Виктория Петрова
В предыдущем материале мы разобрали плюсы того, что нефтегазовые компании могут подвергнуться национализации, которая и так ползёт вперёд, прикидываясь нормальным рыночным развитием бизнеса. Сторонников такого подхода хватает. Неужели западную модель с частным бизнесом пора отправлять на свалку?
Кого кому продавать?
У нас есть фактически государственный Газпром, который под управлением Алексея Миллера завершил 9 месяцев 2020 года с рекордными убытками в 592,1 млрд рублей по РСБУ, и есть частный НОВАТЭК, который за тот же период заработал 327,6 млрд рублей. Но если показатели прибыли могут зависеть от массы параметров и меняться очень быстро, то рыночная капитализация очень точно показывает положение дел компании. Так, Газпром имеет рыночную оценку в 5,03 трлн рублей, а НОВАТЭК – в 4,08 трлн рублей. Только Газпром добыл за прошлый год 452 млрд кубометров газа, имеет трубы для экспорта голубого топлива в разные страны, долгосрочные контракты и колоссальную сбытовую сеть в России. А НОВАТЭК должен был выкачать порядка 84 млрд кубометров газа и потратиться на его сжижение, чтобы отправить танкерами по всему миру. То есть масштабы производства и активов несопоставимы, а вот оценка инвесторами отличается не так уж и сильно.
Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития, отмечает, что аналогичная ситуация сложилась и в нефтянке:
- Возьмём в пример компании Лукойл и Роснефть. У Роснефти ресурсная база значительно больше, чем у Лукойла, добыча больше, но при этом с точки зрения капитализации их расценивают приблизительно на одном уровне. Почему так происходит? Потому, что Лукойл более доходный, у него лучше управление. Если сравнить опять же Роснефть и иностранные компании таких же масштабов, то у них разница в цене будет десятикратная, практически несопоставимая.
Аналитик нефтегазовой отрасли Михаил Крутихин еще более радикален во взглядах на эффективность госкомпаний:
- Разница между компаниями, управляемыми государством, и частным бизнесом грандиозная. В России, как и в некоторых других странах, чиновник, управляющий государственной организацией, чаще всего не заботится об ее эффективности. То есть в коммерческой компании менеджмент должен управлять в интересах акционеров и заботиться о повышении прибыли и минимизации издержек. Это закон, который нельзя нарушить. В госкомпании, как мы видим, вместо этих принципов, руководство заботится о максимизации издержек. Начинаются проекты, которые заведомо провальные в коммерческом плане, только потому что они требуют огромных вложений и на этих вложениях чиновники могут заработать деньги. Они не отвечают перед инвестором (государством), эффективность таких компаний становится чрезвычайно низка.
Помимо экспертов, мы опросили авторов профильных телеграм-каналов, которые постоянно в теме, и, в силу анонимности, могут считаться относительно независимыми экспертами. Телеграм канал «Газ-Батюшка»:
- Доля государства в нефтегазе велика - это плохо. Даже присутствие двух частных компаний не исправляет ситуации, поскольку они работают на рынке, где доминируют госкомпании, и вынуждены принимать их правила игры. Значительно увеличить долю рынка частникам всё равно не дадут. А значит нет смысла слишком усердно стремиться к развитию и повышать свою эффективность. С волками жить - по волчьи выть.
Но как раз без этой конкуренции невозможно обеспечить достойное качество услуг населению по приемлемым ценам и провести ту же газификацию регионов, например.
Михаил Крутихин, аналитик нефтегазовой отрасли:
- Посмотрим, например, как происходила газификация Газпромом. Казалось бы – соцпроект. Газпром говорил, что ежегодно выделяет на нее по миллиарду долларов. Но где газификация? Ее нет! Гигантские трубы проходят от Ямала в сторону Европы и по тем территориям, где они идут (Коми, Архангельская область), поселки и селения не газифицированы. Грубо говоря, труба есть, но ответвлений к населенным пунктам от нее нет. Можно сказать, что газификация провалена. Ничего, кроме как продавать самый «примитивный» газ Газпром не умеет, это очень примитивная организация.
Но нефтегазовые компании – это не подержанный айфон, их нельзя просто взять и по объявлению продать – слишком дорого. Да и откуда взяться интересу, если в России то санкции, то сами же всё портим силовыми решениями корпоративных конфликтов, как в случае с Евросетью Евгения Чичваркина или Baring Vostok с Майклом Калви. Даже IPO вполне успешного Совкомфота вышло неудачным – акции подешевели на 10% после выхода на биржу в октябре.
Добывающие компании у всех на слуху, но есть те, без кого не получилось бы добыть ни барреля нефти – нефтесервисные организации. О них почти ничего не слышно, но именно они нанимают вахтовиков, пригоняют технику, претворяют в жизнь все задуманное добывающими компаниями.
Почему государство – не Робин Гуд
Сфера нефтесервиса – царство частников. Государству в этой сфере места не осталось ещё до введения санкций – явное преимущество было у иностранных компаний таких, как Schlumberger и Halliburton, которые обладали современными технологиями. Частники, в том числе и отечественные, преобладают в этой сфере и сейчас – только они могут беспрепятственно пользоваться иностранными технологиями в условиях санкций. К тому же крупным компаниям удобнее отдавать работу с персоналом на аутсорс.
Но как раз нефтесервис в 2020 году пострадал сильнее всего: он просел на 20% - 30%, выручив не более 22 млрд долларов. Добывающие компании из-за слабого спроса и ограничений ОПЕК+ в прошлом году часто отказывались от разработки новых скважин, а по выполненным работам часто просто не платили, пользуясь правом сильного. Тот самый государственный Газпром ввёл отсрочку платежей в 180 дней и продлил её на 2021 год. Утром стулья, а деньги даже не вечером, а через полгода. При этом надо инвестировать средства в новые технологии и платить зарплаты сотрудникам.
Не удивительно, что в прошлом году бастовали вахтовики, строящие компрессорную станцию для «Силы Сибири», бастовали вахтовики на газовых месторождениях в Надымском районе ЯНАО, бастовали вахтовики на месторождении Роснефти Тагульское в Красноярском крае. У всех претензии одинаковые – многомиллионные долги по зарплатам за 3 – 6 месяцев и попытки выслать людей домой без денег и гарантий выплат.
Может, если бы нефтесервис был государственным, то всё бы изменилось? Авторы отраслевых телеграм-каналов уверены, что просто сменой собственника проблему не решить.
Телеграм-канал Газ-Батюшка:
- Нет, лучше бы не было. Ни ФГУПы, ни частные компании деньги не могут печатать. А когда речь идёт об общении с Газпромом или Роснефтью, то тут уже не важно, кому принадлежит компания. Ведущие добывающие компании могут гнуть свою линию по оплате и диктовать условия работы, кому угодно. Но частные компании намного гибче, у них намного больше вариантов по привлечению заёмного капитала, за каждым шагом директора не следит прокурор на предмет нецелевого использования полученных средств. И всё это позволяет в конечном итоге частным компаниям выживать. А ФГУП пришлось бы при таком же раскладе ликвидировать или банкротить.
Телеграм-канал Буровая:
- Закономерно, что удар пришелся по «сервисерам». Ограничение добычи привело, прежде всего, к ограничению объемов бурения. Но в данном случае речь идет о форс-мажоре. Остановка произошла из-за договоренностей в рамках ОПЕК+ на государственном уровне, значит, и риски компаний должно было страховать государство, независимо от формы их собственности. К сожалению, у нас государство при принятии подобных системных решений учитывает только линейные последствия. Но это уже претензия к уровню компетенций и качеству управленческих решений наших чиновников.
Увы, но для госкомпаний в нефтесервисе места нет. Поэтому полное огосударствление нефтегаза невозможно в принципе: даже если добывающие компании национализируют, то их подрядчики останутся частными.
У авторов telegram-каналов нет единого мнения по приватизации и национализации нефтегаза. В «Буровой» считают, что «если есть закон о приватизации, то обязательно должен быть закон о национализации», поскольку частные (приватизированные) компании распоряжаются общими ресурсами. А значит должен быть механизм отстранения плохих управленцев от ресурсов страны. Авторы «Газ-Батюшки» уверены, что «национализация не имеет плюсов по определению, тем более в рамках рыночной экономики, национализация — это узаконенная экспроприация частной собственности». А вопросы нацбезопасности решаются законодательным регулированием, ведь всё равно частным компаниям деваться некуда – все активы (нефть и газ) находятся на территории России.
В итоге, не решаясь ни на приватизацию, ни на национализацию нефтегаза, государство лавирует между ними, под видом повышения эффективности увеличивая долю своего присутствия в этом секторе. Усилить при этом получается лишь застой в отрасли.
В следующих материалах «Новых Известий» мы будем разбираться в проблемах национализации и приватизации других отраслей. Россия – страна контрастов, и есть очень колоритные примеры.