Настоящее преступление Лолиты

Возьмем, например, гениальное произведение Набокова «Лолита». Теперь о нем принято говорить только в контексте педофилии и детских травм. Что изначально абсурдно, ибо Лолита — это литературный герой, некий симулякр, а не реальная личность. И ежели говорить о преступлении, то загадка и настоящее преступление «Лолиты» для меня как эстета и рационалиста заключается в первую очередь в той воистину ужасающей мутации, которая произошла с героиней. Она предает лолиточность, выходит замуж, беременеет, параллельно превращаясь в «тетку».

Если в мире и есть гармония, то она была разрушена в этот момент. Или, наоборот — матричная гармония и есть эта всепоглощающая бытийственность, сансарный кошмар, нечто утробное, животное, где женщина — лишь абстрактное ничто, устремленное в собственную пустоту? Лолита предает лолиточность, предает эстетику, предает самое себя. Моралистские и психологические объяснения данного феномена выглядят более чем натянуто. Как должна была поступить Лоли? Она должна была стать моделью или актрисой. Перевести эротическое в экономическое и биографическое. Так!

По активной реакции на пост про Лолиту, особенно в фейсбуке, становится очевидно, насколько люди мыслят штампами, инстинктами-импринтами, и сколько бы ты им не объяснял, что бывают иные трактовки (как и иные ценности), а им хоть кол на голове теши. Все предсказуемо, все запрограммировано.

Попробую по пунктам:

1. Подросткам не нужен секс, он их травмирует. (Нет, неверно).

2. Сексуальные травмы страшней других и способны искорежить личность и будущее человека. (Нет, неверно). Травмы взрослых и так называемые социальные травмы бывают куда страшней. И наоборот, сексуальные могут быстро забываться. (Память девичья, как с гуся вода, вот это все).

3. Лолита — это объект, а не субъект. Поэтому она и мутировала в «тетку». Нет, мне кажется, что Лолита именно субъект, то есть, девушка, обладающая неким магическим даром, суперспособностями, как сказали бы сейчас.

4. История с Гумбертом закончилась так, как закончилась, ибо не могла закончиться иначе. См. п.п. 1. и 2. Нет, она закончилась так, скорее всего, потому, что у Набокова было желание угодить тому обществу, которое он шокировал. Иначе оно бы его просто растерзало. Каков был бы финал «Лолиты», если бы ее писала я? Повторюсь, Лолита стала бы моделью, актрисой, просто популярной личностью.

5. «Лолита» — это не про секс. Про отношения, больше, чем про секс. Про те, уже выглядящие архаичными времена, когда секс был необходимым элементом отношений. Следует признать, что для многих секс — это лишь мучительный компонент социализации, без которого лучше было бы и обойтись. Вообще секс — второй после любви большой раздутый миф XX века. Все оказалось профанацией — от Фрейда до Фромма. Миф, который лопнул.

6. Если бы Лолита была умней, она бы манипулировала Гумбертом без всякого секса.

7. Если бы тогда был Интернет, скорее всего они никогда бы не встретились! «Господи», как мы вообще жили до Интернета?!

8. Лолита — нечто необычное, этакий эльф, не совсем человек. В целом Лолита, конечно, интересней архетипической женщины. Но глобально — Лолита — существо профаническое. Как и женщина (мужчина) — есть профанические ипостаси субъекта, а чаще и вовсе — чисто объекты. Быть объектом — печальная участь.

Один из моих постоянных читателей Albert Agzam так прокомментировал мои наброски к этой статье:

«...в случае с Лолитой это было бы право управления и полного распоряжения В своих личных интересах собой сразу по достижении физической половозрелости. Если бы не было общественных моральных и законодательных ограничений на полную дееспособность сразу по достижении половой зрелости в физическом смысле — то Лолита сразу бы смогла распоряжаться собой без каких либо эксцессов. И никакой гумберт бы не нужен был ей в качестве посредника!

То есть Гумберт — здесь именно общество и его институты — которые не дают права самостоятельно реализовать собственные активы — отказывают человеку в этом — под каким угодно выдуманным формальным предлогом! Потому что кто-то привлекателен и зрел и в 12 лет, а кто-то непривлекателен и незрел и далеко за ..дцать как Гумберт и всё общество!

И частью какового непривлекательного и незрелого общества и стала Лолита! Она и стала Гумбертом! Поэтому она перестала быть взаимно интересной когда она стала частью того же самого!»

Тем временем, общественность возмущается и удивляется, что девушки-подростки в большом количестве и с превеликой страстью влюбляются в «казанского стрелка». Пишут: «Какой красивенький!» Я тоже удивляюсь. Потому что некрасивенький. На мой вкус и вовсе страшненький.

А вот был бы красивый, я бы не удивлялась. Красивый преступник пленяет ум девушек. Особенно девушек родившихся и живущих в нынешнем лицемерном безвременье. Это же просто как дважды два. Кто для них преступник? Тот, кто выходит за грани дозволенного. Он выходит. А вы — нет. С вами скучно.

Вы думали любовь это про мораль? И эротика про мораль? Может и секс про мораль? Ну что ж, хорошо с вами психологи поработали! Поэтому вы и про «Лолиту» ничего не поняли. И не поймете.

У Лолиты был один неоспоримый бонус — самая лолиточность. Красота. Красота самодостаточна. Поэтому, на мой нескромный, Лолиту нельзя было травмировать или сломать. Она могла просто посмотреть на себя в зеркало и забыть обо всем, что с ней происходило.

Но поскольку самодостаточность красоты и сама красота — редкость, исключительное свойство, читатель, проецируя ситуацию на себя, начинает испытывать «моральные страдания». А Набоков лишь потакает читательской наивности. Да он просто издевается над ним! Собственно, моральные страдания — побочка от неидеальности, не более.