В социальных сетях бурно обсуждается новость, пришедшая из криминального мира: будто бы в местах лишения свободы распространяется так называемый «воровской прогон», который представляет собой обращение воров в законе ко всем заключенным. Суть обращения, подлинность которого подтвердила журналистка и правозащитница Ева Меркачева, поистине революционная: не понижать в тюремной иерархии тех, кто подвергся пыткам и изнасилованиям по требованию или с одобрения сотрудников ФСИН!
О том, что такой «прогон» действительно существует, заявил также один из пострадавших от пыток в туберкулезной больнице саратовского областного управления ФСИН, - однако имя его названо не было.
В документе, в частности, говорится (орфография и пунктуация сохранены):
«Людей, которых по мусорскому беспределу и пыток, насиловали и унижали швабрами и дубинками, не являются обиженными <…> Унижать и глумиться над ними, это не людское, ибо по человечески им можно только сочувствовать…»
Эту публикацию комментируют даже серьеёные аналитики, настолько она показалась сенсационной. К примеру, политолог Екатерина Шульман пишет:
«That moment when (англ: это тот самый момент, когда) "воровской прогон" (что бы это ни значило) содержит больше здравого смысла, гуманизма и внутренней логики, чем большая часть письменной и устной продукции, выдаваемой государственно-бюрократическими объектами моего исследовательского внимания. У "массы воров" (так называется авторский коллектив) с грамматикой какие-то свои отношения, но, по крайней мере, в словах есть смысл и есть осознание меняющихся этических норм. Цитировать этот документ не буду, но к призыву "не делайте из себя демонов" не могу не присоединиться. Переквалифицироваться, что ли, в криминологи - наука соседняя, социальная, частично знакомая, а публика там, судя по всему, поприличнее. Пока же чувствую себя братом Майкрофтом из серии про украденное письмо: "Поскольку, Шерлок, ты будешь иметь дело не с уголовным миром, а с политиками, не верь никому, ни единому слову"…»
Оппозиционный политик Юлия Галямина удивляется:
«В удивительное время мы живем. Время, когда воры в законе кажутся более человечными на фоне людей в погонах. Причём не только сотрудников ФСИН. Ведь насилие стало нормой везде: в армии, в Росгвардии, в полиции…
Эта новость — диагноз государственной системе, построенной людьми, долгое время удерживающих власть в России. И демонстрирует, что общество, даже в самых его маргинальных слоях, переросло этих бывших братков, которые нынче захватили Кремль. Жизнь — удивительная вещь.
Общественный деятель, легендарный советский диссидент Александр Подрабинек считает документ поистине революционным:
«Видеофиксация изнасилований и унижений становится средством манипуляций зэками, одним из способов принудить их к сотрудничеству с тюремно-лагерной администрацией. Это не новость, так было всегда. Одной только угрозы изнасилования зачастую хватало, чтобы зэк соглашался быть осведомителем. Ведь изнасилованный, независимо от обстоятельств этого события, всегда автоматически переходил в касту "опущенных". Это делало его лагерную жизнь невыносимой.
Лагерное начальство, на словах выступая за равенство заключенных перед законом, на деле всегда поощряло кастовость среди заключенных - так оно приобретало действенный инструмент запугивания и управления.
Нынешняя арестантская инициатива - прямое покушение на ментовскую систему, попытка обесточить бесперебойно работающую машину внутрилагерных репрессий…»
Журналист Михаил Пожарский, впрочем, не склонен переоценивать значение этого события:
«Под давлением государства потихоньку начинает меняться даже такое костное и неповоротливое явление как отечественная криминальная субкультура - сообщают, что по российским лагерям и тюрьмам распространяется новый прогон от воров. Выглядит аутентично: приветствие и прощание согласно этикету, грамматика характерная, все подчеркивания расставлены, где требуется. В общем, выглядит как настоящее.
Пишут, мол, те, кого насиловали дубинками и швабрами (как на недавних видео) теперь не считаются обиженными, а могут жить в общей массе с мужиками. Таким образом, пытаются выйти из ловушки, в которую блатная субкультура загнала саму себя с этими правилами, согласно которым сексуальное насилие неизбежно ведёт к потере статуса, даже если происходит "по беспределу" (не в соответствии с субкультурными нормами). Так можно лишить сотрудников ФСИН одного из главных способов запугивания и манипуляции (боль и лишения многие могут ещё потерпеть, но оказаться с петухами - главный страх). Также это попытка пресечь поток заключенных в лагерные активисты - тех, которые по указке оперов насилуют других, чтобы не насиловали их самих.
В общем, это, конечно, революция. Но не то чтобы совсем серьезная. Во-первых, пишут, что изнасилованные могут жить с мужиками т.е. подразумевается, что блатным уже не будут. Таким образом, это все равно остается способом шантажа блатных, которые не хотят лишится статуса. Во-вторых, там разграничивают тех,ви кого насиловали швабрами и тех, кого "коснулись х…" - последних призывают не делать отверженными, но можно не пускать к столу (то есть, они в итоге, вроде, как и люди, а вроде, как и не совсем). В-третьих, в активисты идут не только из страха, а также за преференциями от администрации, за УДО и тому подобным. В-четвертых, воры - это не какая-то монолитная структура. Одни пишут прогоны, другие отменяют, объявляют друг друга б…..и и т.д. Так что, может и это еще встретит сопротивление. Избавление от туземных представлений о ритуальной чистоте - дело трудное…»
Впрочем, вор в законе Валера Валет в своем видеообращении, которое мы не сможем процитировать, поскольку оно изобилует ненормативной лексикой, усомнился в реальном существовании этого «прогона». Во-первых, заявил Валет, документ никем не подписан, а, стало быть, непонятно, верить ему или нет. А во-вторых, для таких заявлений нужно полностью менять воровские законы, а он об этих реформах ничего не слышал…