"Палачи оживились": историка Дмитриева решили уморить в заключении

Две весьма неприятные новости, исчерпывающе характеризующие бесчеловечную сущность российского государства, пришли сегодня из правоохранительных органов России.

Во-первых, прокуратура обжаловала сроки фигурантам дела «Нового величия», сообщает ТАСС. «В суд поступило апелляционное представление прокуратуры на приговор, в котором говорится, что она не согласна с наказанием и считает его чрезмерно мягким», — приводит агентство слова представителя пресс-службы Люблинского суда Москвы. В августе 2020 года семь человек, обвиняемых в создании экстремистского сообщества, получили от четырех лет условно до семи лет колонии. Приговор также обжаловала защита. По версии следствия, предполагаемые участники «Нового величия» планировали захватить власть в России. Обвиняемые говорили, что идея создать движение принадлежит внедренному сотруднику ФСБ.

Журналист Кирилл Шулика пишет по этому поводу:

«Прокуратура не согласилась с приговором участникам молодежного сообщества "Новое величие", признанных виновными в экстремизме, и обжаловала сроки их наказания, как слишком мягкие. То есть очевидно, что они хотят посадить всех, включая девчонок, на реальные сроки...И для таких прокуроров в аду будет какая-то отдельная сковородка. Какие же людоеды, а...»

Журналист Анна Наринская восклицает:

«Это просто апофеоз жестокости и несправедливости. Апофеоз нашего государства, то есть...»

Вторая же новость еще более ошеломляющая:

«Верховный суд Карелии изменил приговор главе местного отделения «Мемориала» Юрию Дмитриеву, сообщил адвокат приемной дочери Дмитриева Игорь Перов.

Теперь по статье о насильственных действиях сексуального характера, по которой суд первой инстанции назначил Дмитриеву 3,5 года колонии, историку назначено 13 лет колонии строгого режима. По остальным статьям, по которым суд первой инстанции оправдал историка, дело отправили на пересмотр в Петрозаводский городской суд. Апелляции подали защита, гособвинение и адвокат потерпевшей девочки. Весь процесс проходил в закрытом режиме.

Уголовные дела об изготовлении порнографии и развратных действиях завели в 2016 году из-за девяти фотографий с голой дочерью Дмитриева в возрасте трех, четырех и шести лет. По словам историка, первые четыре снимка он сделал по просьбе дочери, еще четыре — когда у той заболело в паху, последнюю — после того, как та почувствовала дискомфорт в паху, покатавшись на пони, писала «Новая газета». Дмитриеву также вменяли хранение оружия из-за куска ствола от старого охотничьего ружья. В 2018 году Дмитриева оправдали по делу, возбужденному из-за снимков, и назначили 2,5 года ограничения свободы по статье о хранении оружия. Через несколько месяцев оправдательный приговор отменили.

Вскоре историка отправили в СИЗО по новому уголовному делу — о насильственных действиях сексуального характера. По информации «Новой газеты», Дмитриева обвиняли в том, что он несколько раз касался промежности восьмилетней девочки. Подсудимый объяснял, что проверял сухость белья, так как дочь болела энурезом. Как отмечало издание, выписки из больницы подтверждают, что она лечилась от заболевания.

Юрий Дмитриев известен исследованиями массовых захоронений времен Большого террора и основанием мемориального комплекса «Сандормох» в Карелии...»

Политтехнолог Глеб Павловский так прокомментировал это решение суда:

«Палачи оживились. Турбулентность в аппарате не снижает риски для человеческих особей...»

Не помогло Дмитриеву и открытое письмо, которое вчера Председателю Верховного суда Республики Карелия Анатолию Наквасу направили виднейшие представители россйиской интеллигенции, в числе которых и академик Евгений Александров, и вдова Александра Солженицына Наталья Солженицына, и актер Олег Басилашвили, и многие-многие другие:

«Уважаемый Анатолий Владимирович!

Три с половиной года в судах разных инстанций Республики Карелия рассматривается дело историка и краеведа Юрия Алексеевича Дмитриева, первооткрывателя массовых захоронений жертв сталинских репрессий на территории урочища Сандармох. Это дело, за исходом которого, без преувеличения, следят десятки тысяч самых разных людей в России и во всем мире. В основу преследования Дмитриева, как мы помним, был положен анонимный донос и некое «письменное мнение» карельского искусствоведа Сергеева, базировавшееся на этом доносе, и на двух фотографиях приемной дочери Дмитриева из его персонального компьютера, неизвестно каким образом попавших в Следственный комитет.

Беззаконность этих действий и абсурдность выдвинутых против историка обвинений в распространении порнографии и развратных действиях в отношении несовершеннолетней приемной дочери поначалу не оставляли сомнений, что у «дела Дмитриева» нет никакой уголовной перспективы и оно будет закрыто. Но делу был дан ход. Предполагаем, что за этим стояли силовые структуры, недовольные гражданской позицией Дмитриева и огромной работой Юрия Алексеевича по увековечению памяти жертв сталинизма.

Несмотря на все оказываемое давление, Петрозаводский городской суд (судья Марина Носова) полностью оправдывает Дмитриева по «нехорошим» статьям, и тогда против него выдвигается новое, гораздо более тяжелое обвинение — совершение насильственных действий сексуального характера в отношении ребенка. Верховный суд Республики Карелия в апелляции отменяет оправдательный приговор и направляет дело на новое рассмотрение.

А дальше происходит невероятное — Петрозаводский городской суд (судья Александр Мерков) вторично оправдывает Дмитриева по тем же самым статьям, а по новому обвинению дает наказание намного ниже нижнего предела, что — мы все это прекрасно понимаем — лишний раз говорит о невиновности Юрия Дмитриева и одновременной невозможности эту невиновность признать из-за беспрецедентного давления на суд тех, кто не может простить историку его исследований ГУЛАГовского прошлого. Два оправдания по суровым статьям явно показывают, что не было оснований ни для уголовного преследования, ни тем более для содержания под стражей, на котором каждый раз настаивал Верховный суд Республики Карелия. Это позволяет нам считать, что суд был пристрастен тогда и уже просто не сможет вынести справедливое решение сейчас.

Рассматривает апелляцию судья Алла Раць, ранее дважды продлевавшая Дмитриеву содержание в СИЗО, и все происходящее на этом процессе дает нам повод усомниться в объективности судейства и, более того, предположить, что на судью оказывается давление.

Иначе чем объяснить следующие факты:

Вместо того чтобы дождаться выхода из карантина по коронавирусу постоянного адвоката Дмитриева В.М. Ануфриева, уведомившего суд о невозможности быть на заседании, судья немедленно вводит в процесс адвоката по назначению и определяет тому срок в три рабочих дня для ознакомления с делом. Можно за три дня ознакомиться с таким бесконечным количеством документов, экспертиз, решений и приговоров? Конечно, нет. Должен ли назначенный адвокат встретиться со своим подзащитным? Не просто должен — обязан. Но он этого так и не делает.

Вот как пишет об этом сам Юрий Алексеевич в письме к друзьям 23 сентября: «…Я громко и четко, под запись, заявил об отказе от адвоката по назначению. Как и прогнозировалось, мой громкий и четкий отказ был судом проигнорирован. Вечером я его повторил уже в письменном виде. Моя скромная просьбишка допустить меня в зал заседания лично и очно судом была отвергнута напрочь. Еще одна «слезница» у меня была озвучена — провести медобследование слуха по направлению суда: не всегда и не все слышу и понимаю, что судья в зале озвучивает, процентов сорок уходит мимо. Это не есть хорошо для защиты. Судья вежливо поинтересовалась, есть ли у меня медицинские документы, подтверждающие тугоухость. Нет, говорю. Раз документов нет, в ходатайстве отказать. Я тут «местный персонал» уже достал с этой проблемой. Принесли дополнительные колонки — не подключаются. Я постоянно переспрашиваю. Судья злится, грозится удалить из зала. Я каждый раз напоминаю суду, что остался один на один с юридическими вопросами, практически без защиты, — судью это, мягко говоря, раздражает. Ну что делать? Жить — это всегда непросто».

Скажите, как это вообще возможно, чтобы при заседании по такому важному делу в Верховном суде республики не работал или плохо работал звук, а подсудимый фактически оставался без грамотной защиты? А как возможно внезапное назначение новой экспертизы фотографий по делу о порнографии, по которому Дмитриев ДВАЖДЫ оправдан? Неужели многочисленные экспертизы в Институте Сербского, специализированной психиатрической больнице в Санкт-Петербурге, доказавшие полное отсутствие «педофильских» мыслей и сексуальных отклонений в поведении Дмитриева, принятые судами первой инстанции, для апелляционного суда — звук пустой? Так же как пустым звуком оказываются мнения специалистов по фотографии, среди которых были сотрудники Государственного Эрмитажа, кандидаты и доктора наук, не увидевшие в снимках ничего порнографического?

Опасаясь необъективности Верховного суда Республики Карелия по делу Юрия Дмитриева, просим Вас, Анатолий Владимирович, передать это дело на рассмотрение суда любой другой области, республики или края Российской Федерации. А тем, кто все это грязное дело затеял, мы бы хотели сказать только одно: можно сломать жизнь историку Дмитриеву, его приемной дочери, всем его близким, но невозможно уничтожить или изъять из оборота историческую правду.

Она выживет при любых обстоятельствах и напомнит о себе.

Академики РАН

Евгений Александров

Ефим Хазанов

Члены-корреспонденты РАН

Александр Белавин

Елизавета Бонч-Осмоловская

Михаил Глазов

Аскольд Иванчик

Александр Кабанов

Федор Успенский

Актеры

Лия Ахеджакова

Олег Басилашвили

Анатолий Белый

Филипп Горенштейн

Александр Збруев

Константин Райкин

Ксения Раппопорт

Алика Смехова

Вениамин Смехов

Наталья Тенякова

Александр Филиппенко

Константин Хабенский

Инна Чурикова

Дарья Юрская

Журналисты

Надежда Ажгихина

Екатерина Барабаш

Катерина Гордеева

Кристина Горелик

Наталия Демина

Виктория Ивлева

Вадим Кантор

Елена Клещенко

Ксения Ларина

Леонид Никитинский

Ольга Орлова

Сергей Пархоменко

Григорий Пасько

Дмитрий Петров

Николай Подосокорский

Владимир Познер

Екатерина Пригорева

Зоя Светова

Людмила Телень

Мария Терещенко

Михаил Шевелев

Ольга Шутова

Анна и Глеб Яровые

Издатели

Ирина Балахонова

Варвара Горностаева

Андрей Збарский

Ирина Прохорова

Искусствоведы и художники

Галина Аксенова

Андрей Бильжо

Анатолий Голубовский

Борис Долгин

Инесса Рахманова

Историки

Ирина Аржанцева

Сесиль Вессье (Франция)

Михаил Кром

Иван Курилла

Вера Мильчина

Владислав Назаров

Евгения Назарова

Борис Соколов

Никита Соколов

Олег Хлевнюк

Артур Чубур

Кинематографисты

Вадим Абдрашитов

Михаил Алдашин

Константин Арефьев

Любовь Аркус

Екатерина Бойкова

Гарри Бардин

Степан Бирюков

Дина Годер

Константин Бронзит

Антон Долин

Олег Дорман

Андрей Звягинцев

Светлана Зимина

Ирина Литманович

Иван Максимов

Виктор Матизен

Юрий Норштейн

Серафима Овчаренко

Глеб Панфилов

Андрей Плахов

Татьяна Подгорская

Наталья Рысс

Наталия Савоськина

Андрей Смирнов

Александр Сокуров

Михаил Тумеля

Светлана Филиппова

Андрей Хржановский

Елена Якович

Театральный режиссер

Иосиф Райхельгауз

Композитор

Александр Маноцков

Литераторы

Александр Архангельский

Дмитрия Бавильский

Елена Баевская

Нуне Барсегян

Леонид Бахнов

Надежда Беленькая

Ирина Богатырева

Татьяна Бонч-Осмоловская

Марина Бородицкая

Алла Боссарт

Марина Бувайло

Ольга Бухина

Ольга Варшавер

Дмитрий Веденяпин

Алина Витухновская

Марина Вишневецкая

Лилия Газизова

Мария Галина

Сергей Гандлевский

Алиса Ганиева

Александр Гельман

Алла Гербер

Дмитрий Глуховский

Марк Гринберг

Наталья Громова

Юлий Гуголев

Виталий Диксон

Денис Драгунский

Ольга Дробот

Евгений Ермолин

Георгий Ефремов

Виктор Есипов

Наталья Иванова

Игорь Иртеньев

Геннадий Калашников

Дмитрий Карельский

Нина Катерли

Юлий Ким

Наталья Ключарева

Николай Кононов

Ирина Кравцова

Григорий Кружков

Сергей Кузнецов

Майя Кучерская

Олег Лекманов

Александр Ливергант

Мария Людковская

Наталья Мавлевич

Лариса Миллер

Владимир Мощенко

Антон Нечаев

Максим Осипов

Светлана Панич

Лев Рубинштейн

Мария Рыбакова

Ольга Седакова

Вячеслав Середа

Наталия Соколовская

Татьяна Сотникова (Анна Берсенева)

Владимир Сотников

Ирина Стаф

Дмитрий Стахов

Любовь Сумм

Ирина Сурат

Лев Тимофеев

Людмила Улицкая

К. Хэммонд

Мария Фаликман

Елена Фанайлова

Виктор Шендерович

Наталья Чепик

Татьяна Чернышева

Аркадий Штыпель

Татьяна Щербина

Сергей Яковлев

Научные работники

Георгий Базыкин

Сергей Дмитриев

Алексей Иванов

Сергей Зенкин

Борис Кац

Татьяна Кондратьева

Ярослав Кудрявцев

Мария Майофис

Ирина Насимова

Даниил Наумов

Дарья Новгородова

Алла Ратыни

Жанна Резникова

Андрей Ростовцев

Алексей Семенов

Михаил Тамм

Михаил Фейгельман

Андрей Цатурян

Искэндэр Ясавеев

Владислав Аксенов

Владимир Ананич

Ирина Антипова

Анна Бойкова

Андрей Гуськов

Дмитрий Рыбаков

Наталья Тумашкова

Сергей Дмитриев

Ирина Кравцова

Вадим Лурье

Николай Эппле

Правозащитники

Светлана Астраханцева

Вячеслав Бахмин

Валерий Борщев

Светлана Ганнушкина

Игорь Каляпин

Дмитрий Макаров

Лев Пономарев

Наталья Таубина

Политики, партия «Яблоко»

Борис Вишневский

Николай Рыбаков

Эмилия Слабунова

Лев Шлосберг

Григорий Явлинский

Правозащитный центр «Мемориал»

Олег Орлов

Ян Рачинский

Александр Черкасов

Президент Русского общественного фонда Александра Солженицына

Наталия Солженицына

Директор фонда Иоффе

Ирина Флиге

Руководитель проекта «Сандармох. Возвращение имен»

Максим Лялин

Руководитель центра «Возвращенные имена» при РНБ

Анатолий Разумов

Работники образования

Дмитрий Аблов

Елена Козлова

Лана Круз

Леонид Перлов

Священнослужители

Отец Алексей Уминский

Отец Григорий Михнов-Вайтенко

Работники IT

Лариса Мелихова

Анастасия Подольская

Жители Петрозаводска

Игорь Ильин

Владимир Малегин

Наталья Мешкова

Анна Натальчук

Алла Нестеренко

Андрей Оборин

Лидия Побединская

Наталья Севец-Ермолина

Александр Селюцкий

Лариса Сенина

Татьяна Смирнова

Тамара Спектор

Алексей Трунов

Валерий Поташов

Дмитрий Цвибель

Елена Щелупанова