За нас уже всё решили.
Что важно, решили люди, которым вообще никто никогда не делегировал никаких полномочий. Их никто не выбирал. Но они оказались той всемирной организацией, которая имеет право всему миру объявлять чрезвычайное положение. Разумеется, отменяющее все гражданские и человеческие права.
Сама ВОЗ, как и все современные международные организации – порождение европейской культуры-цивилизации. Все они возникли в результате европейского культурно-цивилизационного доминирования. А то, что мы сейчас наблюдаем – отмена основ, породивших сам «европейский проект».
Потому что есть только два варианта социального приоритета: коллективистский и индивидуалистический. На первом строились племенные сообщества, ориентированные на выживание группы, в которых отдельный индивидуум – лишь средство. Он же остаётся основным для большинства человечества. Второй, в котором отдельный человек стал мыслиться как самоценный индивид, наделённый неотчуждаемыми правами, возник лишь однажды на относительно небольшом пространстве – в Европе. Закономерно возник или в результате совпадения ряда случайностей – трудно дать однозначный ответ. Но результатом этой смены приоритетов стал прогресс, обеспечивший европейское доминирование на всей планете.
Ни одна цивилизация, подчинявшая человека коллективной воле, прогресса не породила. Они создавали огромные и мощные империи, изобретали шёлк и порох, строили циклопические ирригационные и инфраструктурные системы, а также прочие впечатляющие пирамиды, но проиграли соревнование Европе, запустившей капитализм на основании признания права собственности и самопринадлежности гражданина. Это когда человек только сам решает, что ему делать, чем рисковать, как жить, и стоит ли жить вообще.
Самая эффективная цивилизация построена на том, что никакие коллективные и групповые интересы не могут отменять права индивида. Она развивалась постольку, поскольку удавалось приоритет основных прав человека отстаивать под давлением традиционных социальных связей. На это ушли столетия. За это, между прочим, пролиты моря крови. За это расплатились чумой, выкашивавшей до половины европейского населения, и не раз. Добивались права рисковать собой и имуществом в суровой конкуренции с теми, кто хотел того же. Благодаря этому научились строить, открывать и запускать открытия в массовое производство, научились лечить болезни, как нигде – в общем, обеспечивать тот высочайший уровень жизни, при котором доживать в комфорте до глубокой старости стало нормой.
И тут выяснилось, что самое дорогое для благополучных наследников европейской цивилизации – это жизнь!
Не права, заметьте. Не возможность заниматься чем-то для себя важным по собственной воле. За сбережение своей жизни «на подольше» своими правами люди готовы поступиться. А у других вообще готовы отнимать все права, если подозревают от них угрозу своему здоровью. «Он может меня заразить! – свяжите и заприте его!»
Европа закрывается. В прямом и метафорическом смысле. Она отказывается от приоритета прав личности, потому что развитие ей больше не нужно. Всё уже есть, всего достаточно, никаких прав, даже права распоряжаться собой, не надо – только спасите нас от болезни и смерти! Мы согласны ничего не делать и сидеть взаперти, только не подпускайте к нам заражённых, а то ведь мы, не дай бог, умрём!
Хотя мы и так умрём. Оставив после себя мир-лепрозорий строгого режима. В котором любой, случайно заболевший, будет распознаваться высокотехнологичными детекторами и изыматься из сообщества как источник повышенной опасности. В котором целесообразность отдельной жизни будет оцениваться с точки зрения той же «коллективной безопасности» по произвольно выбранным критериям.
Даже не сомневайтесь: если сообщество получает право репрессировать личность ради спокойствия большинства, то вариантов нет. Сами же захотели «как в Китае», чтобы каждый подчинялся «безопасному» общему порядку, а в их культуре человек как самоценность не предусмотрен.
Оригинал здесь