Виктор Кузовков
Причем, не только в российских – профильные (и не только) СМИ крупнейших государств мира сочли нужным высказаться по поводу этого документа. Многие назвали указ «сигналом» Дональду Трампу, а некоторые не стали так конкретизировать и говорят о сигнале всему Западу.
Если внимательно изучить документ, отчасти придётся согласиться с нашими зарубежными коллегами – сигнал, действительно, дан, и он весьма недвусмысленный. Но обо всем по порядку…
Прежде всего, отметим, что документ предельно прагматичен. В отличие от предыдущих лет (и десятилетий), когда мы то брали на себя обязательство не применять ядерное оружие первыми, то обязательно увязывали применение ядерного оружия аналогичной угрозой России со стороны других стран, сейчас чётко сказано, что Россия может применить ядерное оружие даже в случае атаки на неё с помощью неядерных средств. Да, речь не о любой атаке, а только о такой, которая может нести угрозу самому существованию нашего государства. И все-таки это серьезное изменение в подходах к самому принципу применения ядерного оружия.
Разве обычные ударные вооружения не шагнули за последние десятилетия далеко вперед? Разве мы не видим на примере уже нескольких крупных конфликтов, как целые государства становятся абсолютно беспомощными в результате всего нескольких часов бомбардировок и массированных ударов крылатыми ракетами? Разве не реализуется американцами стратегия так называемого «глобального удара», которая предполагает возможность внезапного удара по стратегическим объектам любого противника в любой точке мира? Причем, эта угроза дополняется дальнейшим совершенствованием технологий «стелс» и упорными разработками в области гиперзвука. То есть, в случае успеха доктрина глобального «обезглавливающего» удара станет ещё более смертоносной, и тут, действительно, впору давать и ядерный ответ. Либо, что ещё более разумно, чётко артикулировать возможность такого ответа.
Ещё один пример, когда обычное вооружение может нанести колоссальный урон обороноспособности даже такого неслабого государства, как Россия, это наши стратегические ядерные подводные ракетоносцы. На одной АПЛ типа «Борей» размещаются 16 межконтинентальных баллистических ракет с десятью ядерными боеголовками каждая. А утопить её можно, при определенном везении, всего одной торпедой с обычной боевой частью. Ну хорошо, одной сложновато будет. Но ведь противник вполне может дать залп и из шести, а это уже такой урон, который приведет либо к гибели лодки, либо к выводу её из строя. Согласитесь, неплохой размен – несколько обычных торпед на 160 ядерных боеголовок? А теперь вспомним, что американские подводные лодки постоянно дежурят возле мест базирования наших РПКСН и стараются «сесть им на хвост» прямо у базы, чтобы скрытно следить и иметь возможность уничтожить их буквально в любой момент.
В общем, ещё раз констатируем – обновленная доктрина применения ядерного оружия весьма прагматична и всего лишь отражает новые реалии. Минимум политизированности, успокоительных жестов, разговоров о мире во всем мире – такое ощущение, что это первый документ подобного рода, принятый как раз для внутреннего пользования, а не для того, чтобы выглядеть ангелами в глазах наших «партнеров». Либо наоборот, это действительно сигнал, призывающий все заинтересованные государства держаться подальше от российских стратегических (и не только) объектов.
Ещё одним новым аспектом стало упоминание о государствах, на территории которых размещены чужие войска. Наверное, это достаточно прозрачный намёк на сами знаете какой военный блок и его членов, бездумно соглашающихся принять у себя иностранные войска и вооружения, несущие потенциальную угрозу для России.
Вообще, это весьма важный пункт. К сожалению, в глазах обывателя возможный ядерный конфликт выглядит примерно так: США и Россия взаимно уничтожают друг друга, все вокруг на время немеют от ужаса, а потом собирают гуманитарную помощь для выживших и заказывают экстрим-туры в зоны пост-апокалипсиса. Увы, в реальности все может выглядеть ровно наоборот. Как именно? Давайте попробуем смоделировать…
В своё время ваш покорный слуга уже сформулировал нечто, названное «доктриной ограниченного ядерного размена». Её базовое положение – ни одно из ядерных государств не решится применить своё оружие против другого ядерного государства, просто потому, что гарантированно получит аналогичный ответ. Их противостояние развернётся как раз на территории третьих стран, тем или иным образом связанных с участниками конфликта.
То есть, давайте представим себе, что Россия усмотрела в действиях США прямую и непосредственную военную угрозу для себя. Какими будут её первые цели? Скорее всего, ими окажутся объекты американской ПРО на территории Польши и Чехии. Цели, надо признать, почти идеальные: имеют большое военное значение, выведение их из строя значительно повысит шансы на гарантированный ядерный ответ со стороны России, и в то же время не имеющие для самих этих государств какого-то принципиального военного, промышленного или демографического значения. В то же время, политические последствия таких ударов будут колоссальными. Да, в спокойное время от таких последствий одни минусы, но в угрожаемый период можно найти и немало плюсов. Например, другие партнеры США по НАТО десять раз подумают, стоит ли им поддерживать американские геополитические авантюры, а кто-то может резко попроситься на выход из блока, если он не обеспечивает их безопасность, а как раз наоборот.
Чем на это смогут ответить американцы? Если наше базовое положение верно (а американцы явно не горят желанием умирать за поляков и чехов), то они могут нанести аналогичный удар по российским военным объектам, расположенным за пределами России. Таких объектов совсем немного, но предположим, ими могут стать российские военные базы в Таджикистане и Армении. Но проблема в том, что пойдя по этому пути, американцы неминуемо скатываются к катастрофе. Причина банальна: у России не очень много важных военных объектов за пределами метрополии. А вот у американцев их сотни, один другого важнее. И очень скоро этот ограниченный ядерный обмен станет настоящей военной и политической катастрофой для США.
Разумеется, все это можно назвать обычным теоретизированием. Но есть некоторые свидетельства того, что в разгар украинского кризиса Кремль достаточно часто пускал этот аргумент в ход. Например, Эштон Картер, действующий на тот момент министр обороны США, в одном из интервью обмолвился, что Россия бряцает ядерным оружием. При том, что в СМИ российские власти не допустили даже намека на нечто подобное, заявление несколько странное, согласитесь? Но будем помнить, что сказал это не абы кто, а один из самых хорошо информированных (просто по должности) людей в мире. И знал он не только о военных приготовлениях Москвы, но и о ходе дипломатических переговоров, о неофициальных, но заслуживающих всяческого доверия сигналах по линии разведок, и так далее.
Вспоминается и еще один эпизод той поры, оставшийся почти незамеченным. Уэсли Кларк, американский отставной генерал с большими (очень большими!) связями в Вашингтоне, во время своего визита в Варшаву заявил, что США не бросят Польшу, если Россия нанесет по ней ядерный удар. О степени его осведомленности можно судить по тому, что в своё время он планировал выставить свою кандидатуру на пост главы Демократической партии США и стать, таким образом, партийным боссом действующего, на тот момент, президента США Обамы. То есть, про большие связи и высокую осведомленность этого человека упомянуто не зря…
Эти эпизоды напрямую касаются обсуждаемого сегодня повода. Увы, мы можем с уверенностью говорить, что на нашей памяти, совсем недавно, уже был период, когда вероятность ограниченного применения ядерного оружия переваливала за все разумные рамки. Более того, можно предположить, что осторожность американцев в украинском вопросе (а ни одно американское военное подразделение не было введено на территорию Украины, что просто невероятно) напрямую было связано с опасениями Вашингтона из-за, как выразился Картер, «бряцания Москвой ядерным оружием».
Разумеется, в обсуждаемом документе нет каких-то экстремистских формулировок. Более того, утверждается, что ядерное оружие рассматривается Москвой только как средство сдерживания, применение которого является исключительной мерой. В то же время, гарантированное сдерживание потенциального противника от агрессии против России или её союзников отнесено к высшим государственным приоритетам. И это, кстати сказать, тоже интересное новшество: насколько можно судить по открытым источникам, раньше упоминания союзников в таком контексте просто не было.
Вопрос, кстати сказать, далеко не праздный. Во-первых, союзников у нас не так уж и много. Во-вторых, некоторые из них, например, Сирия, находятся в состоянии гражданской войны и частично оккупированы иностранными войсками. Кроме того, ВВС Израиля регулярно наносят удары по сирийским объектам, в частности, объектам ПВО, имеющим огромное значение для обороноспособности и просто выживания Сирии. Означает ли новый указ, что Израилю и Турции нужно готовиться к ядерному удару РФ? Или тут, все-таки, важны трактовки? Может, в Кремле на это заявят, что Сирия не относится к числу наших союзников, наши КВС там исключительно с гуманитарной миссией?
В целом, можно отметить возросшую открытость России в вопросах обеспечения ядерной безопасности и возможного применения ядерного оружия. Раньше наша страна подобные документы не публиковала, они всегда были засекречены. Конечно, можно резонно заметить, что вопрос реального применения ядерного оружия, если он вдруг встанет на повестке дня, будет решаться без оглядки на указы, доктрины, международные договоры и так далее. И все-таки рамки, очерченные указом, позволяют и нам, и нашим вероятным противникам четче понимать, какие варианты ответа возможны в случае тех или иных недоброжелательных действий против Москвы. И лучшее, наверное, что есть в этом документе, это здоровый прагматизм и отсутствие политической трескотни. Страшновато? А теперь представьте, как страшновато тем, кто может оказаться под прицелом наших РВСН.
А страх, как показывает практика, лучшая гарантия того, что все будет хорошо.