Ирина Мишина
Из письма в редакцию «Новых Известий»:
«01.01.2021 г. в ковид-госпитале Сызрани умела моя мама… Выписку переписывали несколько раз, и в последней было написано, что ковид не установлен. Я попросила после этого провести вскрытие тела в сызранском СМО, а не в морге больницы. 04.01.2021 г. хоронили маму, и на кладбище мы увидели, что у нее почти до локтей черные руки. Поехала в Сызранское СМО. Судмедэксперт рассказал, что у мамы не только руки черные, но и множественные гематомы на плечах, ключицах, туловище, бедрах, голове и добавил, что травмы получены за 5-6 дней до смерти. Были две фотографии туловища от пояса до колен с замотанными в памперс руками и правой ногой».
15 марта этого года в отношении медицинских работников ковид-госпиталя ГБУЗ СО "Сызранская городская больница №2" было заведено уголовное дело по ч. 2. ст. 109 УК РФ ( причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей).
Как и почему 85-летняя женщина, страдающая массой заболеваний, самостоятельно не передвигающаяся, не способная обслужить себя, оказалась в больнице? История запутанная. Как нам пояснила ее дочь, в середине декабря Анна Петровна, передвигавшаяся при помощи ходунков, упала дома и рассекла бровь. Родственники отвезли ее в больницу. В приемном отделении женщина провела почти 4 часа. После этого у нее началось недомогание. При повторном обращении в больницу пришел положительный тест ПЦР на ковид. КТ показало 10% поражение легких. Поскольку Анна Петровна не передвигалась самостоятельно, ее положили в ковид-реанимацию, для питания поставили зонд. Это случилось 25-го декабря. А через 5 дней, в новогоднюю ночь, родственникам сообщили о смерти пациента. При этом произошла странность: в первой выписке из больницы написали, что диагноз умершей- острая сердечная недостаточность, а во второй – коронавирусная инфекция. От чего женщину лечили на самом деле, до сих пор не понятно.
Главный вопрос, который беспокоит родственников, это гематомы и кровоподтеки на теле умершей.
«Следы от глубоких проколов неизбежно вызывают синяки и гематомы. У пожилых людей кожа истонченная, любое прикосновение может спровоцировать синяк. Необходимо учитывать и то, что сосуды в этом возрасте ломкие. Внутривенные, внутримышечные инъекции неизбежно вызывают поражение сосудов и гематомы в таком возрасте. Анна Петровна попала в ковид-реанимацию, потому что у нее был положительный тест на коронавирус. Больную фиксировали. А как без этого при паркинсонизме и вынужденном кормлении через зонд? - заявил «НИ» главный врач ГБУЗ СО "Сызранская городская больница №2" Равиль Гусейнов. – Родственники написали заявление в Следственный комитет, выводы должно сделать следствие. Если мы виноваты – будем отвечать. Но обсуждать в качестве версий досужие домыслы родственников мы не будем. Нам говорят, что больную роняли или что-то в этом роде. Как в реанимации с ней могли жестоко обращаться на глазах у других людей? Ведь в реанимации много народу лежит, там видеонаблюдение круглые сутки. К тому же больная уже поступила с травмами, полученными дома. Следствию предстоит выяснить, как с пожилой женщиной, инвалидом, обращались перед тем, как родственники отправили ее в больницу», - заключил главврач больницы.
Можно ли считать правилом появление гематом у больных в реанимации после инъекций и других медицинских манипуляций? Мы попросили высказать свое мнение двух независимых экспертов. Вот как прокомментировал эту ситуацию врач-реаниматолог «Скорой помощи», православный священник Сергей Сеньчуков (иеромонах Феодорит):
«Стоит иметь в виду, что у больных с коронавирусной инфекцией всегда нарушена свертываемость крови. Поэтому гематомы могут быть от чего угодно. В реанимации больных часто фиксируют. Если изменено сознание, больной может себе что-то повредить: такие больные иногда вырывают трубки, капельницы. У человека с деменцией в анамнезе могло такое произойти, поэтому зафиксировали. У гематом тысяча причин, все, что угодно, но только не избиение. В реанимации это исключено. Там все на виду, и есть камеры круглосуточного видеонаблюдения. Почему гематомы на бедрах и под ключицами? Все просто: в бедра колют гепарин, это обязательно при ковиде, чтобы избежать тромбоза. И у пожилого человека каждый укол мог вызвать гематому. Иногда из бедренной артерии делают забор крови, если руки травмированы капельницами. Из подключичной артерии берут анализ на газы крови. Вообще, фиксация – это плохо, особенно для человека в таком возрасте. Тут родственникам вообще надо было взвешивать необходимость госпитализации».
Однако, помимо гематом, возник вопрос о двух разных заключениях, которые выдали родственникам после смерти Анны Петровны. В первом, напомним, было написано, что ее лечили от острой сердечной недостаточности и деменции. А после многочисленных жалоб родственников появилось второе, согласно которому умершую лечили от коронавирусной инфекции.
Мы попросили прокомментировать произошедшее независимого специалиста - врача Алика Костоева на основании документов, которые прислала в редакцию родственница умершей.
«Очень странная история. На двух протоколах пишут, что нет пневмонии. При этом в посмертном эпикризе пишут, что была пневмония, с указанием 10-15% поражения, а потом через 5 дней это все исчезает. Нестыковки определенно есть. По КТ пишут, что изменений в лёгких нет, а в диагнозе выносят пневмонию. В начале диагноза пишут, что лёгкая форма, а потом пишут пневмонию- нестыковка. И КТ в эпикризе два, с разницей в пять дней, на первом КТ 10-15%, на втором- ничего. За пять дней изменения в легких не могли исчезнуть, если они были. В диагнозе также пишут про множественные ушибы от 23.12.20. Но в голове не укладывается, что ее могли избить в реанимации. Там же куча народа, и пациенты лежат на виду... По истории болезни у прокуратуры наверняка будет много вопросов», - считает Алик Костоев.
Даже учитывая загруженность ковид-реанимаций в условиях 3-й волны пандемии, отсутствие внимания врачей к пожилому человеку в беспомощном состоянии не может иметь оправдания. На руке Анны Петровны видна борозда – это след от чрезмерно тугой фиксации.
На сегодня с правовой точки зрения недостаточно разработаны правовые аспекты применения меры физического стеснения в отделениях реанимации и интенсивной терапии, где они часто используются. Анестезиолог-реаниматолог исходит из приоритета защиты жизни больного. То есть в настоящее время мы не имеем достаточно четкой правовой основы фиксации пациента в общемедицинской практике. В этом случае за все отвечают врачи. Но почему медики не обратили внимание на слишком тугое сдавление? Почему не ослабили повязку у человека, который оказался в совершенно беспомощном состоянии?
Понимая, какую нагрузку несут сегодня врачи ковид-реанимации, как им тяжело, не лишне все же вспоминать Клятву Гиппократа. В ней есть простые и ясные слова: «Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости… Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».