идти на жёсткие меры и навсегда блокировать сетевые ресурсы не выгодно самим же властям. А вот усиливать ту же Росгвардию – это совсем другое дело. Уличные протесты наверняка будут жёстко подавляться. Политолог Илья Гращенков указывает на то, что блокировка соцсетей для властей сродни выстрелу в ногу. Ведь соцсети – это очень удобный инструмент контроля за людьми:

- Я не думаю, что само государство заинтересовано в закручивании гаек относительно соцсетей. Во-первых, спецслужбы адаптировались и очень комфортно себя чувствуют в сложившейся линейке соцсетей, включая Фейсбук, Инстаграм и в меньшей степени Твиттер. Фейсбук в принципе небольшая соцсеть для московской интеллигенции, а Инстаграму аналогов нет, поэтому закручивать гайки – это все равно что стрелять себе в ногу. Если что, силовики справятся дубинками. Ведь соцсети – это орудие мягкой силы. Купировать их – означает потерять над ними контроль. Наиболее радикальные граждане уйдут в даркнет, и их там никак не поймаешь.

Аналитик Российской ассоциации электронных коммуникаций Карен Казарян отмечает, что даже внесение на рассмотрение в Госдуму новых законопроектов об ужесточении регулирования Интернета кардинально ничего не изменит:

- У нас все, что можно на эту тему (регулирования интернета), уже принято. Оттого, что у нас какое-то законотворчество еще появится, какой-то депутат чего-нибудь внесет, законопроект об увеличении каких-нибудь штрафов и так далее, по сути, ничего не изменится, потому что половина из этих законов прекрасно себе лежат и не работают, пока сверху не подадут соответствующий сигнал. У всех таких законов избирательное правоприменение, всегда было и остается. Ведь у нас штрафы для соцсетей есть, обязанности по модерации контента есть, возможность выключать интернет в чрезвычайных ситуациях – есть. Они, может быть, сами уже про это забыли и могут напринимать, но по сути своей оперативной необходимости для этого нет.

Политолог Михаил Виноградов утверждает, что опыт Казахстана показал обратное – как не надо блокировать Интернет:

- События в Казахстане как раз снизили жизнеспособность этой риторики (поскольку основная паника и хаос были как раз во время отключения интернета - люди оказались обречены выходить на улицу, чтобы узнавать новости и сведения о судьбе близких). Поэтому возможен эмоциональный аргумент в пользу продолжения прошлогоднего радикального тренда, но какого-то перелома ситуация в Казахстане в события не вносит.

Илья Гращенков также напоминает, что соцсети не только помогают контролировать людей, но и заодно являются инструментом государственного влияния. Государству выгоднее «научиться их готовить», чем блокировать:

- Твиттер – это наша основная площадка выхода на зарубежную аудиторию. Instagram, как мы знаем, любимая сеть региональных губернаторов и Рамзана Кадырова в первую очередь. Российское государство сейчас правит через соцсети. Много чего не существует в реальности, а существует только в медиа. Соцсети – это главное орудие государства, через которое пытаются что-то доказать, объяснить, генеральную точку зрения. Есть телевизор для 90% населения, а для 10% - соцсети. Блокировка приведёт к разрозненным каналам коммуникаций. Возможны лишь паритетные решения с кратковременным закрытием.

Больше ограничений – больше протестов

Артём Козлюк предупреждает, что чрезмерное увлечение закручиванием гаек в сети само по себе может спровоцировать сильное недовольство людей и даже протесты:

- Уход или блокировка любой крупной компании, такой, как Гугл и в меньшей степени Фейсбук (там отдельно стоит вопрос с Вотсапом и Инстаграмом, которые принадлежат Фейсбуку) может спровоцировать волну недовольства среди лидеров общественного мнения не только в какой-то политической сфере, но в любой, обладающей многомиллионной аудиторией. И тогда это может спровоцировать какие-то массовые недовольства, которые будут в том числе подпитываться ЛОМами или топовыми блогерами. Если будут попытки в России прекратить действие каких-то сервисов Гугл, пострадает и интернет-бизнес, и сами госструктуры тоже, потому что очень много что завязано на западные сервисы. Гугл – это не просто доступ к информации, поисковик, это и серверы, и различные сервисы.

Политолог Александр Кынев утверждает, что и в офлайне закручивание гаек не даст желаемого результата:

- Наверняка будут показательные уголовные дела по сегментам общества. Однако, это тупиковая стратегия. Единственный реальный механизм — это диверсификация оппозиции, чтобы у людей был выбор, кого поддерживать. Это ослабит части оппозиции по отдельности и одновременно усложнит координацию между ними. Усиление зачисток лишь ведёт к концентрации протеста вокруг оставшихся.

Получается, что кардинально блокировать соцсети и интернет-ресурсы невыгодно, хотя формальных поводов для этого уже предостаточно. Мировые IT-гиганты не спешат выполнять требования о «приземлении» в России и открывать официальные представительства, да и желающих платить многомиллиардные штрафы немного. Раньше хорошо срабатывала тактика игнорирования требований российских властей. Telegram сделал на этом себе имя. Карен Казарян указывает на то, что крупные компании могут тянуть с выплатой штрафа сколько угодно:

- Если речь идет об оборотных штрафах, то до сентября, пока не разберутся досконально с исполнением этого закона – ничего не будет происходить. Оттягивать оплату можно очень долго. Они сейчас оттягивают оплату, и могут делать это и дальше. Не все иностранные ресурсы равны между собой, очевидно, что возможная блокировка Гугла и Фейсбука – это разные вещи, а во-вторых, когда у вас 50 миллионов населения пользуется каким-нибудь вотсаппом, объяснять этим 50 миллионам, что они больше не должны им пользоваться или они должны учиться пользоваться VPN-oм – это довольно специфичное предложение со стороны властей. Было бы интересно на это посмотреть.

Илья Гращенков уверен, что все останутся при своих:

- Зарубежные компании будут показывать, что потихонечку шевелятся, подстраиваясь под российские требования, будут понемногу удалять контент. Власти это и нужно: она хочет, чтобы её уважали по понятиям. Но, конечно, миллиардные штрафы никто оплачивать не будет. Всё будет по-прежнему: Роскомнадзор будет вести маленькую, но непобедоносную войну, и все будут довольны. Тот же казахский кейс здесь особо не скажется.

Зато расходы федерального бюджета по статье «Нацбезопасность» в 2022-2024 годах должны составить 8,7 трлн рублей. А непосредственно в 2022 году расходы вырастут на 412,9 млрд рублей и достигнут 2,82 трлн рублей. Росгвардия, МВД и суды финансами обделены не будут, стимулов для ударной работы всем хватит. Дефицита дубинок, электрошокеров и шлемов с забралами без противозапотевающего покрытия не будет. Государство же наверняка в рамках вялотекущей войны Роскомнадзора увеличит количество требований по удалению нежелательного контента в надежде, что хотя бы часть из них зарубежные компании удовлетворят. Но есть и хорошие новости: смотреть котиков и мемы по «рыбов» в соцсетях никто не помешает, а заодно можно будет подзаработать на акциях отечественных IT-компаний в период обострения конфронтации Роскомнадзора с зарубежными гигантами.