В плен 14-летняя Катя и 17-летняя Лена попали, возвращаясь ночью с концерта. Остановилась попутка, где сидел Виктор с молодым человеком (позже выяснилось, что это была девушка) — мужчины предложили подвезти девушек до дома, те согласились. В пути девушек напоили напитком, в котором было снотворное. Проснулись они уже во дворе частного дома — там, где находился подземный бункер, в котором и заперли Катю и Лену. Мохов регулярно насиловал девушек — в результате Лена беременела три раза. Двух первых детей маньяк отобрал и подбросил в подъезды жилых домов, третьего (мертвого) девушка родила уже на свободе. Там Катя и Лена оказались по счастливой случайности — Мохов решил подселить к ним третью пленницу, но Катя смогла передать ей записку, о том что мужчина — маньяк. После чего информация попала в милицию.
Впоследствии Катя — Екатерина Мартынова — написала книгу о своем нахождении в плену — «Исповедь узницы подземелья». «30 сентября 2000 года я ушла из дома наивной школьницей, девственницей. А вернулась домой 4 мая 2004 года — женщиной с истерзанным телом, но с душой, которая сохранила веру в людей, в добро, в любовь. День Веры, Надежды и Любви стал черным днем моей жизни. Но именно Вера, Надежда и Любовь помогли мне выжить и выйти из тяжелейших испытаний — Человеком», — отмечает автор книги.
Отрывками оттуда поделилась Наталья Радулова на LiveJournal. Например, Мартынова рассказывает, что за 14 лет ее никто не обижал — она была любимой дочерью, хорошей подругой и прилежной ученицей. «Слова „маньяк“, „насилие“, „преступление“ я в полной мере осмыслила и поняла, только находясь в том подвале», — отмечает она.
По словам Мартыновой, они с Леной молились каждый день — сначала читали молитвы, напечатанные на бумажной иконке, а потом они уже знали их наизусть. «Я молилась за родителей, сестру, бабушку. Просила дать им веру в то, что я жива, терпения дождаться меня, сил не падать духом…», — пишет бывшая пленница. Позже она начала молиться и за маньяка, чтобы ни дай бог с ним ничего не случилось — иначе девушки просто погибли бы в подвале.
Иногда Мартынова сочиняла стихотворения — за время заточения их накопилось более 300. Вот одно из них: «Мама, я твои глаза забыла, Мама, я твой голос не узнаю. Ты меня уже похоронила, Но живая я еще. Живая!».
С первой беременностью Лены у девушек появилась надежда на освобождение, но у маньяка были другие планы — он дал пленницам книгу по акушерству и заставил Катю принимать роды. «В учебнике описывалось, что для благополучных родов нужно не только присутствие врача и акушерки, но и огромное количество приспособлений, аппаратов и лекарств. У нас же не было ничего. Единственное, что Мохов принес, — это перекись водорода и вата», — говорится в книге. У пленницы и маньяка родился мальчик, однако у Мохова это не вызвало никаких эмоций. Хотя он впервые стал отцом. Даже когда у Лены пропало молоко, маньяк отказался принести ему смесь. «То, что он не умер спустя несколько дней в том подвале — это просто чудо…», — отмечает Мартынова.
Через два месяца Мохов выкрал ребенка, которого назвали Владиславом. Лена рыдала, она успела полюбить сына, рожденного от насильника. Позже маньяк принес им газету с новостью о найденыше, после чего девушки стали меньше переживать о судьбе ребенка.
Мылись пленницы в небольшом пластиковом тазике примерно раз в две недели — когда у насильника был выходной. Причем Мохов постоянно упрекал девушек в том, что они не экономят средства гигиены и грозился больше не покупать их.
Через год Лена забеременела вновь. «Мы снова и снова просили нашего мучителя отпустить нас на волю. — „Оставь надежду всяк сюда входящий“, — будто издеваясь, процитировал он однажды средневекового поэта Данте Алигьери», — рассказывает Мартынова. Во время родов Катя уже ощущала себя «опытной акушеркой». Снова родился мальчик — Олег. Но он был слабым, не то что первый. Второй сын прожил в подвале четыре месяца. На этот раз девушки сами попросили маньяка унести ребенка из бункера, иначе бы он просто погиб.
«Вместе с этим решением у нас созрел и очередной наивный план освобождения. Мы написали маленькую записочку с нашими именами, вложили ее в распашонку и крепко запеленали мальчика. Когда Мохов в оговоренное время пришел за младенцем, мы с чувством, что скоро весь этот кошмар закончится, от дали ребенка. О, как же мы ошибались, когда надеялись на это письмецо, вложенное Олежке в рубашечку! Конечно же, наш мучитель переодел его в подготовленные для такого случая вещи, нашел эту несчастную бумажку и даже подменил ее на другую, с исправленным текстом», — пишет Мартынова в «Исповеди».
«От постоянного стресса и плохого качества жизни у меня никак не начинались женские дни. С одной стороны, это расстраивало — я явно была не в порядке. С другой стороны, я благодарила бога за то, что не беременею от этого ублюдка», — поделилась автор книги.
Условия проживания с каждым днем становились все хуже — повсюду была плесень и насекомые. Чтобы хоть как-то скрасить пребывание в подвале Катя рисовала рисунки и клеила их на стены. Но они гнили. «За все годы моего заточения, кроме ненависти и отвращения я не испытала ни одного чувства к нашему мучителю. Мне постоянно хотелось ударить его, ущипнуть, укусить, сказать что неприятное, а еще лучше — задушить своими собственными руками», — отмечает Мартынова.
Пленницы уже практически смирились с происходящим, но тут появилась надежда на спасение. Мохов позвал Катю к студентке, которая снимала у него комнату. Выдав Катю за племянницу, он хотел взять в плен и студентку. Мартынова до сих пор не может понять, как маньяк решился на это — ведь выглядела она тогда плохо, пропахла сыростью. У нормального человека сразу бы появились подозрения. Придя в гости к студенте, Катя судорожно искала место, куда можно спрятать заранее подготовленную записку.
В книге Мартынова приводит ее текст: «Милая девушка! Мы не знаем, как вас зовут, но надеемся, что вы нам поможете. Вы — наш единственный шанс на спасение. Мы знаем, что вы снимаете комнату в доме у мужчины по имени Виктор. Но вы не представляете, что он за человек. Вот уже четвертый год он держит нас в подвале под сараем, который находится в его огороде. Вход туда замаскирован. Наши данные есть в милиции. Нас ищут, но не могут найти. Вас мы просим только об одном — отнесите эту записку в отделение милиции, сообщите адрес дома, в котором вы сейчас живете. […] Только умоляем вас: ни в коем случае не показывайте эту записку Виктору! Не подавайте виду, что она вообще была! Ему грозит большой тюремный срок, и он может убить и вас, и нас, лишь бы никто не узнал об этом и его не посадили. Берегитесь его! Заранее спасибо. Помогай вам Бог! Лена и Катя».
План сработал. 4 мая 2004 года в бункер заглянул незнакомый мужчина и спросил: «Девчонки, вы живы?». Он пообещал скоро освободить пленниц и ушел. «Потекли томительные минуты ожидания. Казалось, прошла целая вечность, пока дверца снова не открылась. „Девчонки выходите, кончилось ваше заточение“, — сказал добродушный милиционер и улыбнулся», — рассказывает Мартынова.
«Я шла по коридору на встречу с родными и чувствовала, как сердце выпрыгивает из груди. Три с половиной года я каждый день, каждый час, каждую минуту мечтала об этом мгновении, а сейчас, когда оно свершилось, мне вдруг стало безумно страшно показаться на глаза своей семье. Я понимала, что мало похожа на ту хорошенькую девочку, которая однажды ушла из дома и не вернулась. […] А вдруг мама будет винить и упрекать меня? А папа? Переживут ли они правду о том, что случилось с их дочкой?», — пишет она в книге.
Весь первый месяц после заточения Кате казался сном, она боялась снова оказаться в том самом подвале. Благодаря своей семье девушка со временем смогла вернуться к полноценной жизни.