Хроника НЕлечения: три недели в Москве не могли госпитализировать больную COVID-19

Московский журналист Антон Елин опубликовал в своем блоге еще одно жутковатое свидетельство о том, каким мучениям и унижениям подвергаются в "оптимизированной" системе здравоохраниения Москвы граждане, заболевшие коронавирусной инфекцией:

«Моя подруга Ольга сейчас находится в изолированной палате в Коммунарке, как и у умершей 31 марта пермской журналистки Анастасии Петровой, коронавирус спровоцировал двустороннее воспаление легких, угнетая дыхание.

С разрешения Оли я публикую хронику того ада, который ей устроила официальная медицина. До самого последнего момента врачи не хотели или не могли выявить COVID-19 и ежедневно таскали едва живого человека по поликлиникам.

Если у вас есть возможность - избегайте больниц и поликлиник, это стопроцентные рассадники COVID-19, вам это станет ясно после этих хроник. Вызывайте медиков на дом. Если не соглашаются - врите не моргнув глазом:

14 марта 2020, сб.

Как оказалось, мой последний рабочий день. Прощаюсь с коллегами, ухожу на выходные.

15 марта 2020, вс.

Днем температура с 36,6 поднялась до 37,4. Я приняла аспирин, не помогло. Температура медленно повышалась, к 23:00 - 38,8, через полчаса - уже 39.0. Кашель невыносимый, бил меня наотмашь просто. Около полуночи вызываю скорую. Взяли мазки, измерили температуру, давление, послушали. Сказали - сильный бронхит.

16 марта 2020, пн.

Кроме меня утром четверо из восьми коллег не выходят на работу. У всех скачет высокая температура, кашель, свинцовая голова. Мне дышать временами уже просто невозможно. Днем пришла участковый врач. Всё повторилось. Открыла больничный, назначила антибиотик, сказала наболтать Fervex и подтвердила диагноз - бронхит.

17 марта 2020, вт.

Температуру удалось, наконец, сбить до 36,8. И такой она держалась до вечера четверга.

20 марта 2020, пт.

Сегодня я должна была идти к врачу в поликлинику, не смогла. С утра температура 39.1. В ужасе вызываю другого доктора. Та послушала, сказала продолжать лечение. "У вас бронхит, хотя хрипов я не слышу". Кашель сухой. Все четверо сослуживцев выходят на работу. А я уже нет. Как теперь понятно, это было временное улучшение. С субботы все они опять с температурой, кашлем, слабостью остаются дома.

21 марта 2020, сб.

На работу выходит один человек из всего коллектива. Но у меня температура - 36,6. Странно, потому что кашель усилился на фоне общей слабости и градом льющегося пота.

24 марта 2020, вт.

Делать нечего, иду в поликлинику, как оговорено. С кашлем прохожу в инфекционный вход. Просидела около полутора часов. Доктор отругал, что сама пришла, надо было вызвать на дом. Но самочувствие относительно терпимое. Температура 37,4, слабые хрипы в лёгких. Поменял мне курс лечения. Назначил рентген, анализы крови и мочи. Сейчас все по талонам, которых нет. И всё - в разных местах. А 5 минут назад вроде сказал сидеть дома. Не понимаю.

25 марта 2020, ср.

Обливаясь потом, иду сдавать кровь в другую поликлинику. Слабость усилилась. Приступообразный кашель. Отстояла очередь, сдала. Дома все время сплю. Ни делать что-то, ни есть не могу. Днем отправилась уже в свою поликлинику на рентген. Мочу сдавать поздно.

26 марта 2020, чт.

Снова в поликлинику - сдавать мочу с утра. Заодно жду результатов рентгеноскопии. Похоже, снимки не получились. В результативной части - совсем чуть-чуть текста и хренова туча вопросительных знаков. Еле дошла до дома. Состояние - дрянь. Не успела раздеться - звонок из поликлиники: "Вам нужно подойти к врачу, заключение рентгенолога не совсем ясно". Отвечаю, что у меня уже нет никаких сил, приду завтра.

27 марта 2020, пт.

Утром опять сильный пот, кашель. В полдень отправилась к врачу. Хрипы - с двух сторон. Врач мне выписывает талон на компьютерную томографию грудной клетки. Боже мой, уже третья поликлиника, на этот раз в 18:20 надо быть на Войковской. Дома из-за кашля не могу уснуть. Разбитая, мокрая еду на КТ. Короче, после томографии меня и срубило. Сил нет настолько, что села в коридоре, сползла, практически лежу на скамье, чтобы немного прийти в себя. Видя мое состояние, доктор разрешает подождать около часа и расшифровка будет готова. Я согласилась, чтобы не тащиться в субботу еще раз. Кашель забивал, я почти не переставая дохаю. Минут через тридцать он вышел, задал мне несколько вопросов, чем я болела раньше и поздравил меня с двусторонней пневмонией. Пригласил меня пройти к терапевту на осмотр. Из кабинета меня домой уже не отпустили. Спросили, где я работаю. Вызвали скорую и отправили к черту на рога – ГКБ имени Демихова (бывшую ГКБ №68) на Волжской. Повторяю, с двусторонней пневмонией. 21:00. Привозят меня в приёмный покой. Народу тьма. Все такие же, как я. Скорые одна за другой доставляют людей пачками. Все кашляют. После 23:00 у меня берут опять мазки, кровь. Забирают диск с результатом КТ. В свою больничную палату я попадаю только в 1:30 ночи. Вместе с женщиной 68 лет. Конечно, медики работают, как проклятые, но не соблюдают очерёдность в приёмной, из-за этого нам долго приходится там торчать. И никто не верит, что может быть заражен коронавирусом. Все "просто простудились". Из-за этого две трети народа без масок - не верят в них.

28 марта 2020, сб.

Звонит мне коллега. Говорит, сегодня домой отправили последнего оставшегося в офисе. Мол, приехала полиция по адресу, который я оставила накануне и все опечатали до 6 апреля. Странно, с двусторонним воспалением легких разве закрывают офис, где ты работала?

31 марта 2020, вт.

Я на нервах, но пришедшие результаты отрицательные! Слава богу! У соседки моей, говорят, еще не готов. Та все время надрывно кашляет, по телефону едва может пару слов сказать и все. Температура скачет как сумасшедшая. И все мы постоянно спим. В глотку ничего не лезет. За полторы недели я похудела на 8 килограммов. Вечером у всех четверых в палате вновь берут мазки.

1 апреля 2020, ср.

Врач вызвал из палаты 68-летнюю соседку "поговорить". Та вернулась расстроенная. Начал и нас по одной вызывать. Оказалось - подписывать официальный документ о карантинной самоизоляции дома. Плюс виза "Ознакомлена", которая подразумевает согласие со штрафными санкциями до 1000 рублей или тюремным сроком до 3-х лет если от меня кто-то заразится и умрёт, так как нахожусь я в зоне риска и в палате у меня был контакт с больным COVID-19.

2 апреля 2020, чт.

Утром мне сообщают, что у меня положительный мазок на коронавирус. Опять куча бумаг. После обеда скорая увозит меня в Коммунарку. Здесь при поступлении снова берут мазки, сдаю 4 пробирки крови, ещё раз делают КТ для сравнения. Кладут в палату на двоих, но я здесь одна. Условия просто шикарные. У каждой койки тумбочка, приёмник на нем. Кондиционер в потолке огромный. Над головой гнезда для различных аппаратов, чтоб при необходимости подключить. На веревочке висит пульт вызова медсестры. Напротив на стене телевизор, аппарат для дезинфекции воздуха, типа ультрафиолета. Из палаты выхожу только в душ с туалетом. На каждую палату они индивидуальные. Никуда больше перемещаться нельзя. Еда вся герметически упакована. Каждый прибор тоже - отдельно. Ложка, вилка, нож. Все очень стерильно и строго. Это хорошо. Если бы не состояние. Слабость, голова болит, кашель, хоть и не постоянный, но приступами. Много мокроты отходит. Устала плеваться. Но говорят, это хорошо. Я им верю. Ничего другого мне не остаётся.

***

Учитывая новые данные американских ученых, опубликованные в журнале Annals of Internal Medicine [Lauer SA, Grantz KH, Bi Q. The Incubation Period of COVID-19 From Publicly Reported Confirmed Cases: Estimation and Application. - Ann Intern Med. 10 March 2020], согласно которым среднее время инкубации коронавируса составляет от 5 до 11,5 дней (когда симптомы проявляются у 97,5 процентов заболевших), городские больницы - это настоящие рассадники заболевания. Причем, обвинять врачей не за что - все делают как бы всё по инструкции. Но враг невидим, в том числе, и докторам. Единственное, что вызвало вопросы - история с опечатыванием офиса Ольги до того, как ей сообщили о положительных тестах. Здесь явное смещение матриц. И на фоне всего этого совершено потусторонними выглядят обещания тюремного заключения в случае смерти заразившихся. Как в этом бедламе и какие искать концы? Оля, поправляйся скорее!»