Не сталевары мы, не плотники: могут ли россияне заменить мигрантов на стройках

Елена Иванова, Наталья Сейбиль

Если открыть портал по поиску работы в разделе «Работа дорожным рабочим в Москве», первое, что бросается в глаза - это стикер «Будьте первыми». Он означает, что никто из соискателей на откликнулся на предложение. Таких «первых» в этом разделе большинство. При этом зарплаты привлекательные: крановщику предлагается до 120 тысяч рублей в месяц, электрику-сантехнику – 150 тысяч, рабочему на строительстве развязки – 98 тысяч, дорожному рабочему – 120 тысяч рублей. Работай – не хочу.

- Если мы посмотрим на конкуренцию, это сфера одна из самых дефицитных, напряжение в этом сегменте нарастает. Год назад мы фиксировали 30% рост заработной платы, это был единственный сегмент, где был рост. Были сферы, где был минус, а в этой сфере – рост плюс 30%. В абсолютном значении зарплатные предложения пока не достигают того же IT – сегмента, с которым сейчас сравнивают рабочий персонал. Но тренды очень схожие. С каждым годом проблема становится всё более явной. Молодые специалисты туда не стремятся в силу низких зарплат и непривлекательности отрасли. Но люди нужны, - констатирует Мария Игнатова, руководитель аналитической службы hh.

Рост нехватки рабочих на стройке и производстве начался не вчера, но из-за пандемии он обострился как никогда. Мигранты уехали во время карантина, вернулись не все. Как следствие, работать стало некому. Вице-премьер Марат Хуснуллин на Петербургском форуме заявил, что оплата труда по рабочим специальностям выросла в этом году от 50 до 100%. Но и это не решает проблемы дефицита самих рабочих. В этом году правительство пошло даже на то, что разрешило работать заключенным. По планам, они должны строить новую очередь Байкало-Амурской магистрали, а первые заключенные уже начали работать на стройках Москвы и Подмосковья. Власти уверяют, что это не новый Гулаг, но большого энтузиазма у заключенных тоже не наблюдается. Дело в том, что при переходе из колонии на стройку они теряют право на УДО, их право на свидания не отрегулированы законом, равно как и отношения с начальством. Поэтому многие отказываются и хотят досидеть свой срок в колонии.

Другой источник рабочей силы – колледжи. На это упирают находящиеся в предвыборном модусе партии. Справедливоросс Миронов и коммунисты стучат кулаком по столу и требуют вернуться к системе профобразования советских времен.

Действительно, Россия относится к числу стран с самым высоким уровнем образования населения. По количеству людей с высшим образованием в Европе мы опережаем Италию и Германию и уступаем только Франции и Скандинавии. В США, Великобритании и Израиле обладателей вузовских дипломов значительно меньше, а уровень технологического развития и производительность труда несопоставимо выше российских показателей. Тренд на образование в стране меняется. Если в 2010 году 80% родителей хотели для своих детей только поступления в университеты и вузы, то в 2020 году за высшее образование для детей выступали только 30%.

Эксперты относятся к СПО как волшебной палочке с изрядной долей скепсиса. Директор Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС Татьяна Клячко считает, что перетекание молодежи в колледжи – способ вынужденно приспособиться к экономическим реалиям, и оно не может быть драйвером будущего роста экономики страны. Эти меры только консервируют ее экономическое отставание. Заведующая Центром комплексных исследований социальной политики Оксана Синявская называет заявления Миронова популизмом:

- Это популистское заявление, потому что люди чутко реагируют на уровни зарплат, на качество рабочих мест, которое даёт определённый уровень образования. И наша «переобразованность» в какой-то мере связана с тем, что высшее образование действительно даёт возможности для более высоких шансов на трудоустройство, находятся хорошие места даже не по специальности, часто не требующие высшего образования. Это защита.

Рабочие специальности, по мнению Синявской, такой защиты не дают, именно поэтому на таких работах трудятся мигранты. Тяжелые условия труда и часто низкая заработная плата делают их непривлекательными для россиян даже из других регионов, а не только столичных жителей.

Работодатели части говорят о том, что выпускники колледжей недостаточно компетентны. На производстве сейчас часто используется современное оборудование, которого в профессиональном образовании нет. Рекруторы напоминают, что в абсолютных значениях предложения по зарплате не достигают IT-сегмента, с которым сейчас сравнивают рабочие специальности. Молодые специалисты не стремятся пойти на стройку или производство не только из-за низких зарплат, но и из-за непривлекательности отрасли. А люди нужны.

- Нет у нас внутренних ресурсов для того, чтобы всех переобучить, и все захотели работать. Люди смотрят на условия труда и на уровень оплаты, - замечает Оксана Синявская.

Безработица в России также вряд ли может покрыть потребности экономики. На вопрос: достаточно ли в регионах безработных, которые могут переквалифицироваться и получить новые специальности, директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ профессор Владимир Гимпельсон отвечает, не задумываясь: недостаточно, их нет:

- Безработица снижается, скоро будет доковидной. Это не решает проблему дефицита рабочей силы, особенно, в перспективе ближайших десяти лет в связи с абсолютным сокращением численности людей в возрасте до 40 лет.

Речь идет о поколении 90-х, самом малочисленном послевоенном поколении. У нас населения не хватает, говорит независимый демограф Алексей Ракша, оттого возникает дефицит трудовых ресурсов, отчасти из-за этого не растет экономика. Есть еще одна проблема, считает Ракша:

- Наши люди не соглашаются работать в таких условиях, а работодатели развращены. Особенно в строительном секторе. У них всё посчитано так, чтобы хватило и на взятки, и на откаты, и на прочие вещи. То, что остаётся на оплату труда, на такие деньги местные не готовы работать, а иностранцы из государств, где сохранилась высокая рождаемость, они согласны.

Внутренняя миграция в России достаточно хорошо развита, хотя ее и не охватывает официальная статистика. Но люди приезжают в Москву из регионов не на те работы, на которые приезжают люди из других стран. Даже если часть вакансий будет занята жителями российских регионов, стопроцентного закрытия не произойдет.

- К сожалению, у нас кандидаты готовы оставаться в статусе безработных, но не согласны пойти работать за 30-50 тысяч рублей или строить дорогу. Это психологические особенности, поэтому о стопроцентном покрытии речи нет. Рассинхрон сохраняется, - говорит Мария Игнатова.

Без мигрантов проблему трудовых кадров в России не решить, считают опрошенные нами эксперты. Еще свежа в памяти прошлогодняя история, когда стройки и производства встали, мигранты уехали и не смоги вернуться назад. Сразу стало видно, что спрос превышает предложение, и эта тенденция остается. Профессор Гимпельсон считает:

- Отказываться от иностранных рабочих пока и в перспективе ближайших десяти лет – я не вижу альтернативы трудовым мигрантам. Демографические прогнозы не дают оснований верить в возможность такой альтернативы.

Развитие протехобразования и другие меры по повышению зарплат и статуса рабочих специальностей не отменяет разумной миграционной политики. Если уж мигрантам не обойтись без России, а России – без мигрантов, власти должны без промедления заняться миграционной политикой. Например, они не должны усложнять их найм на работу под предлогом отсутствия вакцинирования, а предоставить им возможность привиться на равных с россиянами условиях. Налоги трудовые мигранты платят наравне со всеми, медицинскую страховку оплачивают сами, а как дело доходит до прививки, то возникает классовое общество – в то время как обладатели российских паспортов прививаются бесплатно и два раза, как положено, мигранты получают одну прививку и за деньги.

Люди из других стран готовы приехать и работать в Россию, но чтобы они работали хорошо, им нужно создавать условия, в том числе, условия для скорейшей интеграции. Но миграционная интеграционная политика намного хуже продается на выборах, чем мечты об исчезнувшей стране и ее былых преимуществах.