Виктория Александрова
Ведущие НКО продолжают фиксировать рост домашнего насилия с начала эпидемии. Эскалацию проблемы признала и Уполномоченная по правам человека в России Татьяна Москалькова. «Мы проводим мониторинг СМИ по этой теме, и картина достаточно не оптимистична», — прокомментировала она.
В феврале стало известно о страшной смерти студентки пятого курса Кузбасского государственного технического университета - 23-летней Веры Пехтелевой. Бывший парень несколько часов убивал ее в своей квартире за запертой железной дверью. Соседи 3,5 часа звонили в полицию, сообщали о женских криках и зверской расправе, умоляли стражей порядка приехать, в итоге не дождались и сами взломали дверь. Девушка была уже мертва. За это время Владислав Канюс нанес жертве не менее 56 телесных повреждений: порезы, кровоподтеки, сломанный нос, черепно-мозговая травма, в конечном счете, он задушил ее шнуром от утюга. Причиной убийства стало то, что девушка объявила о своей намерении расстаться.
На днях суд Владикавказа приговорил экс-полицейского Вадима Техова к 16 годам колонии за убийство жены - 22-летней Регионы Гагиевой. Побои начались сразу после свадьбы. Когда он в очередной раз сильно избил супругу из-за ревности, она обратилась в полицию, но в возбуждении уголовного дела ей отказали. Техов отделался штрафом в 5000 рублей (административное наказание за побои). После этого Регина подала на развод, но супруг продолжал ее преследовать.
В начале февраля в Перми Шохназар Шасафаров обезглавил свою 21-летнюю беременную жену Шобнам, а до того несколько раз ударил ее ножом. Всё происходило на глазах малолетних детей. Так муж отреагировал на сообщение жены о разводе. После этого Шохназар позвонил отцу убитой жены и попросил встречи. Он напал с ножом на возвращавшегося с работы тестя и нанес множество ударов. Отец убитой пытался сопротивляться, но тоже погиб от многочисленных ран...
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш в своем обращении отметил, что в условиях всеобщей изоляции многие женщины оказались в ловушке – запертыми с партнерами, склонными к жестокому обращению.
Психологи и психотерапевты, работающие с космонавтами, часто оперируют понятием «социальная депривация» - это когда круг общения, с одной стороны, очень резко сужается, с другой - интенсифицируется. Проще говоря, одни и те же лица - каждый день и в течение всех суток. Космонавтов, которым предстоит пребывать в условиях ограниченного пространства и круга общения на МКС, в числе прочего, учат экологично выражать свою злость. Подготовка длится не менее 6 лет.
Но всех остальных людей жизнь к такому специально не готовит. Совместный локдаун зачастую ведет к обострению нерешенных проблем, отложенных в зону молчания конфликтов, вспышкам агрессии у склонных к ней людей.
- Не всегда трагедия развивается стремительно. Зачастую абьюз начинается с мелочей, нарастая постепенно, как волна, и накрывая жертву с головой. Насилие – это про власть и контроль. Сначала небольшие зондирующие язвительные комментарии, пожелания, насмешки. Затем, без должного сопротивления, поведение партнера, склонного к насилию, идет по экспоненте вверх и приходит к все более жестким методам контроля. Агрессоры никогда не начинают с избиений и изоляции своих жертв. Они к этому приходят, постепенно закручивая гайки в отношениях, - говорит кризисный психолог общественного проекта «Анатомия надежды» Елена Голяковская.
Международное сообщество в эпидемию усиленно задумалось о создании антикризисных мер для защиты жертв домашнего насилия. В России о проблеме домашнего насилия тоже заговорили не вчера, однако темы гендерного неравенства, домашнего насилия и абьюза всё еще отчасти табуированы в нашей стране. Законопроект «О профилактике семейно-бытового насилия в Российской Федерации», изначальное авторство которого приписывают, прежде всего, депутату Оксане Пушкиной, адвокатам Мари Давтян и Алексею Паршину, активистке Алёне Поповой, с 2016 года не раз вносили на рассмотрение в Госдуму. Подготовку нынешней версии инициативы вели и рабочие группы в Совете Федерации, и в президентском Совете по правам человека, и в Конституционном суде. Свои предложения и пожелания вносили и представители Следственного комитета, и Генпрокуратура, и десятки общественных организаций и благотворительных фондов. Принятие законопроекта против домашнего насилия поддержала председатель Совфеда Валентина Матвиенко, которая отметила, что большинство россиян выступает за его принятие, а значит, необходимо «выполнить этот запрос общества». Однако, воз и ныне там. Закон в России так и не принят. Вместе с тем организации, оказывающие помощь жертвам домашнего насилия, признают в стране «иностранными агентами».
« Практика показывает, что расставания и разводы как раз значительно увеличивают риски домашнего насилия. А государство у нас защищать жертв в таких случаях не будет. Ведь, как считает большинство наших депутатов и сенаторов, это внутреннее дело семьи. Поэтому у нас до сих пор не принят закон против домашнего насилия. В итоге попытки разводов часто заканчиваются не просто физическим насилием, а убийством», - комментирует сооснователь общественного проекта «ТыНеОдна» Алена Попова.
Статистика по домашнему насилию в России очень противоречива. Учет ведется силами НКО, журналистов и благотворительных организаций, и он разнится с официальными данными МВД в десятки раз (!)
В ходе обсуждений законопроекта против домашнего насилия общественниками озвучивалась цифра 14.000 – столько женщин, по их подсчетам, ежегодно в России гибнет от рук мужей и сожителей. Глава Совета по правам человека при Президенте РФ Валерий Фадеев поставил под сомнение эти данные. Официальная статистика МВД по количеству погибших в семейно-бытовых конфликтах в 40-55 раз ниже этого показателя (за 2015-2018 гг.).
В феврале 2017 года сенатор Елена Мизулина, выступая на заседании в Совфеде и ссылаясь на данные МВД, заявила о 1060 убитых в семейно-бытовых конфликтах в 2015 году, причем, по ее данным, 756 убитых – это мужчины и 304 - женщины.
Какие бы игры ни велись со статистикой, и уж тем более совершенно нет разницы, какой гендерной принадлежности были убитые жертвы, очевидно, что вопрос о защитном механизме против любого домашнего насилия давно назрел.
- Нет полноценного закона против домашнего насилия – нет инструментов защиты жертв. Наше государство не защищает жертв, а выписывает штрафы и ждет, когда нужно будет забирать очередной труп. Если бы закон был принят и исполнялся правоохранительными органами, после первого же физического воздействия, избиения агрессора бы отправляли на обязательные психологические программы и заставили бы носить GPS-трекер, оповещающий полицию о приближении преследователя к жертве. При нарушении установленных запретов его бы немедленно привлекали к ответственности, вплоть до отправления в тюрьму, комментирует Алена Попова.
С другой стороны, пандемия поспособствовала новым виткам обсуждения проблемы. Больше женщин, попавших в трудную ситуацию, рассказывают о том, с чем им пришлось столкнуться. Постепенно и российское общество преодолеет стигму «сама виновата» по отношению к женщинам, пострадавшим от бытовой тирании, выдвигают оптимистичные прогнозы психологи.
- Число обращений в наш кризисный центр резко увеличилось с началом эпидемии. За помощью стали обращаться женщины, которые раньше жаловались лишь на психологическое насилие в семье - теперь на фоне пандемии оно переросло в насилие физическое. Своевременная адресная, в том числе финансовая помощь позволила нам не захлебнуться в потоке обращений, и прийти на помощь тем, для кого это было жизненно важно, - отмечает директор Центра помощи пострадавшим от домашнего насилия «Китеж» Алена Садикова.
Женщине, попавшей в трудные обстоятельства, нужна поэтапная помощь специалистов, выстраивающих ее путь к выходу из проблемной ситуации. Это, прежде всего:
В экстренных случаях помощь нужна не просто быстро, а прямо сейчас.
На этот случай создан, например, телеграмм-бот ""Карта помощи" - он поможет в один клик найти проверенные кризисные центры в нужном городе, найти комплексное содействие тогда, когда это требуется не просто срочно, а еще вчера. Крупнейшая база актуальных и проверенных адресов - сотни проверенных кризисных центров, оказывающих психологическую, юридическую и гуманитарную помощь.
Все центры распределены по нескольким категориям – помощь жертвам насилия; центры и фонды для помощи тяжелобольным детям; организации, оказывающие гуманитарную помощь, центры поддержки семьи, женщин и детей.
«Мы сделали этот ресурс, чтобы помочь женщинам разорвать замкнутый круг, в который они попали, и получить порой жизненно важные для них знания. «Карта помощи» постоянно обновляется и расширяет свою географию. Сейчас в боте можно найти центры в Московской и Ленинградской области, но совсем скоро станут доступны организации по всей России», – говорят создатели проекта, представители международной компании Atomy.