Герой или палач? В Москве установили памятную доску заместителю Берии Завенягину

«20 августа на Поварской улице Москвы была установлена мемориальная доска моему деду - на доме, где он, вечный скиталец, жил, вернее бывал в последние годы своей недлинной жизни, - пишет внучка Завенягина Алиса в своем блоге.

Любовалась я выступающими. Серьезные мужчины из Росатома и МИСиС (дед был там первым ректором) в костюмах и белых рубашках говорили казалось бы сухие слова «...сделал... добился... произвёл» с такой увлеченностью, точно это произошло только что и при их личном участии. Мои опасения, что будет «для галочки» не оправдались!

И я выступала.

Сказала, что подкатила бы телегу шампанского и прямо сейчас в десять утра мы бы выпили и потанцевали. Потому что праздник. Все слушали меня очень серьезно, обдумывая мои слова.

Потом я рассказала историю, которую мне поведала моя довольно скрытная бабушка.

Когда она, юная красавица, вышла за деда, ей долгое время казалось, что он не совсем человеческого, а как бы божественного происхождения. При том, что она была атеисткой. Я спросила: «Бабушка, а ты разве не видела, что он... ест... посещает туалетную комнату?»

А она сказала: «Знаешь, я как-то не замечала...»

И все снова очень серьезно слушали, прикидывая такую возможность.

А у меня в душе всё расцветало...

Потом поговорила я со знаменитым Юрием Сергеевичем Карабасовым, ректором МИСиС на протяжении пятнадцати лет.

И он неожиданную для меня параллель провёл: сравнил деда моего с Тульским левшой. Дед ведь из Узловой родом, это Тульская губерния.

Сказал, дед был такой породы - мог блоху подковать.

Дед - мой герой...»

***

А вот журналист Андрей Збарский высказывает прямо противоположное мнение о личности Завенягина:

«Выяснилось , что 20 августа на Поварской улице в Москве открылась мемориальная доска Аврамию Павловичу Завенягину: зам наркома/министра внутренних дел при Берии, руководитель строительства Норильского горно-металлургического комбината и Норильлага, ну и куратор атомного проекта.

Норильлаг НКВД и Норильский горно-металлургический комбинат, который строили заключенные Норильлага, Завенягин возглавлял с 1938 года по начало 1940-х. Чтобы построить и запустить производство полного металлургического цикла за полярным кругом, чтобы выкопать карьеры и штольни, чтобы проложить железную и прочие дороги на вечной мерзлоте, где зимы до —70, где ветер и пурга, Завенягину категорически не хватало сил заключенных небольшого лагеря, открывшегося здесь в 1935 году. Завенягин стал направлять в Москву письма и телеграммы, что смертность в лагере очень высокая, поэтому ему тут, в Заполярье, требуются еще и еще десятки тысяч заключенных, десятки тысяч вохровцев и сотни тысяч километров колючей проволоки. Все недостающее Завенягину прислали. И выросла мощная заполярная металлургическая империя из шахт, штолен, электростанций, железной дороги, медного, никелевого и множества других заводов, построенных и работавших на рабском труде заключенных. Один из бывших заключенных назвал впоследствии Завенягина “гением дрессуры рабов”.

И вот Завенягину, а не жертвам высокой смертности в Норильлаге, открыли мемориальную доску на Поварской...»