«В первую очередь, хочется выйти в эфир с благодарностью. С благодарностью к гениальным, совершенно потрясающим врачам и, конечно, к людям, которые вот так переживали, которые делились вот этими событиями, которые не ходили на ток-шоу, они не выходили из храмов, они молились...
Конечно, я благодарна тем, кто так участливо отнёсся к вот этим событиям... Наверное, благодаря вот этой поддержке я и встала на ноги, в здравом рассудке, в уме, как это ни удивительно в моём положении.
…Для начала меня ввели в искусственную медикаментозную кому, этих событий я уже не помню (речь о переходе на ИВЛ – прим. «НИ»). Другое дело, что мой организм, как потом выяснилось, из этой комы отказывался выходить.
Моя благодарность первой клинике, которая меня приняла, за то, что они искренне признались, что не справляются с поставленной задачей и пациента теряют.
Стало понятно, что ИВЛ не справляется и поражение лёгких становится всё больше и больше, образовались тромбы и тот кислород, который должен был поступать посредством ИВЛ в лёгкие, просто не поступает, не доходит. А человек без кислорода жить не может.
Поэтому нужен был срочно аппарат ЭКМО, который заменяет функцию лёгких, сердца, если нужно, почек. Он может заменить работу многих органов на какое-то время, пока врачи имеют возможность сражаться за жизнь пациента.
…Речь шла о том, что мне в принципе оставались минуты, что врачи просто не успевают, технически, довезти меня до этого ЭКМО… Но, насколько я понимаю, врачи из 52-ой клиники принимали меня уже на месте.
У меня трубка стояла от бедра, от паха, проходила через сердце и выходила через шею. Потом меняли ИВЛ на ЭКМО и уже с другой стороны делали…
Вообще, девять шрамов я на себе насчитала.
…Когда я пришла в себя, мне рассказали, что у меня дважды останавливалось сердце.
Был подключён аппарат ЭКМО, а он заменяет работу сердца.
Конечно, если бы его не было, то ничего бы не получилось.
Сложно объяснить (что это было за состояние – прим. «НИ»)…
Никакой сон, наверное, так не запоминается, не производит такое впечатление. Он настолько какой-то осознанный, настолько ты можешь руководить своими движениями, своими руками, чего ты в принципе во сне делать не можешь.
Со мной лично такого не происходило (речь о «выходе из тела» – прим. «НИ»). Я слышала про такие истории, но - нет.
…Все осложнения, которые могли быть в этой ситуации, они произошли. Были и кровотечения, и септический шок.
Каждый день меняли стратегию по спасению меня, как пациента. Ничего не получалось…
…Батюшка пришёл сам. Его единственного пропустили в красную зону, он был там аж три раза, один из которых я помню.
Я была в сознании. Хотя я слышал, что в соцсетях он писал о том, что я посмотрела на него ясным взглядом, но, конечно, я не была на той планете тогда.
Он меня причастил, с болящими это проще… (В передаче «Судьба человека» у Бориса Корчевникова певица рассказывала, что её не допускают до причастия из-за совершаемого ею греха – прим. «НИ»)
Самое ужасное, что я не могу пожалеть о том грехе, который совершаю. Да я и продолжаю так поступать.
Может быть, мне дают время для того, чтобы подумать…
Ну, по крайней мере, чтобы что-то исправить, успеть сделать, хорошее. Вот я сейчас расцениваю это именно так.
Я думаю, что Всевышний, он, как любящий отец, он всё-таки наказывает тем, что по голове, по заднице может дать тебе. Я так пренебрежительно всегда относилась к своему здоровью и даже к жизни, что он иногда как по лбу даст!
И вот так всё: посильнее и посильнее.
Сейчас хорошенько так дал понять, чтобы я чуть-чуть так ценила его любовь».
Целиком интервью с Максим можно посмотреть здесь.