Как известно, на Манежной площади Москвы памятник маршалу Жукову увезли на реставрацию, обещав вернуть к 9 мая, а вместо него поставили копию.
Популярный блогер Владимир Стечкин заволновался, ему показалось, что если в старом варианте конь Жукова попирает копытами нацистские символы: орла и знамена, то в копии он топчет совсем другое знамя, «с красной звездой, т.е. советское знамя...» А стало быть – это не что иное, как «самая настоящая историческая и идеологическая диверсия...»
Блогер попутно вспомнил историю с памятником конструктору Калашникову, на постаменте которого невежественный скульптор умудрился изобразить чертеж немецкого автомата «Штурмгевер»...
Впрочем, ситуация тут же разъяснилась, как только блогер хорошенько увеличил фотографию: сразу же стало понятно, что на древке не советская звезда, а немецкий орел...
Зато гораздо более обоснованные претензии к памятнику, вернее к новому постаменту высказал в своем блоге медиаменеджер Анатолий Голубовский, внимательно прочитав мемориальную доску, укрепленную на нем:
«Вчитайтесь: "Памятник маршалу Советского Союза Г.К. Жукову". Дальше с новой строки с заглавной буквы: "Является символом преклонения перед величием священного жертвенного подвига советского народа во имя веры и Отечества в годы Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг., разгромившего фашизм - одно из главных зол на планете Земля". То есть, это не памятник, а "символ преклонения", причем не перед Жуковым, и даже не перед "жертвенным подвигом", а перед величием подвига. Вроде как "медаль ордена".
Если события 1941-1945 гг. были не войной, а жертвенным подвигом, то какое к ним отношение имеет Г.К. Жуков? Для жертвенного подвига полководцы не требуются. Очевидно, что автор этого текста - даже не "создатель" памятника Мединский, а Виктор Золотов или "массажист Путина" Константин Голощапов, также "создатели" и "патриоты России". Скорее всего, именно они создали и поправку к Конституции о недопустимости "умаления значения подвига народа при защите Отечества", в духе которой выдержана надпись на доске. Типа, по свежим следам принятия в 3-м чтении. Утром в газете - вечером в граните...»