Большая чистка перед выборами: что угрожает "профсоюзу бояр"

Дмитрий Шушарин, политолог

Эксперты и журналисты склонны обсуждать нарастающие политические репрессии конкретными частными причинами. Чаще всего главной причиной называют выборы – парламентские в этом году и президентские в 2024-м. И, конечно, «власть напугана». Или еще вот – толкование закрытия наиболее задорных СМИ, которое сводится к личным обидам какого-то крупного чиновника. И неважно, что без всяких обид число регистрируемых Роскомнадзором СМИ в России неуклонно сокращается. В 2020 году оно упало в 2,4 раза по сравнению с 2012 годом. Если в 2020 году было зарегистрировано 3150 СМИ, то за шесть месяцев 2021 года — только 1158 СМИ (три из них почти сразу закрылись). При этом доля государственных СМИ растет с каждым годом. Сейчас примерно каждое шестое СМИ из ныне действующих учреждено властями.

То же самое с карательным законодательством. Уже постбесланские законы 2004 года отличались детальной продуманностью и проработкой, что позволяло сделать вывод: они готовились заранее, необходим был только повод. Однако и тогда, и позже, решения власти, расширявшие ее возможности и менявшие ситуацию не в пользу свободы и демократии, многие эксперты предпочитали называть спонтанными действиями растерянной правящей элиты. Подобные оценки были и остаются следствием того, что политологи и журналисты, прочие пишущие и изредка думающие деятели годами не считали нужным следить за текущими событиями со стратегической точки зрения, отдавая предпочтение ситуативным и беспредметным рассуждениям.

Поправки в закон о митингах, значительно усложняющие проведение массовых акций, были внесены летом 2012 года. Последующие изменения вносились постепенно, расширяя карательные возможности власти. Закон об НКО, принятый тогда же, обязал некоммерческие организации, занимающиеся политической деятельностью и получающие финансирование из-за рубежа, регистрироваться в качестве иностранных агентов. В 2015 году появился закон о нежелательных иностранных и международных организациях.

Напоминаю об этом, потому что в 2020-2021 годах именно законы об иноагентах и нежелательных организациях стали одним из главных средств преследования СМИ. Так что не в выборах дело – все началось раньше. И вообще – что такое сейчас выборы в России? При зрелом размышлении понимаешь, что рассматривать их надо не как причину репрессий, а в одном ряду с ними, как такой же инструмент социального строительства, часть механизма формирования новой элиты. Так обстоят дела, по меньшей мере, в последние десять лет.

Протестовать по поводу подсчета голосов на думских выборах 2011 года и президентских 2012-го было абсурдно. Выборы перестали быть выборами гораздо раньше - при селекции кандидатов и предоставлении кремлевским проектом преференций в СМИ. Но все, кто может быть условно отнесен к либеральному и демократическому лагерю, к новым условиям приспособиться не смогли. Эти условия действительно были новыми. Перестройка означала сердечное согласие меж Горбачевым и демократами, Ельцина они тоже до поры до времени считали своим президентом. СПС выстраивался под чутким руководством администрации президента, да и вообще: либералы с демократами без союза с властью никто. И так ведь даже не с перестройки повелось, а еще с хрущевской оттепели. Ну, так власть и ведет себе соответственно этому. Мои либералы: хочу - люблю, хочу с кашей съем. И съела, не подавилась. Уже к думским выборам 2011 года никакой политической оппозиции не было. Тоталитарный социум совершенствовался.

Переход к безальтернативному и, как уже тогда становилось ясно, пожизненному правлению Путина в 2012 году, стал результатом работы системы в предыдущие десять лет, которые были упущены оппозицией. Ее лидеры почти никак не реагировали на то, как перекраивалось законодательство, и на многое другое. Все эти десять лет как бы оппозиционеры делали карьеры и наживали состояния в рамках складывающейся политической системы и политической культуры. Впрочем, так называемая оппозиция – это мелочь по сравнению с отношениями между Кремлем и «Единой Россией», которую совершенно напрасно отождествляют с властью.

В России возникло такое странное образование, как "партия власти", принципиально отличающееся от правящей партии, потому что на фоне самых различных группировок, именующих себя партиями, только власть имела и имеет объединяющий характер. Власть не как результат консенсуса различных партий и движений, а как сила, утверждающая консенсус через их головы. И даже партия власти может стать козлом отпущения и мальчиком для порки, если станет слишком влиятельной. А уж парламент обречен быть госдурой – агитпроп не зря запустил это клише. Второе клише Кремль запустил с помощью Навального. Это «партия жуликов и воров» применительно к «Единой России». Главным было отождествление ЕР с властью в целом, по примеру КПСС, совершенно несопоставимой с «Единой Россией».

На самом деле, для Кремля было очень важно не допустить появления новой КПСС, членство в которой было бы необходимым условием для социального роста. В первую очередь это касалось губернаторского корпуса. С приходом Сергея Кириенко в администрацию президента на должность заместителя руководителя по внутренней политике начался новый отбор будущих губернаторов. На читающую публику произвело глубочайшее впечатление сообщение, как кандидаты в губернаторы прыгали с семиметровой скалы в воду. Раньше, бывало, их по-другому отбирали - они перед избирателями выступали, дебаты вели, программы представляли.

Новая региональная элита должна была создаваться из будущих губернаторов, для которых на первом месте была бы солидарность, формируемая на основе одинаковых статусов внутри управленческой команды. Это не должно было оставить места для самоидентификации на региональном уровне, для солидарности с вверенным им населением областей, краев, республик. Полная обезличенность. Тренинги копировали технологии корпоративного сплочения, создания иллюзии общего дела. Первый шаг, о котором не принято говорить, это создание чувства избранности и глубочайшего презрения к биомассе вне корпорации. Удостоенный принятия в нее должен быть счастлив и горд, исключение из корпорации для него хуже смерти. При этом культ первого лица не позволяет обсуждать существенные отличия его статуса от положения рядовых членов корпорации, для которых существуют границы роста.

Но это все изыски. Еще надежнее был и остается отбор в элиту с участием карательных органов, устраняющих нежелательных кандидатов. Пока гуманно. Общая картина антигубернаторских репрессий в 2005-2021 годах выглядит так:

21 марта 2021 – задержан Иван Белозерцев, губернатор Пензенской области с 2015 года.

18 ноября 2020 - задержан Михаил Мень, губернатор Ивановской области в 2005-2013 годах.

9 июля 2020 - задержан Сергей Фургал, губернатор Хабаровского края с 2018 года.

15 июля 2019 - осужден на четыре года условно Александр Винников, глава Еврейской автономной области в 2010-2015 годах.

1 июня 2019 - задержан Павел Коньков, губернатор Ивановской области в 2013-2017 годах.

28 марта 2019 - задержан Виктор Ишаев, губернатор Хабаровского края в 1991-2009. Приговорен к пяти годам лишения свободы условно. Преследование было инициировано «Роснефтью», по признанию пресс-службы компании.

24 мая 2017 - заочно арестован Михаил Юревич, губернатор Челябинской области в 2010-2014.

4 апреля 2017 - задержан Александр Соловьев, глава Удмуртии в 2014-2017. Приговорен к десяти годам лишения свободы, освобожден от наказания из-за тяжелой болезни.

13 апреля 2017 - задержан Леонид Маркелов, глава Марий Эл в 2001-2017. Приговорен к тринадцати годам лишения свободы.

6 октября 2016 года арестован Владимир Торлопов, глава Коми в 2002-2010 гг. Приговорен к шести с половиной годам лишения свободы. Освобожден по УДО в июле-2021.

24 июня 2016 - задержан Никита Белых, губернатор Кировской области в 2009-2016. Приговорен к восьми годам лишения свободы.

19 ноября 2015 года - арестован Николай Денин, губернатор Брянской области в 2004-2014. Приговорен к четырем годам лишения свободы, добился условно-досрочного освобождения.

24 сентября 2015 года - задержан Андрей Нелидов, глава Карелии в 2010-2012. Приговорен к десяти годам лишения свободы.

19 сентября 2015 - задержан Вячеслав Гайзер, глава Коми в 2010-2015. Приговорен к одиннадцати годам лишения свободы.

4 марта 2015 - задержан Александр Хорошавин, губернатор Сахалинской области в 2007-2015. Приговорен к тринадцати годам лишения свободы.

19 марта 2014 - задержан Василий Юрченко, губернатор Новосибирской области в 2010-2014. Приговорен к трем годам лишения свободы условно.

5 сентября 2011 - арестован Вячеслав Дудка, губернатор Тульской области в 2005-2011. Приговорен к девяти с половиной годам лишения свободы, освобожден условно-досрочно.

21 августа 2011 – задержан и тут же отпущен Михаил Машковцев, губернатор Камчатской области в 2000-2007.

23 мая 2006 - арестован Алексей Баринов, глава Ненецкого автономного округа в 2005-2006. Приговорен к трем годам лишения свободы условно, судимость погашена.

11 ноября 2005 - к пяти годам лишения свободы приговорен Владимир Платов, губернатор Тверской области в 1995-2003. Освобожден через год.

Сведения до 2019 года приводятся на сайте государственного информационного агентства, то есть властью не скрываются, скорее, наоборот. Стоит обратить внимание на то, что репрессиям подвергаются не только действующие главы регионов, но и бывшие губернаторы, пытавшиеся продолжать политические карьеры. Таким образом пресекаются попытки превращения этой должности в карьерный трамплин, подрезается еще один конус социального роста. То же самое делается в последние два года с политиками, которые пытаются участвовать в качестве кандидатов в выборах разных уровней без согласования с реальной властью.

Одновременно с арестами губернаторов и мэров из ближайшего окружения президента стали удаляться те, кого принято называть друзьями, - старые сослуживцы Путина - что было невозможно без его решения. Точно так же близкий круг зачищали и Сталин, и другие диктаторы. Все это дает основания вспомнить большой террор в СССР конца тридцатых годов.

В советской России террор не развивался линейно и никак не был связан с опасностью для власти. Напротив, она сама измышляла угрозы для постоянной мобилизации и запугивания населения. Такое происходит и сейчас. Большому террору предшествовало принятие новой конституции и отказ от прежних - непрямых, нетайных и неравных выборов в советы. Ну и, там всякие свободы и права, так обрадовавшие Бердяева. Все это было логично: за неполные двадцать лет большевики уничтожили прежнюю социальную стратификацию, создали новую элиту - прошел съезд победителей. Потом началось уничтожение этих победителей - всех, кто вырос на социоцидах прошлых лет, на адресном терроре против самых разных социальных групп и общностей. И вниз по социальной пирамиде.

Слово «террор» означает лишь метод, технику переустройства уже сложившегося общества. Главное не в методах, а в целях. Большой террор был не борьбой против несуществующей оппозиции, а зачисткой новой элиты и значительной части нового социума. Именно нового – до того уничтожались социальные группы прежнего общества. Большой террор был вертикально организованным уничтожением своих, а не локализованным, горизонтальным социоцидом, как раскулачивание. Поэтому сейчас есть основания говорить о постоянно идущем, если угодно, гибридном большом терроре, создающем элиту и новые социальные слои.

"Единая Россия" создавалась как партия стабильности для выращивания новой элиты в первые два десятилетия нынешнего режима. У этой партии нет не то что радикальных, вообще сколь-нибудь внятных политических лозунгов. И весьма вероятно, что радикализация "Справедливой России" за счет присоединения прилепинских кадров плюс усиление КПРФ, которая всегда была имперско-националистической партией, как и ЛДПР, - это замена ворюг на кровопийц. Ведь главная функция выборов любого уровня - это отбор кандидатов в правящую элиту по критериям, определяемым в Кремле.

«Умное голосование» на выборах разного уровня, за которое ратовал Навальный, - очередной подлог и обман населения. УГ продвигалось и продвигается агитпропом против "Единой России" как профсоюза бояр - высшего чиновничества и губернаторов, против партии тех, кто составлял элиту на прежнем политическом этапе. Критерием успеха УГ считается сокращение числа голосов, подаваемых за "Единую Россию". И совершенно неважно, кому эти голоса уходят: ЛДПР или КПРФ, которой Прилепин предлагает создать единый блок, призванный стать тоталитарным движением. Классическая схема, описанная Ханной Арендт в «Происхождении тоталитаризма» Партий с демократическими программами в России нет. Нет вообще, а не только в избирательных бюллетенях, никак нельзя жаловаться, что к выборам их не допускают, ибо нет общественных сил, которые были бы носителями демократических принципов и ценностей. И нет таких политиков.

Продолжение рекламы умного голосования (УГ) без продвигавших его структур и прочих провокаторов делает очевидным его цели. УГ полностью вписывается в радикализацию режима, обозначившуюся в январе прошлого года и усиливающуюся с каждым днем. Нарастание репрессивности, параноидальности, внешней агрессивности свидетельствует о превращении государства в террористическое тоталитарное сообщество, в котором - в соответствии с русской традицией - неизбежно постоянное обновление элит.