Факторы риска: куда и сколько еще будет мутировать коронавирус

Ну вот: почти все мы, причем внезапно, стали слегка вирусологами. Я, например, узнал, что вирусы не только лишают нас жизни, но, оказывается, и продляют её.

Игорь Огнев, публицист

Как? Доставляя лечебные препараты в клетки людей. Это позволяет успешно бороться с такими болезнями, как, например, рак. Стало быть, чтобы вирусы не только зловредничали, а еще справно служили во благо человечества, надо их приручить. То есть способствовать обретению людьми иммунитета даже от незваных пришельцев. Поэтому вирусологи давно и всесторонне исследуют природу вирусов.

COVID, ты откуда?

Так, еще в середине прошлого века выдающийся австралийский биолог Ф.М. Бернет говорил о совместной эволюции вируса и его хозяина-человека. Ученый выдвинул предположение, что вирусу невыгодно убивать своего «благодетеля», и со временем он перестает существенно ему вредить. Но вирусы не имеют собственного метаболизма (обменных процессов), поэтому не «живут» в прямом смысле слова, а для размножения им необходима «чужая» клетка. Другими словами, в процессе эволюции должен наступить баланс между патогенностью вируса(способностью вызывать инфекцию в организме) и устойчивостью к нему организма- хозяина. Эти взгляды Бернета в 60-х годах во многом подтвердил выдающийся отечественный ученый В.М. Жданов.

Однако вирус – вовсе не благодетель хозяина, его цель – максимальное распространение своей популяции. Поэтому в ходе эволюции вирус «находит» некий оптимум, при котором хозяин не должен погибнуть раньше, чем успеет заразить еще какое-то количество себе подобных.

Новый коронавирус SARS-CoV-2, по мнению ученых, видимо, отходил от «родословного древа» летучей мыши еще в 1948 – 1982 годы. Стало быть, вирусы, похожие на SARS-CoV-2, жили в подковообразных летучих мышах десятилетиями. Предполагается, что способность заражать человека этот вирус приобрел благодаря генетической «прибавке» от вируса панголина – своеобразного родственника броненосцев, который мог быть промежуточным звеном при переносе возбудителя к человеку.

Но это лишь одна версия. Стоит задать вопрос: а как вирус попал в летучих мышей? Не с неба же свалился?! Нет, не с неба, а из Земли, выдвигает свою версию Роберт Бембель, профессор Тюменского индустриального университета, и, кстати сказать, мой старый друг. Бембель широко известен в узких кругах своей эфир-геосолитонной концепцией (ЭКГ). О ней подробнее я напишу отдельно, а пока скажу о сути весьма схематично. Плазменное ядро Земли постоянно подпитывается потоками мирового эфира; при определенных температуре и давлении ядро регулярно выстреливает потоками (геосолитонами) газов – в основном, водорода и гелия; эти вихри, устремляясь к поверхности Земли, вступают по дороге в реакции с разными химическими элементами, образуют углеводороды, алмазы и прочие полезные ископаемые, устраивая, между прочим, землетрясения, цунами и прочие катаклизмы. Но – попутно выносят в нижние слои атмосферы и то, что интересует нас сейчас: вирусы.

Вирусы? В недрах Земли? Откуда?

Какое-то время я переваривал идею Бембеля, а потом… Ну конечно, ведь на этот вопрос в 40-х годах прошлого века ответил французский ученый Пьер Тейяр де Шарден в своей книге «Феномен человека», которую я недавно перечитал не помню уж по какому поводу. Я взял книгу и нашел место, которое сам же подчеркивал: «Земля несла в себе жизнь врожденно и притом в определенном количестве… В воде, в воздухе, в откладывающемся иле ультрамикроскопические зернышки белков на километровые глубины плотно покрывают поверхность земли… если мы поняли, что преджизнь выступает уже в атоме, то разве не следовало ожидать появления этих мириад больших молекул?...» А через несколько страниц, отправив пылиться теорию Дарвина о естественном отборе, Тейяр продолжает: «… молекулярные веса некоторых естественных белковых веществ, таких, как «вирусы» (И.О.), столь таинственно связанные с инфекционными болезнями животных и растений, по-видимому должны подсчитываться в миллионах. И хотя частицы, образующие эти вещества, гораздо меньше любых бактерий, они настолько малы, что пока никакой фильтр не может их задержать… И весьма показательно, что если их нельзя смешивать с клеткой, то все же некоторыми своими свойствами (а именно, способностью размножаться при контакте с живой тканью) они уже предвосхищают свойства собственно организованных существ».

Здесь Тейяр сделал сноску: «После того, как вирусы с помощью огромных увеличений микроскопа были увидены как тонкие палочки, ассметрически активные на своих двух концах, их стали считать относящимися скорее к бактериям, чем к «молекулам». Более того, как это ни парадоксально, вирусы составляют массу микроскопических корешков «глубоко структурного единства дерева жизни», которое венчает человек.

Невольно напрашивается фантастическая мысль: все мы изначально вылупились из вируса?! Потому что, пишет Тейяр, жизнь самозародилась из предбиологических органических соединений, цоколь которых – минералы, низшие беспозвоночные, в том числе те самые вирусы.

К этой идее Тейяр пришел, мне кажется, потому, что, будучи философом и теологом, геологом, биологом, палеонтологом, археологом и антропологом, он системно смотрел на мир и человека.

Прошу прощение за пространное отступление, но стараясь отслеживать публикации по пандемии, я пока не обнаружил ссылок на Тейяра и тем более – на версию профессора Бембеля, за которой, по его словам, уйма фактов, накопленных исследователями мира. А теперь представьте, что геосолитон Бембеля под огромным давлением выносит в земную атмосферу миллионы вирусов? Которые потом присасываются к тем же летучим мышам и разным морским тварям, попадающим, в том числе, и на рыбный рынок Ухани. Возможно такое? Во всяком случае, логично. Но здесь дилетант передает слово исследователям.

На этом фоне просто смешно читать как милые, то есть, представители разных стран, бранятся. Кроме умопомрачительных версий одной нашей телеведущей и режиссера Никиты Михалкова, ярко засветился недалеко ушедший от них бдительный сенатор Франц Клинцевич. Заметив, что он не сторонник теорий заговора, однако версия, что COVID-19 создан искусственно, кажется ему правдоподобной. Это, мол, выгодно только США, а именно президенту Дональду Трампу, которому вирус, де, поможет отменить выборы в стране. Надеюсь, читателям хватит ума оценить эту умопомрачительную идею, в свете которой Трамп является своей стране и миру в образе этакого вурдалака, заразившего, на 26 июня, почти 2 504 676 и отправившим в мир иной 126 785 тыс. соотечественников.

Впрочем, есть претензии иного рода. 3 мая лондонская The Daily Telegraph со ссылкой на 15-страничный доклад разведывательного альянса "Пяти глаз" (спецслужбы США, Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии), сообщила: правительство Китая, "создавая угрозу для других стран", скрывало любые новости о появлении коронавируса. По мнению авторов доклада, Пекин еще в начале декабря 2019 года имел доказательства передачи инфекции от человека к человеку, однако отрицал факт до 20 января. Речь идет о группе ученых под руководством доктора Ши Чжэнли, директора Центра инфекционных заболеваний Уханьского института вирусологии Китайской Академии наук, которая занимается исследованиями летучих мышей уже 15 лет. Так в 2013 г. группа Ши изучала образцы фекалий подковоносых летучих мышей в пещере провинции Юньнань. И выяснила, что как минимум один из 50 вирусов на 96% генетически схож с SARS-CoV-2, вызывающим атипичную пневмонию COVID-19. Ученые также в ноябре 2015 г. установили, что вирус, похожий на SARS, может передаваться от летучих мышей к человеку и не поддается лечению.

Причем эта работа группы Ши не была секретной. Китайские ученые сотрудничали с австралийской лабораторией CSIRO. Другим партнером был Университет Северной Каролины США. Мало того, в марте 2019 г. доктор Ши и ее команда опубликовали в медицинском журнале Viruses обзор "Коронавирусы летучих мышей в Китае". В нем говорилось: "Высока вероятность того, что в будущем болезни, подобные атипичной пневмонии (SARS) или ближневосточному респираторному синдрому (MERS), будут вызываться коронавирусами летучих мышей, и существует повышенная вероятность того, что это произойдет в Китае".

Однако Председатель КНР Си Цзиньпин заявил 18 мая, в ходе АВЗ: «Мы действовали открыто и ответственно… мы сделали все, что в наших силах, чтобы поддержать и оказать содействие нуждающимся странам».

Любопытно, что Председатель Си утверждал это после того, как 16 мая Чжун Наньшань, эпидемиолог и пульмонолог, руководитель специальной комиссии по борьбе с коронавирусом Госкомздрава КНР, признал, что, приехав 18 января в Ухань, он понял: «В то время местные власти не хотели говорить правду. … И я говорил, что, видимо, зараженных больше». Сомнения у Чжуна закрались, когда власти города более 10 дней сообщали лишь о 41 зараженном, в то время как за рубежом уже начинались свои эпидемии. Лишь 20 января, вернувшись в Пекин, он получил информацию о 198 зараженных и трех погибших в Ухани. В тот же день на встрече с руководством китайского правительства он призвал немедленно закрыть Ухань, что и было сделано. Как только в дело вмешались центральные власти, пояснил Чжун, статистика стала прозрачной и достоверной.

Кстати, также вели себя авторитарные власти КНР в 2003 г., когда, по словам Рольфа Хильгенфельда из Любекского университета, одного из ведущих исследователей коронавируса на планете, в южнокитайской провинции Гуандун началась первая эпидемия SARS. Вспышку замалчивали около четырех месяцев, и только когда вирус пришел в Пекин и Гонконг, были вынуждены рассказать о тревожной ситуации.

Сторонники теории заговора обнаружились вскоре после того, как выдержки из доклада «Пяти глаз» появились в печати. Однако средичленов «Пяти глаз» после публикации выдержек из доклада обнаружились разногласия. Германская внешняя разведка BND не подтверждает сообщения об искусственном, то бишь, вырвавшемся из лаборатории, происхождении коронавируса. Австралийская разведка, как и власти КНР, считает, что вирус появился на рынке в Ухани. Управление Национальной разведки США, которой подчиняются все 17 американских спецслужб, не раз заявляло: как и у большинства ученых, у спецслужб США нет оснований полагать, что COVID-19 создан человеком или генетически модифицирован. Но разведслужбы продолжают выяснять, "могла ли вспышка произойти вследствие контакта с инфицированным животным или в результате несчастного случая в одной из лабораторий Уханя". А помощник госсекретаря США Эллен Маккарти, возглавляющая Бюро разведки и исследований (INR) Госдепа, огорошила признанием, что в INR якобы не знают, где находится "нулевой пациент" и откуда пошёл вирус. И даже допустила, что об этом никогда и не узнают.

Выясняются парадоксальные казусы. Так, США обвиняют КНР в том, что мир из-за молчания китайцев упустил драгоценное время для подготовки к отражению пандемии. Но еще в ноябре Национальный центр медицинской разведки США представил свои опасения по поводу COVID-19. Отчет касался стремительного распространения заболевания в Ухани и окрестностях, а также опасности того, что вспышка может выйти из-под контроля. Позднее эксперты и представители военной разведки регулярно поднимали вопрос об этом в своих беседах и докладах Белому дому, Объединенному комитету начальников штабов, Управлению военной разведки и Совету национальной безопасности. Однако, отмечает ABC News, «доклад рисует картину американского правительства, которое гораздо раньше могло бы заняться вопросами предотвращения распространения вируса и ранее подготовиться к кризису в стране». Тем не менее, власти США не почесались, но позже обвинили в молчании КНР.

Что же говорить о России? В марте появилась информация, что биологи, день и ночь работающие в знаменитом Центре вирусологии и биотехнологии «Вектор» над вакциной против страшной эпидемии, получают от 14,5 тыс. руб. в месяц. Когда в «Векторе» прежде аргументировали увеличение затрат подготовкой к будущим пандемиям, чиновники отмахивались: нагрянут ли они – бабка надвое сказала, а дефицит бюджета нам совсем не кстати.

А вот более весомая причина. Как сообщил 16 апреля INTERFAX.RU, президент Российской академии наук Александр Сергеев выразил сожаление, что из-за потери контроля над сетью академических институтов вследствие резонансной реформы РАН 2013 г. академия не может напрямую заниматься научными разработками и бороться с коронавирусной инфекцией.

Спешка нужна при ловле блох

Очевидность заявления президента РАН подтверждается, увы, из повседневности пандемии. Так, 22 июня директор НИЦ Гамалеи Александр Гинцбург сообщил, что совместно с Центральным НИИ Минобороны 18 июня на добровольцах начались испытания российской комбинированной векторной вакцины. А дальше было нечто удивительное. 23 июня, общаясь с россиянами в эфире «Россия-24», президент Путин сказал, что «на 100% уверен в эффективности вакцины от COVID-19». 26 июня глава Минздрава Михаил Мурашко заявил, чтоналичие отечественных препаратов и создание вакцины против нового коронавируса позволят сделать инфекцию управляемой. И опять же 26 июня главный внештатный детский специалист, онколог-гематолог Минздрава Александр Румянцев заявил, что вакцина против COVID-19 не станет панацеей от данного вируса. В пример он привел вирус гриппа. Несмотря на то, что вакцинация от гриппа сейчас массовая, ежегодно от него погибает около 600 тыс. человек. По мнению специалиста, ситуация с коронавирусом развернется подобным образом.

Наконец, еще раньше, 4 июня, глава Роспотребнадзора Анна Попова назвала единую вакцину невозможной: «Пока нельзя однозначно сказать, какие препараты от коронавируса будут эффективны для каждой социальной группы, например детей или пожилых».

Между тем, о расколе среди самих ученых, а также между учеными и властью стало известно гораздо раньше. Так, в 20-х числах апреля совещание по этой тематике провел президент Путин. После его вступительных слов, советник директора Центрального НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Виктор Малеев просто огорошил: «Вакцины у нас скоро не будет». Однако академик Гинцбург парировал в том духе, что всё не так страшно.

Не худо бы присмотреться к аргументам сторон. Выделю два главных.

Первый – спешка. По словам израильского иммунолога профессора Якова Беркуна, от неё велик риск побочных эффектов. Иммунолог приводит историю 10-летней давности с ротавирусом в Израиле. Массовая вакцинация дала опасные последствия – непроходимость кишечника. И вакцину пришлось снять с производства. «Вот и сейчас все так торопятся, но очень важно знать, что будет потом», – предупредил профессор.

Конфуз, по словам профессора Беркуна, случился потому, что в спешке вакцину не провели через все обязательные этапы испытаний – еще один принципиальный момент.

Экс-профессор Медицинской школы Гарварда доктор Уильям Хейзелтайн, не упоминая центр Гамалеи, в интервью CNBC комментировал некие «позитивные результаты» первого этапа клинических испытаний вакцины фармацевтического гиганта Moderna: «Только восемь человек участвовали в тестировании. Оно было не впечатляющим и непрозрачным…Главный вопрос не в том, когда у нас будет вакцина, а в том, будет ли она вообще. Разработка вакцин против коронавирусов ведется долгое время, пока никто с этим не справился… А если мы не знаем, будет ли вакцина вообще, сказать, когда она будет, невозможно».

Комментируя информацию НИИ Гамалеи, сотрудники которого проверили вакцину на себе, Ярослав Ашихмин, терапевт, к.м.н., советник гендиректора Фонда международного медицинского кластера «Сколково», слегка иронизирует: «Зачем нужно клиническое исследование, если есть героический личный опыт? Можно только надеяться, что вакцинация проводилась не добровольно-принудительно».

Очевидный плюс эпидемии, по мнению эксперта – резкий рост медицинской просвещенности общества. За годы оптимизации и «реформаторства» медицинскую науку захлестнуло «магическое мышление подавляющего большинства «самых авторитетных ученых» и связанное с ним отторжение научного метода в медицине. Это больше, чем искажение сознания отдельных «ученых», это вопросы биомедицинской культуры. К сожалению, многие врачи не принимают то, что медицина – быстро меняющаяся наука, и по мере выхода новых доказательств мы обязаны пересматривать свою точку зрения. Российский врач склонен доверять собственному опыту намного больше, чем данным научных статей… Неприятие доказательного подхода – бомба замедленного действия в фундаменте даже многообещающих отечественных технологий», – пишет эксперт.

Коллегу дополняет Михаил Кирпичников, декан биофака МГУ, доктор биологических наук:

– Вакцины лекарствами назвать можно лишь условно. Она дается здоровому с целью подготовить его к чему-то конкретному. Но для этого надо знать структуру патогена и многое другое. Словом, вакцинирование имеет смысл, если сделано заранее. Поэтому наука должна работать не только с существующими инфекциями, но и готовиться к будущим. Я нисколько не сомневаюсь, что новые и возвращающиеся инфекции – одна из основных опасностей, с которыми столкнется человечество в ближайшие десятилетия. К новым пандемиям сполна не подготовишься, но если сама наука в полном здравии, то она может быстрее реагировать.

5 июня выдающийся врач, один из основоположников отечественной школы пульмонологии, вице- председатель Межправительственного комитета ЮНЕСКО по биоэтике, президент Российского респираторного общества, академик РАН Александр Чучалин в интервью журналу «Наука и жизнь», комментируя заявления главного вирусолога ВС РФ Сергея Борисевича и директора НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи, академика Александра Гинцбурга о готовых вакцинах утверждает: в этих заявлениях «грубо нарушен один из этических принципов медицины – не навреди». Ни одна из этих вакцин не прошла весь положенный по законодательству РФ и нормам международного научного сообщества путь регистрации. «Мы просто выставим себя дураками с этой скороспелой вакциной, которая может принести много бед». К месту вспоминается русская поговорка: спешка нужна лишь при ловле блох.

2 июня РБК напечатал сообщение вице- президента РАН Владимира Чехонина на онлайн-заседании президиума РАН о вакцине, которую можно назвать экзотической – в виде йогурта. Хотя суть обычному читателю, в том числе и мне, малопонятна, но, объективности ради, стоит её привести для специалистов. Мишенью для клонирования, пояснил Чехонин, является ген, кодирующий S-белок коронавируса. Ген вводится в область кодирования поверхностных ворсинок бактерии-пробиотика, и формируется бактерия с иммуногенным белком вируса на поверхности. Данная вакцина может вводиться в виде кисломолочного продукта. Уже идут доклинические испытания препарата.

Но вот Сергей Нетесов, член- корреспондент РАН, завлабораторией бионанотехнологии, микробиологии и вирусологии Новосибирского госуниверситета, считает: авторы этой разработки пока что выдают желаемое за действительное. Опущу тонкости контраргументов Нетесова, перескажу только выводы. «Ни одной мукозальной вакцины (они, так или иначе, проходят через желудочно-кишечный тракт) для человека не доведено до реального применения. Эта разработка начата с нуля – первое. Второе – если они считают, что такая вакцина будет работать, то по идее она должна вырабатывать иммунитет и к самой бактерии, которую вводят в организм. Но как-то мы не слышали, чтобы вырабатывался иммунитет к этим молочнокислым бактериям, хотя кисломолочные продукты многие из нас потребляют почти ежедневно».

По мнению эмидемиолога и философа профессора Игоря Гундарова, главного научного сотрудника НИИ общественного здоровья и управления здравоохранением Медакадемии им. И.М. Сеченова, если в СССР каждый шаг создания вакцин жестко контролировался, то сейчас непонятно кто и что делает. Наглядный тому пример – тесты, результаты которых имеют точность до наоборот. Профессор Гундаров настаивает на создании независимого научного экспертного совета, который бы мог не допустить к использованию непроверенную вакцину. А принудительную вакцинацию (о соответствующем законопроекте заговорили в Совфеде!) профессор и вовсе назвал «маразмом и преступлением, поскольку она противоречит 21 статье Конституции, запрещающей проводить опыты над человеком без его согласия». За всю историю принудительная вакцинация, напоминает профессор, была только раз – в концлагерях фашистской Германии.

«…выставим себя дураками с этой скороспелой вакциной»

Аргументом против массовой, да еще и спешной вакцинации может быть наш второй подводный камень – бесконечная мутация вируса. На днях «НИ» опубликовали 10 вопросов Михаила Алексанянца, создателя ютуб-канала "Магия реальности". Его ролик назывался "Что НЕ ТАК с вакциной от Covid-19?». Напомню, первый вопрос звучал так: «Как можно создать вакцину от постоянно мутирующего РНК-вируса?» А второй – «Для чего нужна именно принудительная всеобщая вакцинация?» Бдительные цензоры ролик сняли с ютуб-канала: ну, зачем будоражить население?

Как видим, этими же вопросами озадачена и та часть научного сообщества, которую властям пока не удалось сломать дурацкими реформами.

Так вот, о мутациях. Анча Баранова, профессор Школы системной биологии университета Джорджа Мейсона рассказала, что в мире зафиксировано более 30 штаммов COVID-19. Сам вирус отличается быстротой распространения и образует всё больше бессимптомных носителей. Ученые стараются отслеживать эти мутации по миру чуть ли не в режиме реального времени. Однако пока еще нельзя сказать, как эта генетическая изменчивость отражается на течении болезни, частоте смертельных исходов и возможности получить надежную вакцину. Что касается России, то, по словам Барановой, в страну попал «ирано-европейский» штамм, «злее», чем другие, а значит – гораздо заразнее азиатского».

Исследователи Кембриджа использовали данные из 160 вирусных геномов, отобранных по всему миру с 24 декабря 2019 года по 4 марта 2020 года. И установили, что COVID-19, путешествуя из Азии в Европу, Северную Америку и Австралию, претерпел как минимум три мутации.

Выявлены различные варианты COVID-19, пока обозначенные как «А», «B» и «C». При этом так называемые «вирусные линии», нанесенные на карту, продемонстрировали неожиданные результаты. По словам автора исследования генетика Питера Форстера, число мутаций и полученная карта их распространения показывает точные пути движения вируса. Так, например, можно сказать, что в Италию COVID-19 был занесен из Германии и Сингапура.

– Таким образом, мы с большой долей вероятности сможем установить будущие «горячие точки» заболевания и принять доступные превентивные меры, – сказал ученый.

Форстер отметил, что SARS-CoV-2 продолжит изменяться. Ему это необходимо, чтобы преодолевать устойчивость иммунной системы, которая различается у представителей разных народов и частей планеты. Подобное поведение вируса подтверждается локализацией типа «В» в Восточной Азии: чтобы выйти за пределы региона, ему потребовалась мутация.

Команда из Лос-Аламоса, США, при поддержке коллег Университета Дьюка и Университета Шеффилда в Англии определила 14 мутаций коронавируса. Однако, по версии ученых Института Пастера (Франция), коронавирус мутирует каждые 15 дней. "Эти данные вызывают у нас большое беспокойство", – признается Бетт Корбер, вычислительный биолог из Лос-Аламоса. И это понятно: ведь создатели вакцин и лекарств строили свою работу при условии, что COVID-19 стабилен и не мутирует. В противном случае вся работа будет "вдогонку": вирус меняется, а ученые будут тратить миллионы долларов на то, чтобы догнать его.

Приведу последнее свидетельство – итальянского профессора с 40-летним стажем работы в операционных – Стефано Монтанари. Не сдерживая эмоций, в конце марта профессор утверждал:

– Точно могу сказать – он (SARS-CoV-2) новый и молодой, он мутирует с космической скоростью, он пока в фазе поиска своего статуса, в котором потом застынет. В Италии не тот вирус, что был в Китае. А еще у него невероятная проницаемость, он патологически контагиозный. Но на здоровых он протекает бессимптомно. По моим предположениям, если мы сделаем тесты всем гражданам Италии, то обнаружим, что как минимум половина населения уже положительна.

Все разговоры про вакцину в этих условиях – мошенничество мирового масштаба, считает Монтанари. Вирус так быстро мутирует, что мы за ним не угонимся, создавая вакцины. К тому же от этого типа вирусов нельзя привиться. Ну, привьешься, и можешь 200 раз им переболеть. На него не вырабатывается иммунитета! Если бы я 50 лет назад сказал своему научному руководителю о возможности привиться от коронавирусов, он бы меня выкинул за дверь. Вакцины от вирусов ОРВИ – это гениальная идея и ложь фармакологического бизнеса. Я уверен, закончится тем, что нас обяжут всех сделать прививку и заработают на этом свои миллиарды.

Но кроме чисто медицинских обязательных этапов и требований к созданию вакцин, есть и этическая сторона дело. Обв упомянутом интервью журналу «Наука и жизнь» рассказал академик РАН Александр Чучалин. Я познакомлю читателей с самыми актуальными отрывками интервью ученого. В СМИ, заметил он, некоторые учёные утверждают, что вакцины якобы совершенно безопасны. На этом фоне разговоры, что вакцина готова к применению, не просто неэтичны, но и преступны. Каждое клиническое исследование должно обязательно пройти этическую экспертизу. Этика направлена в первую очередь на то, чтобы понять, где добро, а где зло. В случае с лекарствами мы хотели бы понять в первую очередь, насколько это безопасно для человека. Но вакцины, которые создаются сегодня, никогда не применяли на людях, и прогнозировать, как человек будет их переносить – без взвешивания всех научных фактов невозможно. Поэтому задача номер один – извлечь научные данные, основанные на доказательной медицине, чтобы понять: действия учёных не принесут вреда человеку.

Наш Совет по этике хочет понять несколько вещей. Безопасна ли вакцина в течение суток или двух-трёх суток после применения – это первое. Второе – действие вакцины в более отдалённой перспективе. Есть ряд биологических субстанций, которые проявляют себя далеко не сразу, а только через год или два.

Вакцины же, которые сейчас разрабатывают многие наши научные центры, имеют только краткосрочные критерии безопасности. Но они должны носить и долгосрочный характер. А это становится понятным только при длительном наблюдении – как минимум, два года. Этика вакцинопрофилактики – чрезвычайно актуальная тема, которая встала перед нашим обществом остро, как никогда. (Замечу: академик Гинцбург заявил, что их совместная с Минобороны вакцина будет защищать от заражения коронавирусной инфекцией COVID-19 «как минимум два года». Достаточно ли? – И.О.)

Вообще сегодня, продолжает академик Чучалин, этическая составляющая во всём мире невероятно важна – не менее важна, чем технологическая. Уже имея вакцину в руках, американская компания Moderna подняла проблему этической составляющей её внедрения. Один из мировых лидеров в области медицинской этики, американский ученый Артур Каплан из Нью-Йоркского университета, обратился к политикам и президенту США с заявлением о том, что сейчас ни в коем случае нельзя оказывать прессинг на учёных. Да, вакцина нужна. Она должна быть безопасной и эффективной. Но это не должно быть политическим решением. Мы должны делать лекарство, а не бомбу замедленного действия, предостерегает академик Чучалин.

В соответствии с решениями Нюрнбергского процесса 1948 года (а именно тогда ввели важнейший параметр оценки научных исследований – добровольное информированное согласие) вы имеете полное право получить всю интересующую информацию. А в противном случае согласия не давать. Так вот, на этом фоне меня, говорит Чучалин, удручает позиция некоторых наших учёных, выступающих с безответственными заявлениями о якобы готовых вакцинах. Это Сергей Владимирович Борисевич, главный вирусолог Вооруженных сил, и академик Александр Леонидович Гинцбург, директор НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи. Вы зарегистрировали свои вакцины? Нет! Прошли весь необходимый путь, утвержденный законодательством Российской Федерации и международным научным сообществом? Нет! Таким образом, грубо нарушен один из этических принципов медицины – не навреди.

Владимир Павлович Чехонин, вице-президент РАН, тоже говорит недопустимые вещи. По его словам, подготовлена экспериментальная вакцина, которая пройдёт клиническое исследование на человеке. Но мы не можем ставить экспериментов на человеке! Это грубейшее нарушение международного Нюрнбергского кодекса.

- Я очень хорошо отношусь к этим учёным, ценю их предыдущие научные работы. Но категорически не признаю того, на что они сейчас пошли. У нас уже есть негативный опыт – с мельдонием в спортивной медицине. Не надо наступать на те же грабли. Мы просто выставим себя дураками с этой скороспелой вакциной, которая может принести нам много бед, - беспокоится академик Александр Чучалин.

«…делать лекарство, а не бомбу замедленного действия»

С лекарствами от Ковида сложилась примерно такая же ситуация, как с вакцинами. «НИ» 5 июня рассказали, как фирма «Кромис», резидент «Сколково» и совместного предприятия Российского Фонда прямых инвестиций и группы «ХимРар» создали якобы первый российский препарат авифавир, он же - фавипиравир. Сложилась довольно пикантная ситуация. Вот как комментирует её Василий Власов – профессор НИУ-ВШЭ, президент Общества специалистов доказательной медицины, член Экспертного комитета по медицинским исследованиям Европейского бюро ВОЗ.

Фавипиравир раньше японцев разработали в Соединенных Штатах, провели клинические испытания, противовирусный эффект обнаружен, однако ни в США, ни в Великобритании лекарство не регистрировали для употребления как противовирусное и противогриппозное средство. У этого препарата, по данным профессора Власова, обнаружили неприятный побочный эффект: он может вызвать уродство у развивающихся в матке женщины детей. В 2014 году Япония, а также некоторые страны, разрешили применять этот препарат, но только в случае эпидемии гриппа.

Если фавипиравир, наш, российский, является тем же самым, который разработан в Соединенных Штатах и применяется в Японии, тогда его можно у нас зарегистрировать как дженерикфавипиравира. Значит, надо провести только клинические испытания на биоэквивалентность: показать, что после приема русского фавипиравира в крови такая же концентрация действующего вещества, как после приема японского. После этого препарат можно зарегистрировать, но по тому же показанию – грипп. К тому же на полпути остановились и японцы: компания Fujifilm сообщила о нехватке пациентов, так что испытания авигана могут затянуться до июля. До их окончания одобрять препарат правительство Японии, в отличие от России, отказалось. Но если использовать дженерик при COVID-19, требуются клинические испытания третьей фазы – на тысячах пациентов.

Что произошло в России? Компания, продвигающая фавипиравир на рынок для борьбы с COVID-19, получила разрешение на клиническое испытание (непонятно, какой фазы, наверное, третьей) 19 мая. А 29 мая препарат регистрируется Минздравом с временным разрешением применять до 1 января 2021 года. То есть испытание не проведено, а разрешение уже дано. Если это дженерик, тогда испытание по поводу COVID-19 нормальное. Однако компания настаивает, что их препарат не дженерик, а какая-то другая молекула. Значит, нужно начинать с опытов на животных, и только потом переходить к клиническим испытаниям.

Что означает регистрация фавипиравира как первого препарата для лечения COVID-19 с точки зрения маркетинга? Это подразумевает, что как только препарат появляется на рынке – всех больных нужно лечить именно фавипиравиром. Но компания заявляет, что она может изготавливать препарат на 50–60 тысяч больных в месяц. В масштабах нашей страны это ничто. И, соответственно, непонятно, в чем смысл вообще всей спешки, если они не могут обеспечить страну этим препаратом, недоумевает Власов.

То, что предъявлено сегодня, не указывает, что фавипиравир эффективен. Пока он быстрее освобождает организм от вируса и нормализует температуру. Впрочем, на малом числе больных это может быть просто случайностью. Цель лечения таких больных – предотвращение тяжелой дыхательной недостаточности и смерти – ничего этого не было показано.

Последствия спешки с выдачей разрешения могут быть ужасными. Объявление о наличии эффективного лекарства приведет к небрежному отношению к социальному дистанцированию. Маленький объем производства означает высокую цену и неравный доступ к препарату. Поскольку он не предназначен для тяжелых больных, значит, его будут получать избранные пациенты. Неравенство в нашей стране отвратительно велико, в доступе к медицинской помощи оно огромно. Появление такого препарата еще больше его увеличит, заключает профессор Власов.

Стрельба по ложным целям?

Сейчас в мире разрабатывается и опробуется более 150 препаратов против коронавируса. Большинство – существующие, и ученые выясняют, могут ли они воздействовать на вирус. В некоторых странах, в том числе и в России, пробуют использовать для лечения кровь и плазму переболевших Covid-19. Поиски вызваны новыми версиями атак модификаций вируса на разные системы человеческого организма, от чего зависит выбор того или иного лекарства.

На этом пути появляются удивительные открытия. Например, лишь в середине мая врачи поняли причину смертельного поражения лёгких и почек. Об этом – чуть ниже, а пока познакомлю с поражающей статистикой. Оказывается, к началу июня треть инфицированных в мире погибли от неправильного лечения, треть – из-за слабого сердца, а еще треть – старше 75 лет. Между прочим, любая треть – примерно 150 тысяч. Столько людей можно было спасти, зная верную тактику лечения. Одна из крупных ошибок – авторы препаратов выбирали мнимую цель.

Вот почти сенсация: врачи поздно поняли, что искусственная вентиляция легких часто губит, а не спасает тяжелых больных!

Помогло прозреть исследование Университетской клиники Цюриха и Гарвардской медицинской школы Бостона. Ученые заявили, что вирус SARS-CoV-2 (новый штамм COVID-19) размножаясь в теле человека, ищет дополнительный белок, своего рода допинг для активации и распространения. А этот белок содержится в эндотелиальных клетках сердечно-сосудистой системы. Вот вирус и атакует её, инфицируя клетки крови, а значит, и сосуды. Ученые подтвердили, что у людей с COVID-19 были повреждения эндотелиальных клеток в легких, сердце, почках, печени и кишечнике. А эндотелиальные клетки – защитники кровеносных сосудов. Выделяя белки, эти клетки влияют на свертываемость крови и иммунный ответ организма. Но если SARS-CoV-2 съел эндотелиальные клетки – это, резонно полагают ученые, и может быть причиной смерти от сердечного приступа.

Иными словами, мутированный в очередной раз вирус может заражать эндотелиальные клетки и приводить к воспалению кровеносных сосудов. Для здорового сердца не фатально. А вот слабое не справляется с перекачкой крови в малом круге кровообращения, когда она сгущается от повышенного числа тромбов. И наступает смерть. Это не догадки: в крови погибших от COVID-19 тромбы обнаруживают часто.

В свою очередь тромбы закупоривают сосуды не только сердечные, но почек и легких. Почки перестают очищать кровь от шлаков – идёт смертельное отравление организма собственной мочой, да еще и насыщенной продуктами переработки тканевого дыхания. А лёгкие не дышат, потому что кровь, забив капилляры, останавливает газообмен в альвеолах. В результате лёгкие отекают, и наступает асфиксия.

Мой старый друг – патологоанатом одной из столичных клиник, врач высшей категории почти с полувековым стажем – просто в шоке рассказывал на днях: «Представь, от человека остаётся лишь оболочка – почти от всех органов одно воспоминание. Мы вскрывали даже череп: вместо мозга – каша…»

Если тяжелые симптомы коронавируса и смерти действительно связаны еще и с поражением сердечно-сосудистой системы – можно использовать уже готовые лекарства. Свежие исследования ученых Китая и США показали: из 9 тыс. пациентов погибло гораздо меньше тех, которые принимали препараты, стабилизирующие сердечно-сосудистую систему.

«Мы говорим о том, что, возможно, лучшая противовирусная терапия в действительности не является противовирусной терапией. Лучшей терапией могут быть лекарства, стабилизирующие эндотелиальные клетки в сосудах», – говорит Мандип Мехра, один из авторов исследования, доктор медицинских наук.

С Мандипом Мехра заочно дискутирует академик РАН Михаил Пальцев, директор Центра иммунологии и молекулярной биомедицины МГУ.

– В последних работах коллег обсуждается необходимость в вакцине, воздействующей в первую очередь на основу COVID-19 – РНК, которая, в отличие от белка, не мутирует.

Для любознательного читателя поясню. РНК (рибонуклеиновая кислота) состоит из длинной цепи нуклеотидов, последовательность которых кодирует нашу генетическую информацию. Разрушь её – и человек, считай, пропал. Кроме того, без РНК, одной из трех основных макромолекул человека, не синтезируется белок. Отсюда понятна логика академика Пальцева. По его мнению, главной целью будущей вакцины должен быть не белок, который, входя в структуру вируса и мутирует. И тут возникает вопрос: что, в этом случае - готовить новую вакцину? Но вирус, как говорилось, пока что мутирует постоянно. А значит вакцина, нацеленная как раз по белковым рецепторам, а не под РНК, перестанет действовать. К тому же в результате неблагоприятных мутаций появятся более агрессивные формы инфекции.

Еще одно открытие сделали ученые Нью-Йоркского университета. Исследуя связи COVID-19 с сердечно-сосудистыми заболеваниями, они обнаружили, что тяжелая степень ожирения повышает риск госпитализации сильнее, чем сердечная недостаточность, курение, диабет или хроническое заболевание почек. Напомню, что для России эта проблема еще как актуальна: по данным Росстата, почти 50% населения имеют лишний вес. Можно утешиться тем, что на 1-м месте в мире США: легкое ожирение у более чем 90% мужчин, 71-81% женщин, свыше 50% детей школьного и дошкольного возрастов. Но утешение слабое: у нас с 2011 г. солидной молодежи 16-24 лет стало втрое больше: до 6%. А тучных россиян старше 55 лет – 77%!

«Ожирение в России – прямо скажем, мультиформенное заболевание. Это связано и с заеданием стрессов, и с доступностью всякой «мусорной» еды, еды на улице – чипсы, газированная вода, энергетические напитки. Это также невысокая культура знаний – как образ жизни влияет на здоровье и какую роль при этом играет питание», – пояснила ведущий научный сотрудник института питания РАМН Ольга Григорьян.

А к тучному телу добавьте русский «авось»: согласно июньскому опросу ВШЭ, четверть россиян считают COVID-19 выдумкой!

И вот вам статистика смертности и заболеваемости COVID-19 в Китае: более 88% погибших – с лишним весом. Ученые Медицинской школы Университета Западной Вирджинии заявляли в своем исследовании, что избыточный вес или ожирение является одним из главных факторов развития сердечно-сосудистых заболеваний. В Медицинской школе при Университете Джонса Хопкинса также заявляют, что в США ожирение стало одним из ключевых факторов риска при COVID-19, поскольку почти у половины госпитализированных пациентов индекс массы тела (ИМТ) выше 30.

Определяют ИМТ так: вес человека делят на квадрат его роста. Например, если рост 1,8 м, а вес 80 кг, ИМТ будет 24,6 (80:1,82). По ВОЗ, норма ИМТ от 18,5 до 25. Ожирение различной степени: ИМТ 30-40 и более.

Ученые не исключают, что из-за высокого ИМТ у многих с COVID-19 именно в США высокий процент госпитализации молодых: примерно 20% с тяжелыми симптомами – от 20 до 44 лет.

Еще одна новость пришла из Италии. В госпиталях Павии и Мантуи весь апрель не было смертельных случаев. Там пациентам с тяжелой и средней формой заболевания вводили плазму выздоровевших, которые обзавелись антителами. По словам Массимо Франкини, главы иммуногематологии и трансфузионной медицины госпиталя, плазма более эффективна на ранней стадии заболевания.

Да, китайские исследователи, например, отобрали кровь у 256 тяжелых больных. И обнаружили, что все они выработали специфические антитела в течение первых 2-3 недель после появления первых симптомов. Причем первый тип антител к SARS-CoV-2 вырабатывался примерно у 40% пациентов за первую неделю, но через две недели антитела были уже у 95% пациентов. По мнению ученых, иммунная система зараженных теперь может распознать вирус и лучше бороться с ним во время второй волны пандемии. Однако и в этом случае у академика Пальцева большие опасения.

– Под воздействием коронавируса, – говорит ученый, – выделяется три вида антител: иммуноглобулин А, М и G. «М» вырабатывается в течение первых двух-трёх суток, «G» – через две- три недели, что свидетельствует о формировании стойкого иммунитета у человека. Поэтому надо понимать, сколько переболевших имеют стойкий иммунитет. Предварительные данные неутешительные. Согласно мировым исследованиям, стойкий иммунитет приобретают лишь около 15% переболевших.

А это значит, что только антитела этих выздоровевших могут противостоять SARS-CoV-2. Но где гарантия, что они окажутся таким же надежным оружием против очередной мутации вируса? Увы… По мнению академика Пальцева, это говорит о том, что вторая волна наверняка будет, потому что любая эпидемия, особенно пандемия, длится от года до трёх лет. И попавшие под первую волну рискуют получить более тяжелое заболевание.

Потому-то Пальцев не делает ставку на вакцинацию, как и не ждет панацеи от единственного препарата или метода.

– Я бы рассчитывал на естественный иммунитет населения, – говорит ученый. – Но здесь нужно учитывать два фактора. Во-первых, режим самоизоляции привёл к тому, что у людей накопились скрытые заболевания, и обострение их неизбежно. Во-вторых, у россиян, как правило, очень низкий уровень витамина D3, соединений цинка, омега-3. То, что влияет на формирование иммунитета. Этот дефицит, готовясь ко второй волне эпидемии, надо восполнять.

Вот рекомендации академика Пальцева. Лето – лучшее время закаливать и укреплять организм. Солнце, воздух и вода! Не боимся второй волны пандемии, а работаем со своими хроническими заболеваниями, сбрасываем лишний вес. Ну, и физическая нагрузка – это как зубы чистить по утрам. Как говорится, готовь сани, то есть иммунитет, летом. И тогда никакой вирус нас не смоет.

Так что кроме разумной осторожности и героизма врачей, спасение от людоеда COVID-19 и в наших собственных руках.