Игрушка в руках родителей: кто спасет «вундеркинда» Алису Теплякову?

Почти месяц назад «Новые Известия» опубликовали материал «Кто вы, Евгений Тепляков?», посвященный странностям в биографии отца Алисы Тепляковой – 9-летней студентки факультета психологии МГУ. В этой статье высказывались вполне обоснованные опасения в том, что на самом деле Алиса пала жертвой непомерных амбиций своих родителей, которые без стеснения эксплуатируют ее способности. Сомнений в том, что такая спешка пойдет только во вред девочке практически нет. Тем более, что и талантов особых за ней замечено не было, а, стало быть, нужно признать, что родители просто лишили Алису детства.

Писатель и публицист Марина Шаповалова, озаботившись судьбой Алисы Тепляковой, убедительно доказывает в своей публикации, что в этой дикой ситуации виновны отнюдь не только родители девочки, но и те, кому весь хайп по поводу ее преждевременного студенчества только на руку:

«Девятилетняя студентка психфака МГУ - хороший информационный повод. Не только для её отца.

Девочка обычная, поведение соответствует возрасту, никаких признаков опережающего развития. (Девятилетние девочки бывают и взрослее, лучше умеют контролировать свою моторику.) Хорошая память, как у большинства детей. Родители форсировали её эксплуатацию максимальной нагрузкой чтением. В результате девочка прочла и запомнила несколько сотен учебников. На «троечку» запомнила, как выяснилось по результатам ЕГЭ, но и этого хватило для раздувания истории.

Итак, мы имеем реанимацию мифа о суперспособных детях. Но в особом изводе, мало напоминающем прежние феномены.

Мода на вундеркиндов - не новость. Видали мы разных. О некоторых знали задолго до моды.

1. Дети, с младенчества проявляющие некую выдающуюся одарённость. Если её не развивать, она никуда не денется, всегда будет выделять человека среди других, обычно определяет род занятий на всю жизнь. Это тип Моцарта. Если бы папа не истязал маленького Вольфганга муштрой, Моцарт, возможно, добился бы меньшего, но точно не стал бы булочником или трубочистом. Ему достаточно было увидеть и услышать музыкальные инструменты в действии. С другой стороны, родись такой Моцарт в то же время в южноафриканской саванне, мы бы ничего о нём никогда не узнали. Просто потому, что он с рождения до смерти не встретился бы с достойными способами выразить своё уникальное воображение. То же стало бы с потенциальным великим шахматистом, никогда не видевшим шахмат, с художником, не видевшим кистей и красок, но стоит ему их в раннем детстве показать...
2. Дети, одержимые жаждой познания. Кроме хорошей памяти, позволяющей освоить чтение одновременно с речью, они выделяются интересом типа «как всё устроено». Способны самостоятельно глубоко изучать любую тему. Обычно их заинтересованность как бы сама находит свою сферу. Если им не мешать, они со временем достигают определённых успехов в свое профессиональной деятельности, обычно научной. Тип Ландау или Шампольона.
3. «Дети - жертвы пороков взрослых». Собственно распиаренные родителями вундеркинды. Обычно они становятся заложниками каких-то своих способностей «выше средних». Которые, увы, всегда уравниваются со средними на переходе из детства в подростковый возраст. Дальнейшее зависит от того, на что выдающиеся детские способности были потрачены. Хорошо, например, если уникальную память нагрузили изучением иностранных языков - в жизни пригодится. Совсем беда, если всё ушло в «демонстрацию фокусов» - взрослеющий подросток обнаружит себя у разбитого корыта. Тип Ники Турбиной.

Изломанные и трагические судьбы сделанных взрослыми вундеркиндов, кажется, давно охладили родительские амбиции - слишком очевидно стало, что ничем хорошим «демонстрации фокусов» не заканчиваются. Но в этом году скучающей у российского телевизора публике предложили нечто совсем другое. Заурядную маленькую девочку, про которую ясно одно: у её папы очень большие проблемы не только с головой.

Над девятилетней старшей сестрой Лейи, Хеймдалля, Терры, Айлунга, Фейлунга и Тесея явно издевается психически нездоровый отец. Алиса его боится, всегда смотрит только на него, ожидает только его реакции. При нём не способна ни с кем коммуницировать. В угоду ему готова за два года перечитать учебники, в том числе и такие, которые ребёнку в руки давать нельзя. Она, разумеется, этого не понимает. Как и того, что ни понять в них, ни запомнить ничего не сможет. Она «подведёт» папу, что выяснится очень скоро, и чего он ей не простит. Но взрослые вокруг охотно подыгрывают её отцу и продолжают этот опасный цирк. Вместо того, чтобы попытаться спасти ребёнка от неизбежной трагической развязки затеянного представления.

Смешно говорить, что «казус Алисы» демонстрирует недостатки образовательного стандарта с тестированием по ЕГЭ. Само собой, этот ребёнок никогда не сдал бы даже обычные школьные экзамены по прежним программам. И никогда не мог бы быть зачислен в ВУЗ. Достаточно на неё посмотреть и попытаться поговорить с ней, чтобы это понять. Зачем ректорату МГУ играть в этот абсурд, соглашаясь ломать психику маленькой девочки - уму непостижимо. И некому её спасти.

Алиса - не вундеркинд ни в каком смысле. Она - обычный ребёнок, подвергающийся беспрецедентному родительскому давлению. В организованном вокруг неё извращённом информационном поле. Больше похоже на то, как если бы ребёнка выбросили на арену с голодными хищниками - скучающая публика слегка оживилась и наблюдает, хрустя попкорном…»