Червячное рабство как последний ресурс власти

От победы до КОВИДа

Поэтому Макаревич оскорбляет людей, отказывающихся от принудительной вакцинации, певица Лолита мило кокетничает с лакеем Красовским, подтверждая тезис о «государстве в государстве» (оба подчеркивают, что «не живут как другие», даже как «обычные москвичи»), а актриса Татьяна Васильева и вовсе призывает судить «антипрививочников». Певец Вадим Самойлов пошел дальше всех — в «Ельцин-Центре» (!) он открыто оскорбил людей с либеральными взглядами.

Режим перешел в статичное состояние и поддерживает жизнь исключительно за счет ресурса. А его обслуга в лице вышеперечисленных персон рискует остаться и без ресурса, и без зрителя. Потому что никакая публика, даже ура-патриотическая, не любит откровенного хамства и чувствует это низовое лакейство, червячное рабство, буквально расплющивающее нутро человека.

Удивительно, что в разгар пандемии, стремясь «взять от жизни все» перед локдауном, некоторые деятели культуры принялись зазывать своих легкомысленных поклонников на так называемые «квартирники». Что такое квартирник? Этакое «ни себе ни людям». Ни заработать ни покрасоваться.

В тесные комнатки советских хрущевок набиваются эти любители острых ощущений, андеграунда времен глобализма. Ну серьезно, какой андеграунд, когда все есть — иди и смотри, читай, слушай. Но нет, постсоветские предпочитают жить в условиях интеллектуального дефицита, который сами же и создают. Зачем? А чтоб проще было выживать и меньше конкурировать. Жить-то здесь никто не хочет. Поэтому латентно стремятся к смерти. Так и называйте свои «квартирники» — КОВИДниками. Так ясней.

Самый важный страх в России — это страх будущего. Поэтому в 2021-ом году — у вас небольшой выбор — барды, русский рок, бессмысленный и беспощадный, плохая советская литература, еще более плохой советский кинематограф, которые теперь легализуют все те же «лидеры мнений» (в действительности — рупоры пропаганды), вакцина «Спутник V», заменяющая всю медицинскую систему, магазин «Терпилочка», распределенная нищета на фоне задушевных разговоров о любви от отечественных психов-аналитиков. Что еще принести? Водку? Селедку? Тот самый чай? Ну чтоб все включено.

Хоть КОВИД у меня протекал и легко, но кажется про душевные страдания русская литература что-то сильно насочиняла. Физические страдания куда сильней душевных, да и есть ли таковые, остались? Есть ли что-то у социального человека, кроме социальной боли? Сорокин утверждает, что все еще живем в литературоцентричной стране. Но мне кажется нет, это слишком комфортное утверждение. Мы живем в продуваемой всеми ветрами черной социальной дыре, фактически без всяких иллюзий. И все рефлексии о литературе — не более чем инерция, устаревающая норма.

Удивительное свойство постсоветского человека, унаследованное от советского — прикидываться бóльшим дураком, чем он есть на самом деле. От того у ряда советских деятелей к старости на лице застывала некая маска придурковатости. Тут главное не переиграть. Но многие, похоже, уже переиграли. То есть, поглупели не театрально, а на самом деле, сверх меры.

В основе подобного поведения лежал инстинкт самосохранения, когда во времена жестких сталинских чисток любое претенциозное поведение рассматривалось как ангажированность (в том числе иностранными разведками). Сейчас время тяжелое, но явно не сталинское. А инстинкт самосохранения, похоже, стал заменять людям разум, политическую волю, амбиции, здравый смысл, да и вообще все.

Тем временем, Моргенштерна взяли в оборот. Теперь он — местечковый Мэрилин Мэнсон, потешный Люцифер из советского детсада. На примере Моргенштерна мы видим кого и как «продвигают» в постсовке. Тех, кто не особенно талантлив и тех, кого всегда можно пнуть, а в крайнем случае и вовсе слить. Шантажировать псевдокомпроматом, пугать тюрьмой, манипулировать моралистскими мантрами с целью продемонстрировать и его аудитории, да и всем остальным, что бывает с «плохими мальчиками».

С Собчак, в принципе, та же история. Она «провинилась», связавшись с «болотными лешевиками», а теперь в поте некрасивого лица отрабатывает барщину на русском поле массового бессознательного. В принципе, она «правдоруба»-Моргенштерна и подставила. Это тоже правила иерархического спектакля. Опущенный «в законе» подставляет другого, идущего за ним.

Вовремя возник и клоун Красовский. Его «проникновенная» речь довела до слез саму Маргариту Симоньян. Создалось впечатление, что он вот-вот расхохочется, настолько натужно и нелепо звучали его слова. Удивительно, что говорил он не своим голосом, а скрипящим голосом «пенсионера союзного значения».

Ну и эта изрядно поистрепавшаяся идеологическая мантра «если б не деды, то вас бы не было» — есть не более, чем скрепоносная лебединая песнь. То есть, абсолютно неубедительная с точки зрения элементарной логики. Попытка утвердить благодарность потомков за сам факт нашего нынешнего существования как некую непреложную ценность, является примитивнейшим манипулятивным приемом. Наши предки, безотносительно их качеств, не могли даже предполагать какими мы будем и будем ли вообще. Но вряд ли бы они были довольны тем, как их используют уже после их смерти всевозможные лукавые политруки.