Не за то боролись: крымские казаки разочаровались в «Русской весне»

Севастопольский казак, бывший НОДовец (крайне правое российское политическое объединение Нацинально-Освободительное Движение) Анатолий Марета, ярый сторонник возвращения Крыма в состав России описал неожиданную эволюции своих взглядов. Все началось с объявления российскими властями о переносе парада в честь 75-летия Победы с 9 мая на 24 июня:

«...Известие о том, что отмечать 75-летие этого главного для нас Праздника государство не собирается, было настоящим шоком. Это было, на взгляд автора, прямое предательство Родины. Победа над нацистской Германией для нас — духовная основа нашего общества, это — победа не просто «русских над немцами», а победа строя справедливого, социалистического, не зависимого от национальности, над строем капиталистическим, основанном на угнетении трудящегося человека кучкой так называемой «элитки», не имеющей ни родины, ни национальности. Ведь против Советского Союза воевало пол-Европы, а снабжали Германию (о чем давно говорят историки) США и Великобритания.

Перенос на какой-то другой день — не в счет. Власть отказалась праздновать День Победы в сам ДЕНЬ Победы. Призыв отмечать праздник такого масштаба в квартирах — издевательство над памятью. Официальная версия — эпидемиологическая безопасность — сказки для маленьких, мне кажется. По поводу короновируса достаточно сказано учеными-вирусологами (как российскими, так и зарубежными). Да, существует, но опасен не более, чем обычный грипп, а его «распространение», согласно установленным мировым стандартам, не является ни эпидемией, ни пандемией. Насаждение страха и ужаса среди населения на руку было власти: как для банальной наживы на масках, аппаратах ИВЛ и так называемых вакцинах, так и для взятия людей под тотальный контроль. И за домашним столом отмечают в лучшем случае день рождения родственника. И даже предложение в соцсетях некими «оконными патриотами» исполнить военные песни в окнах — то же, когда близкие люди остаканятся, обнимутся, и, уткнувшись лбами, затянут что-нибудь.

Юбилей Победы празднуется по-другому. Должен был быть грандиозный парад! Чтобы все прочувствовали значимость момента. И парад не в одном городе, а во всех, если это возможно, городах нашей Родины. В селах и в городах малых, где нет воинских гарнизонов, парад могли бы провести подразделения милиции (простите, слово «полиция» в связи с парадом Победы не увязывается). Если не парад в классическом понимании — так хотя бы построение на главной площади, чтобы промаршировать затем с полкилометра по центральной улице. Где нет и этого — провести сход граждан, и чтобы был участковый в парадной форме, и председатель чего-нибудь там муниципального или сельского в строгом костюме; песни, самодеятельность.

Так нет. «Оставайтесь дома» (иначе — штраф!), маячьте в окнах, петь — разрешается. Пока. А вот в соседнем государстве все советское, в том числе связанное с Победой в Великой Отечественной, давно запретили. А если запретят у нас, то что мы с Вами, уважаемые сограждане, сделаем? Да ничего! Примем, как должное. Или как неизбежное....»

Далее казак рассказывает, как вместе со своими единомышленниками несмотря на запрет, он все-таки вышел 9 мая на улицы города, чтобы почтить память погибших советских солдат:

«И таки поняли! Не все, конечно, а горстка храбрецов. Не побоявшись ни чиновников, ни силовиков, эти люди пришли к Вечному огню поклониться нашим воинам — и погибшим в той войне, и умершим от ран и старости, и ныне живущим. Как христианин, знаю: душа человека бессмертна. Поэтому души тех миллионов наших предков, которые и на передовой бились, и в тылу победу ковали, смотрели на нынешних смельчаков с радостью и благодарностью: дело их не пропало, не зря они, запредельно напрягаясь, в те далекие годы отстояли свою Родину. Есть еще те, кто продолжит их дело, — освободит страну от оккупантов, теперь уже более изощренных, хитро мимикрирующих и под патриотов, и под спасителей России, и под «добрых дедушек».

И не просто продолжат, а поведут за собой других, менее решительных, пока еще дрожащих от страха — то ли перед микробами, то ли перед начальством. А вот в некоторых городах Украины, в укор нам, жителям самого русского в мире города, народа вышло на улицы в разы больше. И с запрещенной там советской символикой, с красными флагами, со звездами вышли. Не побоялись не только «начальства», но и откровенных нацистов, которые способны на все — и насмерть забить, и живьем сжечь!»

Полицейским не удалось разогнать эту акцию, и возложив цветы к Вечному огню, казаки расходятся. Но самое удивительное происходит в конце, когда Марета делает признание:

«... считаю своим долгом доложить, что за последние пару лет на корню поменял мировоззрение: от царистско-булкохрустного до социалистического. Поменял, потому что увидел, что такое на самом деле настоящий капитализм, который хлынул к нам из «родной гавани». И понял: все то, что мы учили в школе по истории и почему-то «забыли» — это правда. Что при капитализме законы существуют только для некапиталистов, то есть для трудящихся, а для буржуев действует закон один — звериный: кто зубастее, тот тебя и сожрет.

Кто-то спрашивает, а где же другие казаки, кроме наших? Отвечаю, что не знаю, но могу лишь предположить, что, возможно, так как день сегодня праздничный, то они вместе с полицией сторожат от холопов барские леса.

Потихоньку прощаемся друг с другом и расходимся.

Над пустым городом со стороны Северной в сторону родных Летчиков пролетели самолеты. А мне почему-то представилось, что это немцы летят бомбить мой дом....»

***

Казус Мареты прокомментировал в своем блоге крымский журналист Виктор Ядуха, который в ходе полемики со своими читателями сформулировал несколько очень важных мыслей о том, что на самом деле происходит сейчас в Крыму:

«Социологически это очень важное свидетельство - подобную эволюцию прошли в Севастополе и Крыму сотни тысяч человек. А уж про Донбасс я вообще молчу.

(...)

Человек написал об эволюции своих взглядов на два последних года. Он не говорит о том, почему именно за этот период. Но это как раз годы максимального завинчивания гаек, цифрового гиперконтроля, штрафной экономики и свертывания остатков социала...

(...)

На Украине Крым и Севастополь жили в условиях внешнеполитической многовекторности и внутренней полиархии (монополизировать власть и дискурс было сложнее, чем в России. в силу слишком разной ментальности регионов). Все это способствовало большей мягкости и терпимости режима, привыкшего сосать двух маток. И в Севастополе атмосфера была тогда совершенно другая. Можно было свободно маршировать с российским флагом, фрондировать перед Киевом, срывать табличку в честь ВМСУ - и тебе за это ничего не было...

(...)

Автор говорит как раз о реальных проблемах. Что до поисков "настоящего" капитализма - то его, как и царствия небесного, не существует. Нет никакого эталона, везде свои особенности. В России все намного более монополизировано и бесцеремонно, чем было при Украине до 2014 года. Даже имитации общественного диалога не осталось.

(...)

Граждане при этом за сохранение СССР проголосовали на референдуме, но их голоса принимались во внимание только когда совпадали с приватизационными планами верхушки.

Да. Русская весна, редуцированная до Крымской, свелась к переделу собственности...»