«…О том, что коронавирус немногим страшнее гриппа, я говорил 3 марта, то есть, когда он у нас только всё начиналось.
Я тогда взял цифры – то, что происходит в Китае, то, что у нас, по гриппу и так далее. И в то время действительно это было так: смертность от гриппа и других болезней была выше, чем при «короне».
Кроме того, надо было дать людям какую-то надежду. Вы помните, что у нас тогда чуть ли не грабить магазины начали, разносить прилавки, запасаться солью, сахаром, крупами, консервами?
Я сам пришёл в магазин и увидел всю эту свистопляску. И имея те данные, которые есть, я, совершенно искренне, никого не обманывая, так сказал, так получилось.
Но потом жизнь показала, что если на тот момент я был прав, то с дальнейшим развитием болезни я оказался неправ, говорю это совершенно откровенно.
Сейчас мы видим, как болезнь развивается. Этот вирус очень коварный.
Может ли он вернуться? Да. Посмотрите, что сейчас в Израиле творится. Они практически сняли карантин, пустили детей в школы и детские сады, а теперь за голову хватаются. Во Франции снова ввели масочный режим. Я считаю, что это недорого, но это нужно.
И я вижу, что толпы москвичей и не москвичей сегодня ходят по улице просто так, толпами. Очень смелые. Но это, знаете, как «на авось» надеяться.
Мне сейчас 87 лет. И думаю, что в том, что я сижу перед вами, во многом сыграла роль моя строгая концепция – и я, и моя семья в масках.
Маска, может быть, спасла мне жизнь. И я всем советую – не дурить и не торопиться отказываться от масочного режима. А если у тебя респираторная инфекция, так вообще, будь добр сиди дома.
Профессиональными вопросами должны заниматься профессионалы. И когда я слышу, что министрами здравоохранения территорий становятся добрые нормальные хорошие люди, но экономисты, то есть люди без медицинского образования, это вызывает у меня чувство беспокойства.
Всё же руководить должны люди, которые понимают в здравоохранении, понимают организацию здравоохранения, понимают, что такое больной, чувствуют боль.
Мне нравится система, когда не брошен в неё рубль. Раньше мы лечили, а сейчас оказываются услуги. Это парикмахер оказывает услуги, ещё кто-то, а мы всё же лечим.
Все эти вопросы меня подвигли сказать откровенно и честно о том, что происходит в нашем здравоохранении (Рошаль в 2011 году сделал доклад о недостатках системы здравоохранения, который поддержал Путин – прим. «НИ»).
Решило ли это все проблемы в здравоохранении? Думаю, нет. Хотя вопросы я ставил остро.
И до сих пор эти вопросы висят.
Я понимаю: чтобы заниматься здравоохранением, необходимо, чтобы государство было богатое.
Но всё же вот сейчас особенно после пандемии, руководство страны понимает отчётливо, что так, как мы жили, мы больше жить не можем.
Я как-то сказал, давайте мы будем делать модернизацию наоборот. Страна должна быть готова к чрезвычайным ситуациям различным – и к биологической войне, и к атомной, если хотите.
Мы до пандемии провели в Народном фронте откровенный разговор. И спросили, а сегодня мы готовы к массовому поступлению больных? И пришли к выводу, что нет, не готовы.
И вот сейчас, когда случается ситуация серьёзная, больных везут в Москву, в Санкт-Петербург, в ещё какие-то города. А если вдруг случится с этими городами что-то большое? Лечить-то где будем?
У государства раньше не было возможности достаточно финансировать здравоохранение. Надо было решать вопрос армии, и это вам не цветочки-лепесточки, это жизнь страны.
Но когда на здравоохранение выделялось 3,5 – 3,6 % ВВП, а в других странах до 10 – 15 %, причём у нас в рублях, а там в евро и долларах, то мы чётко понимали, что так невозможно.
И был момент, когда я сказал руководству в глаза: если вы хотите, чтобы мы лечили как там, дайте нам хотя бы половину и мы на основе советской системы здравоохранения с финансированием сделаем так, что нас никто не догонит.
И ещё до пандемии Путин решил увеличить финансирование до 4 % ВВП и далее, а сейчас уже конкретно дал распоряжение, что так делать надо. Но когда мы получим деньги надо, чтобы они нормально сработали, надо чтобы их не распилили.
…Не фантазируйте, министром здравоохранения России я никогда не мечтал быть и не буду им, у меня своя дорога. Это не потому что я боюсь трудностей.
Быть министром – это большая работа. Это не означает, что каждое утро ешь хлеб с чёрной икрой. Это совершенно колоссальная ответственность.
Что бы я сделал? Я бы собрал в большом зале врачей, фельдшеров, медицинских сестёр и спросил бы: «Чего делать будем?» Потому что народ у нас умный. Его только нужно слушать.
Мне, откровенно говоря, всегда очень больно, когда Скворцову начинают пинать ногами. Это очень образованный человек. Она немало сделала.
Когда мы говорим про оптимизацию, о том, что стали закрывать фельдшерско-акушерские пункты, сельские больницы – так это сделала не она, это сделали до неё. Она остановила этот процесс».
Посмотреть передачу с Леонидом Рошалем целиком можно здесь.