По стопам Альенде: впервые за много лет президентом Чили стал левый политик

Евгений Бай

К этим выборам было приковано внимание всех ведущих мировых СМИ. Их называют самыми важными за три десятилетия, прошедшие после ухода военной хунты Аугусто Пиночета. Чилийцам впервые было предложено выбирать не между представителями политического центра, которые до этого правили в стране, а между двумя совершенно непримиримыми антагонистами.

Один из них, 55-летний Хосе Антонио Каст, отец 9 детей –ультраправый политик, сын немецкого офицера, служившего в гитлеровской армии и поклонник бывшего диктатора Аугусто Пиночета. В Чили его называют «Андским Трампом» - также как и его ментор из США он называет себя «политически некорректным», в его программе-- запрет абортов и однополых браков, жесткая антииммиграционная политика

На крайне левом фланге – 35-летний сын каталонки и хорвата Габриэль Борик (окончание его фамилии в испаноязычной стране было переделало с Борич), депутат Национального конгресса, бывший студенческий вожак, который предложил соотечественникам диаметрально противоположную радикальную программу: наращивание государственных социальных расходов, увеличение налогов для самых богатых, введение бесплатного высшего образования, реформа пенсионной системы. На его стороне был Широкий фронт страны и Коммунистическая партия.

В первом туре выборов ноябре Каст опередил Борика на 2 процента. Большинство местных экспертов было убеждено, что он и станет президентом. «Многие чилийцы боятся повторения бурных социальных протестов 2019 года, их привлекает программа Каста «Закон и порядок» и, видимо, они отдадут ему приоритет», -говорил «НИ» известный чилийский политолог Патрисио Навиа.

Но вышло иначе. Левак Борик, которого называют марксистом одержал убедительную победу над Кастом с его репутацией фашиста — первый получил 55.7 процентов голосов, а второй 44.27. При таком разрыве подвергать сомнению результаты было бессмысленно и Каст быстро признал свое поражение.

Таким образом Габриэль Борик, который 11 марта будущего года примет присягу, станет самым молодым хозяином президентского дворца «Ла Монеда» в истории страны. Того самого дворца, где в сентябре 1973 года, после начала атаки путчистов застрелился лидер Народного единства Сальвадор Альенде.

Что означает для страны резкой поворот влево? Пока мало кто может предсказать результаты этого выбора. До этого огромные достижения страны были достигнуты во время правления крупных политических блоков — правоцентристских и левоцентристских. Три десятилетия после ухода Пиночета были названы годами milagro economico—«экономического чуда», а сама Чили - витриной демократии на континенте. С 1990 по 2018 год ее экономика росла на 4.7 процента, что значительно выше, чем в среднем в Латинской Америке. Индекс бедности по данным Всемирного банка снизился за этот период с 40 процентов до 10.8.

В Чили была независимая демократическая печать, которая не снилась ни одной другой стране Латинской Америки, действовали сильные политические институты. В 2005 году президент Рикардо Лагос предложил радикальную реформу, по которой президентский срок был снижен с 6 до 4 лет, без права немедленного переизбрания. Было решено, что этих четырех лет вполне достаточно, чтобы президент мог показать себя.

Но при этом все эти годы страна жила по экономической модели, внедренной Пиночетом и по его конституции. Диктатор, придя к власти, пообещал вырвать «раковую опухоль марксизма» Чили, которая, по его словам, пустила метастазы в годы Альенде с его социалистическими реформами, осуществленными по подсказке товарища Фиделя Кастро.

Но сейчас, по прошествии времени, большинство чилийцев, выбирая между условными Пиночетом и Альенде выбрали последнего. И одной из приоритетных задач Борика будет принятие в 2022 году новой конституции, за которую граждане страны проголосовали на референдуме.

Резкое изменение политического ландшафта произошло после бурных социальных протестов два с половиной года назад. Тогда сотни тысяч людей вышли на улицы, хотя повод для их недовольства был вроде бы малозначимым - повышение платы за проезд на транспорте. Но бунт рос, как снежная лавина. Молодые люди, среди которых были не только жители бедных районов, но и студенты из вполне преуспевающих семей громили остановки автобусов, поджигали магазины и машины. В ходе столкновений с полицией 29 человек погибло, 2.5 тысячи получили ранения.

Президент Себастьян Пиньера, которого обвинили в применении насилия против бунтовщиков чудом избежал импичмента.

Что тогда спровоцировало этот бунт? Только ли «невыполнение социальных обязательств», как об этом говорят российские латиноамериканисты, традиционно тяготеющие к левым? Чилийские социологи приводят на первый взгляд парадоксальную причину: молодым чилийцам надоел сохранявшийся в течение трех десятилетий статус-кво.

Левые в Латинской Америки сейчас аплодируют победе Габриэля Борика. Первым зарубежным лидером, который его поздравил был кубинский лидер Мигель Диас — Канель. Окрашенная в красный цвет Чили обрадовала и венесуэльского президента Николаса Мадуро, и мексиканского Лопеса Обрадора, и перуанского Педро Кастильо, и аргентинского Альберто Фернандеса и никарагуанский правящий тандем Даниля Ортеги и его супруги, вице-президента Росарио Мурильо.

Но, заметим, что этому тренду следуют и Соединенные Штаты, которые много лет рассматривали южный континент как свой «внутренний двор».

«Левый марш», совсем по Маяковскому, идет по всему континенту, с севера до юга. «Ключу истории загоним, левой, левой, левой!»