Керосин из пруда и антифриз из почвы: безопасно ли жить рядом с аэропортами

Ирина Мишина

Ситуацию в районе деревни Язово в Новомосковском административном округе долгое время замалчивали.

Напомним: цистерну с керосином прорвало на аэродроме Остафьево 1 марта. Ликвидировать бедствие начали только 5 марта.

«НИ», узнав от местных жителей об экологической катастрофе, обратились в МЧС и Департамент природопользования и охраны окружающей среды Москвы. Местные жители недоумевали: почему столько дней экстренные службы бездействуют? Почему заполненные керосином водоемы не оцеплены и дети ставят опасные опыты: окунают в «керосиновое озеро» ветки, поджигают их, получая в результате факел?

«50 тонн керосина – это очень серьезная экологическая катастрофа, угрожающая жизни и здоровью людей, живущих в расположенных рядом с водоемами домах. Где столько дней были МЧС, МВД, Росгвардия? Где Природоохранная прокуратура? Ведь керосин мог распространиться на густонаселенный поселок Воскресенское, отравленная вода оттуда поступит в реку Сосенку, потом в р.Десну, далее - в Пахру, потом в Москву-реку, откуда производится водозабор для водопровода… Эта катастрофа может коснуться каждого их нас!», - считает эколог Иван Неслуховский.

И что дальше?

«Зона аварийного состояния локализована. В одном месте работала оперативная группа МЧС, Мосводосток предотвратил распространение загрязнения. Был снят верхний слой керосина, который был на поверхности воды в виде пленки. Также мы применили сорбент. Для нераспространения разлившегося топлива мы применяли боны: это специальные пластмассовые емкости с наполнителями. Этими бонами мы оцепили точку сброса керосина, чтобы прекратить его распространение. Верхний слой с керосином из водоемов откачали помпой. В почву керосин, по нашим данным, не проник. Взяты пробы воды для анализа в колодцах, скважинах, в родниках. В них превышения концентрации вредных веществ не обнаружено. Ведем ежедневный мониторинг на всех водных объектах до реки Десны. Пруд оцеплен. Запах стал в разы слабее», - сообщил "НИ" старший санитарный инспектор Москвы в области охраны окружающей среды Виктор Климашев.

Каковы будут последствия этой катастрофы, просчитать пока, к сожалению, невозможно. То, что пролив 50 тонн авиационного топлива не пройдет просто так, доказывает печальный опыт аналогичных случаев.

... У жителей поселка Бахчиванджи Щелковского района Подмосковья земля в буквальном смысле горит под ногами. Если попробовать поднести спичку к грунту – вспыхнет факел. Нет, Бахчиванджи - не аномальная зона. Просто в этом поселке на глубине менее 2-х метров разлито озеро из керосина. Дело в том, что полвека назад в Бахчиванджи построили бензопровод для находящегося неподалеку Чкаловского аэродрома. На станции Щелково топливо из железнодорожных цистерн поступало в трубу и шло на территорию аэродрома. Затем на земле, где проходила керосиновая труба, ведущая к аэродрому, построили многоэтажные здания. О трубе с керосином проектировщики попросту забыли и не просчитали возможные последствия. Вообще, сама идея строительства жилья в двух км от военного объекта изначально была сомнительной. И однажды произошло то, чего больше всего боялись: началась утечка топлива из трубы. Труба эта попросту проржавела, и жилые дома оказались на "керосиновом озере". По подсчетам военных специалистов, его площадь - примерно 20 гектаров, там плещутся десятки тонн горючего. За ошибки проектировщиков расплачиваются около тысячи жителей Бахчиванджи. Большинство из них - летчики и сотрудники аэродрома. С начала 90-х во время весенних паводков в подвалах домов разливаются керосиновые реки. Летом в квартирах усиливается запах химикатов. А местные жители мучаются от головокружения, тошноты и головной боли. Аллергия, бронхиальная астма, заболевания легких стали постоянными диагнозами обитателей тех мест.

Рядом с другими аэродромами происходят аналогичные истории. По рассказам эколога Ивана Неслуховского, в окрестностях аэропорта Внуково в начале 1980-х годов на реке Ликовка, ниже пруда, возник пожар от брошенной спички: горела вся поверхность реки и приречные деревья. Оказалось, что в реку через Заводской ручей сливалось топливо, которым, вероятно, промывали двигатели. Потребовалось немало усилий, чтобы реку очистить…

Как это ни парадоксально прозвучит, загрязнение водоемов и почвы топливом и нефтью - типичная история для современной России. По словам сопредседателя Союза экологических организаций Москвы Андрея Фролова, за год в России выливается в водоемы или на почву около 10-и млн тонн нефти. « В Сибири это постоянно происходит и, вероятно, даже не считается экологическим бедствием. На каждом российском аэродроме из года в год проливается топливо. Под каждым аэродромом и рядом с ним – слой почвы, пропитанный бензином. Если вовремя никто не спохватится, не снимут вовремя верхний слой , все уходит вглубь, земля пропитывается керосином и становится легко воспламеняемой. Жить на таких территориях нельзя. Люди ходят по земле, которая от любого воспламенения может загореться. В принципе, очистить все это не сложно, надо только собрать верхний слой. Если это пруд – откачать в цистерны. После откачки слоя топлива в водоем засыпают сорбенты. Но очистка водоемов стоит дорого, поэтому обычно все происходит по другому сценарию: Росприроднадзор составляет акт, а виновные платят штраф. Этим все и заканчивается. Так что чаще всего водоемы никто не чистит и загрязнение уходит глубоко в почву», - пояснил сопредседатель экологических организаций Москвы.

Самое интересное, что проблемой очистки почв и водоемов у нас занимаются целые институты. К примеру, Институт физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН. «Эти технологии есть, они работают, и мы готовы прийти на помощь в любой экологической катастрофе. Но вот только обращаются к нам крайне редко…», - рассказала «НИ» ведущий научный сотрудник Института физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН , кандидат биологических наук Галина Васильева.

Галина Кирилловна Васильева попыталась предложить свои услуги в ликвидации экологической катастрофы в Бутово. Но, насколько нам известно, там пошли своим путем, минуя новейшие разработки РАН…

Может, ко всему этому надо как-то проще относиться и вообще ничего не чистить?

«Можно и не чистить. Только растительности на такой почве не будет. В лучшем случае мхи, лишайники, прогалины. Тундра, одним словом. О пожароопасности такой территории лишне даже говорить», - заключил сопредседатель Союза экологических организаций Москвы Андрей Фролов.

По сути, аэропорты превращаются у нас в экологически опасные зоны. Не так давно Камский транспортный прокурор потребовал привлечь к ответственности виновных в ненадлежащем сборе и утилизации опасных отходов аэропортов «Бегишево» и «Бугульма». Речь идет об антифризе, который относится к веществам 3-го класса опасности и используется в аэропортах для удаления ледяной корки на поверхности воздушных судов. Это влечет за собой образование токсичных отходов. Во время проверки надзорного ведомства выяснилось, что в аэропортах «Бугульма» и «Бегишево» до сих пор не разработана необходимая документация по учету и контролю за такими отходами, а значит, не обеспечен порядок их сбора и утилизации, в нарушение требований ФЗ №89 от 24.06.1988 «Об отходах производства и потребления». Материалы прокурорской проверки уже направлены в Росприроднадзор для привлечения виновных к административной ответственности.

Вокруг аэропорта Шереметьево тоже сложилась парадоксальная ситуация. Люди, проживающие в ЖК, расположенных в двух километрах от этого аэропорта, давно жалуются на удушающий запах из Клязьмы. Было составлено обращение в Росприроднадзор.

Жители были убеждены, что виновником едкого запаха является аэропорт: именно оттуда в реку могут попадать токсичные отходы антифриза для самолетов. Интересно, что до этого Росприроднадзор уже проводил проверку и установил, что причина едкого запаха − в сливе антиобледенительной жидкости. Из аэропорта вредное вещество попадало в Воскресенский ручей, а оттуда − в Клязьму. По результатам проверки компанию оштрафовали, а также вручили предписание об устранении нарушений. Однако год спустя едкий запах вернулся…

Но проблема не только в этом. Строительство третьей взлетно-посадочной полосы аэропорта «Шереметьево» практически уничтожает участок поймы реки Клязьмы. А река эта, напомним, относится к водоохранной зоне Москвы, где строительство невозможно по закону. Таким образом, под угрозой водосток Северной станции водоподготовки Москвы, откуда берется вода для московского водопровода . Но это лишь часть проблемы: в Химкинском районе, между Шереметьевским шоссе и деревней Мелькисарово, строится новый терминал Шереметьево. Строится прямо на излучине Клязьмы…

Возникает вопрос: как такое вообще возможно? Ведь согласно п.5 ст.65 Водного кодекса РФ (ФЗ № 294) «в границах водоохранных зон запрещаются … строительство и реконструкция автозаправочных станций, складов горюче-смазочных материалов … станций технического обслуживания, используемых для технического осмотра и ремонта транспортных средств, осуществление мойки транспортных средств".

Получается парадокс: Госдума долго, с множеством поправок принимает Закон или поправки к нему, а затем все это никем никогда и нигде не исполняется. То ли с Законами у нас что-то не то, то ли их исполнение перестает быть обязательным. В результате, мы тратим миллионы на восстановление водоемов и почв после экологических катастроф. Страдают и болеют люди. А аэропорты продолжают существовать в своей, параллельной реальности.