Сергей Крон
Сам Козырев так объяснил это журналистам: «Если, скажем, Тамерлана сейчас попросили бы повспоминать, он старался бы немножко замять свои наиболее ужасные грехи».
«Жар-птица: расплывчатая судьба российской демократии» (The Firebird: The Elusive Fate of Russian Democracy) - так назвал свою книгу воспоминаний, написанную по-английски, бывший первый глава МИД РСФСР и Российской Федерации (1990-1996), а ныне рядовой житель солнечного Майами Андрей Козырев.
У американцев мемуары не вызвали большого ажиотажа и весь тираж, по слухам, скупили по приказу начальства из Москвы наши дипломаты, работающие в Америке. Как бы там ни было, книга сразу стала раритетом.
Судя по тому, что сообщили на презентации книги, которая прошла в вашингтонском Институте Кеннана, сочинения советского экс-министра были изданы небольшим тиражом, да еще каким-то провинциальным издательством. «Я написал мемуары о событиях периода правления президента Бориса Ельцина, - заявил Козырев. - В книге я не пытался дать оценку событий тех лет с высоты сегодняшнего дня. В книге нет каких-то переоценок, которые я, может быть, мог бы сделать сегодня».
Кто отпустил его на ПМЖ?
Его часто называют «всемирно забытым Козыревым». Хотя многие в России помнят «маленького человека с тихим голосом» - и на Смоленской площади, и в Думе, и в МГИМО, где он учился и преподавал, и как успешного бизнесмена.
Когда Козырева назначали главой российского МИДа, то первым делом обратили внимание на его либеральные взгляды, бойкий характер, безоговорочную поддержку Бориса Ельцина. В 1990 году ему едва исполнилось 39 лет. А рекомендовал Козырева с подачи Бурбулиса на пост министра Иван Силаев, тогдашний глава Межреспубликанского экономического комитета СССР, который выполнял функции общесоюзного правительства.
Козыреву не простили его выступления при утверждении на должность министра в Верховном Совете РСФСР. Он, в частности, заявил: «Демократическая Россия должна быть и будет таким же естественным союзником стран Запада, как тоталитарный Советский Союз был естественным противником Запада».
В своё время даже Горбачёв называл МИД под его началом «филиалом Госдепа США».
Козырева готовы были носить на руках и на Востоке. Ведь это он почти уговорил Ельцина передать японцам Курильские острова. 21 августа 1992 года правительство России выпустило распоряжение о подготовке госвизита в Страну восходящего солнца. Однако эксперты в недрах Лубянки просчитали риски и ужаснулись. Такая авантюра, по их заключению, породила бы вал территориальных претензий к ослабленной на тот момент России.
В результате спецслужбы попросту… сорвали визит Ельцина. Об этом спустя годы рассказал генерал-майор ФСО Борис Ратников. Чекисты, по его словам, обвинили принимающую сторону, что та якобы не может обеспечить безопасность главы государства. Курилы остались в России.
«Я познакомился с Андреем Козыревым в 1993 году. Как министр, он открыто никого не восхищал, но и не раздражал, кроме тех сотрудников МИДа, которые не соглашались с его либеральными взглядами. Да, у него было много ошибок. Но он их сегодня не признает. Козырев и сейчас уверен, что Россия в девяностых могла бы согласиться на роль младшего партнера США по собственной воле. А я вот встречал американских генералов, которые говорили тогда: «Нам главное выдернуть у вас ядерное жало, а там вы хоть сто лет воюйте с соседями!» И еще об одном. На министра Козырева жаловались, что он никакие документы не читал. Они у него лежали в сейфе, а потом, когда он ушел, сейф открыли, а там - тысячи нечитанных документов!» Евгений Бажанов, президент Евразийского института геостратегических исследований, дипломат, писатель, публицист
За пять «козыревских» лет Россия ни разу не воспользовалась своим правом вето в Совбезе ООН. Министр поддержал трибунал по бывшей Югославии. В 1992 году под руководством Андрея Козырева на унизительных условиях Москва вывела свой воинский контингент из Германии.
Козырев открыто выступал против сохранения стратегических объектов РФ - Скрундской радиолокационной станции, Центра слежения за космическими объектами (разведцентр ГРУ) в Вентспилсе и базы подводных лодок в Лиепае. С его подачи Россия фактически от них отказалась, оголив свою оборону.
Именно при Козыреве американцы провели операцию по лишению поста Генерального секретаря ООН Бутроса Гали, последнего независимого генсека этой организации, имевшего твердую позицию, в том числе и по Югославии.
И все же на Смоленской площади к бывшему министру иностранных дел относятся и сегодня по-разному. Вот что сказал о нем видный российский дипломат Анатолий Адамишин:
«Ельцин постоянно напоминал нам, что в августе 1991 года 42 советских зарубежных представительства поддержали ГКЧП. Когда в самом конце 1991 Козырев предложил мне стать его первым замом, один из доводов был тот, что надо помочь сохранить министерство иностранных дел. Следует отдать Андрею должное: он приложил к этому немало усилий».
Козырев подчёркивал:
«Нет никакого другого интереса человеческого, чтобы жить хорошо. А хорошо живут на Западе. Посмотрите на страны с рыночной экономикой и демократической системой… Все остальное - это демагогия для несчастных. Если у вас нет денег купить виллу на южном берегу Франции, начинают сочинять сказку, что вам это не надо, вы живите вот здесь, в Азиопе».
«Андрей Козырев, если я правильно понимаю, исходил из того, что для сохранения статуса великой державы Россия просто обязана быть первым партнером США. Американцы не возражали - welcome, но только младшим партнером. Они никогда не признавали никакого равноправия - ни тогда, ни сейчас», - заявил о своем бывшем шефе Анатолий Адамишин.
А вот как вспоминал об экс-министре бывший пресс-секретарь президента России Вячеслав Костиков:
«Был момент, когда чуть ли не каждый приходящий в Кремль на встречу с главой государства визитер из Западной Европы просил Ельцина «не сдавать Козырева». Я не помню, чтобы так ратовали за Егора Гайдара, хотя он тоже слыл западником. В конце концов, Борису Николаевичу это навязчивое заступничество изрядно надоело. «Что они так заступаются за этого Козырева?» - негодовал Ельцин.
9 января 1996 года президент освободил Андрея Козырева от обязанностей министра иностранных дел России по личной просьбе, формально - в связи с избранием депутатом Госдумы РФ второго созыва..
В Госдуме Козырев оказался в изоляции: либералы не простили ему поддержки войны в Чечне, остальные - предательства России. Он не имел никакого веса и ничего не мог сделать. «Четыре года мучился и ушёл», - говорили о Козыреве депутаты.
Опальный министр некоторое время преподавал в МГИМО, входил в совет директоров американской фармкорпорации ICN Pharmaceuticals. Во время августовского кризиса 1998 года использовал информацию в своих интересах, которую предоставляли ему помощники Чубайса, и заработал перед дефолтом 1998 года, как говорят, немало денег на рынке ГКО. Об этом писал бывший генпрокурор РФ Юрий Скуратов.
Средства, заработанные в России, Козырев удачно вложил в американскую недвижимость. Сейчас он вместе со своей семьёй живёт во Флориде и имеет американское гражданство.
«Бывший министр иностранных дел Козырев на рынке ГКО оперировал миллиардами рублей. Когда возникла его фамилия, начал возмущаться: не играл, мол, навет. Играл! Ещё как играл! Операции-то все расписаны, они все остались в компьютерном банке данных! Эти люди, имея в своих друзьях Чубайса, вполне могли пользоваться инсайдерской информацией». Юрий Скуратов, бывший генеральный прокурор РФ
Кстати, до сих пор остается загадкой, как Андрею Владимировичу удалось уехать на ПМЖ в США. Ведь он носитель государственных секретов высокого уровня?
С амбициями президента
«Жар-птицу» Козырева многие и в США, и в России считают блестящим документальным триллером, который буквально наполнен неизвестными ранее подробностями из истории эпохи «царя Бориса».
Вот что мемуарист пишет о событиях конца 1995 года. Занимающий одновременно посты министра иностранных дел РФ и депутата Государственной Думы от одномандатного округа в Мурманской области Андрей Козырев в преддверии новых выборов в парламент нанес агитационный визит в свой избирательный округ.
Министра сопровождал губернатор региона Евгений Комаров, который в какой-то момент просил Козырева выйти из машины для конфиденциального разговора. Чиновник дал понять: в машине может стоять «прослушка». Но Козырев, по его словам, просил Комарова перестать играть в «шпионские игры» и открыто сказать прямо в машине, что он хочет. Губернатор долго мялся, но уже в салоне автомобиля предложил Андрею Владимировичу выставить свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. «Я говорил с несколькими моими коллегами-губернаторами на нашем собрании несколько дней назад. Их предварительная реакция была воодушевляющей. Они хотели бы сделать вас, Андрей Владимирович, своим кандидатом!» - прошептал Комаров.
Чтобы не попасть впросак, Андрей Козырев дал уклончивый и ни к чему не обязывающий ответ и очень скоро улетел в Москву. Приземлившись в столичном аэропорту Внуково, министр не поехал домой или на работу, а вместо этого решил дождаться прибытия самолета Бориса Ельцина, который тоже возвращался из поездки по российским регионам.
В гостевом зале президента и сотрудников его администрации уже ждал накрытый стол. Ельцин быстро опрокинул несколько стаканов коньяка и, вроде, повеселел. «Внезапно, - пишет Козырев, - Ельцин перестал смеяться и направил на меня свой стальной взгляд.
- Почему бы нам не выпить за нового президента России, Андрей Владимирович? - предложил он мне напряженным голосом, который немедленно заставил превратиться шумную пьяную вечеринку в зону мертвого молчания.
- У нас есть президент - сказал я. - Предлагаю поднять бокалы за то, чтобы он им остался! - Все встали, готовые выпить.
- Нет! - взревел Ельцин как медведь. - Я имею в виду нового президента - того, который будет избран в следующем году!
Я быстро ответил:
- Борис Николаевич, уже есть президент, а в новом нет необходимости...
- А у меня другая информация, - в комнате снова установилось мертвое молчание. - Новым президентом будет Козырев, - сказал он со значением. Никто не двинулся с места, видя, что Ельцин не шутит. В течение секунды я тоже был в состоянии паралича».
Прошла еще неделя. Козырев снова прилетел агитировать в свой избирательный округ. На улице в Мурманске его взял под руку человек, чье лицо было закрыто шарфом: «Я вас уважаю, господин министр. Вы заслуживаете того, чтобы знать правду. Это копия донесения, которое Ельцин получил от агента спецслужб».
«Незнакомец вручил мне лист бумаги, едва дождался того, чтобы я его прочитал и быстро выдернул его обратно. И исчез! Текст действительно оказался знакомым. Это была распечатка двух разговоров, которые состоялись у меня с Комаровым в машине», - пишет в своей книге Андрей Козырев.
Уже в 1995 году во время перелета из Пскова в Москву Ельцин снова затеял разговор о президентских выборах. «Я не хочу снова баллотироваться, - заявил он. - Кандидатом должен быть кто-то моложе, со свежими мозгами».
Но затем Борис Николаевич принялся перебирать возможных молодых кандидатов на пост главы государства. Вспомнил Немцова и Явлинского. И сам признал их «слабаками», не готовыми к схватке с Зюгановым и Жириновским».
Люди же из окружения Козырева утверждают: из МИДа он очень хотел переехать в Кремль. Оказывается, у министра были президентские амбиции. До сих пор с какой-то тоской бывший министр говорит: «Ельцин был бы хорош для разрушения старой системы, коммунизма, но он не тот лидер, который смог бы построить что-то новое. Мы не смогли заставить его выбрать среди нас нового лидера».
Большой интерес у читателей вызвала глава в книге, где описано начало процесса стремительного расширения НАТО на Восток.
Шел август 1993 года. Ельцин приехал в Варшаву, чтобы встретиться с тогдашним польским лидером Лехом Валенсой. Тот пригласил российского президента на частный ужин в «простом и дружеском формате: один на один.
«Сильно за полночь меня разбудил звонок шефа, что было необычно. Когда я вошел в апартаменты Ельцина, было ясно, что он почти не способен разговаривать. Наконец, Борис Николаевич сказал, что согласился с Валенсой вставить новую формулировку в приготовленную заранее политическую декларацию, подписание которой было запланировано на следующее утро. Ельцин вручил мне лист бумаги с корявым рукописным текстом, но был не в кондиции что-либо обсуждать… Текст содержал в себе обязательство России поддерживать стремление Польши как можно скорее войти в состав НАТО».
Достаточно откровенно Андрей Козырев описывает и свои диалоги с западными политиками. С точки зрения первого министра иностранных дел РФ, в период президентства Буша-старшего отношения между Москвой и Вашингтоном напоминали «рай на земле». Но в конце 1992 года Буш-старший проиграл выборы Биллу Клинтону. Лафа кончилась, вместо нее началась ужасающая реальность.
Во время первой встречи с новым госсекретарем США Уорреном Кристофером в феврале 1993 года Козырев изложил ему свое видение российско-американских отношений. Но вот какой оказалась реакция его собеседника:
«Кристофер вежливо слушал и кивал в нужные моменты. Но я чувствовал, что он либо не улавливал суть того, о чем я говорил, либо ему было наплевать. Казалось, его интересует только сам факт дружелюбной встречи и обсуждение некоторых сиюминутных логистических моментов - в основном подготовка первого саммита Клинтона и Ельцина…
Такая приглушенная реакция начала формировать в моем мозгу совершенно иную ужасающую реальность. В отличие от Бейкера и Буша, новая команда в Вашингтоне, похоже, не обладала пониманием рыночных реформ, которые проходили в России. Для них мы были не реформаторами, вовлеченными в тяжелый труд превращения империи зла в демократическую державу и потенциального партнера Запада, а всего лишь чужаками, с которыми надо торговаться в борьбе за достижение неотложных интересов администрации Клинтона…
Все, что я сказал Кристоферу о трудностях этой судьбоносной трансформации, превратилось в его глазах в дипломатический трюк, нацеленный на получение дополнительных очков для торга».
Во время встречи Клинтон в своей манере начал обещать Ельцину «златые горы». «Ельцин прервал президента США в середине его потока обещаний» и поинтересовался, что Россия может получить прямо сейчас?
Клинтон посовещался с помощниками и величественно предложил сумму в… шесть миллионов долларов. Голос вернулся к Ельцину только после того, как он сделал долгий вздох: «Это гроши, Билл!»
Подытожить все это можно цитатой из мемуаров Андрея Козырева: «Несмотря на заверения в сотрудничестве, раздаваемые на саммитах, в каждодневной практике мы имели дело с конкуренцией и слегка завуалированной враждебностью со стороны Вашингтона».
Как-то на Валдайском форуме президент Владимир Путин рассказал:
- В разговоре с президентом Ричардом Никсоном Козырев заметил, что у России нет национальных интересов, есть только общечеловеческие ценности. Никсон покачал головой. Это говорит о том, что у Никсона есть голова, а у господина Козырева, к сожалению, коробка есть черепная, но головы как таковой нет».