Михаил Макогон: «Приоритет международного права - это основа мироздания...»

Разговоры о том, что приоритет международного права ущемляет государственные интересы России в последнее время звучат все чаще. Так ли это, и если так, то нужно ли в таком случае отказываться от этого приоритета – рассуждает публицист Михаил Макогон:

«Понятно, что приоритет международного права - не до такой степени ясный концепт.

Многим действительно кажется, что это какая-то либеральная придумка, “ограничивающая суверенитет”.

Давайте я попробую прям очень на пальцах объяснить, что такое приоритет наднационального права, зачем он нужен и почему закреплен во всех приличных конституциях.

Международное право, строго говоря, ровесник человечества.

Когда двум племенам наших далеких африканских предков пришлось впервые договориться с тем, чтобы вырезать третье племя побольше - тогда оно и родилось.

Что нам для этого нужно: вожди (старейшины, шаманы, и т.п.) должны встретиться и договориться (т.е., создать надплеменной институт, пусть и одноразовый), оба племени обязаны соблюдать условия договора (т.е., ввести приоритет решения надплеменного института - мимо бежит вкусная лань, а надо помогать союзнику вырезать врагов).

Приоритет международного права - это сама основа мироздания. Любой договор между двумя любыми субъектами (физическими, юридическими лицами, странами, планетами, галактиками) - ограничивает свободу этих субъектов внутри себя.

Простейший пример: вы договорились с девушкой о свидании в 19:00. Договор с девушкой стоит в приоритете над вашими желаниями, ограничивает вашу свободу. Если вы поставите свои желания выше договора, не соблюдете приоритет, суверенно отправитесь с друзьями в бар, то будете подвергнуты санкциям - останетесь в компании с правой рукой.

Людям, взявшим ипотечный кредит, мне кажется, не стоит объяснять, каков у этого договора приоритет и до чего значимо он ограничивает вашу свободу в принятии решений.

С усложнением мира, государствам уже недостаточно единожды договориться (о безвизовом режиме, свободе торговли, военном союзе, etc.), им нужны постоянно действующие институты, вырабатывающие и следящие за исполнением общих правил.

Если у нас безвиз и вообще нет физической границы - то бельгийская полиция должна ловить французского душегуба сразу, не дожидаясь пока тот кого-нибудь зарежет в ее юрисдикции. Нужна постоянная структура, система обмена информацией, национальное законодательство не должно явно противоречить как другу-другу, так и совместным процедурам. Не может такого случиться, что Бельгия скажет:

- Слушайте, а у нас душить старушек - легально, они свое отжили, идите лесом.

Чем глубже вы в союзе, договоре, конфедерации - тем сильнее наднациональные институты, тем меньше у вас пространства для творчества. Сторонники “Брекзита”, возможно, грезили о мире, где визы и пошлины работают по типу клапана - только в одну сторону, но это невозможно.

Мы не будем уходить в дебри организации международного правосудия, оно много для чего нужно, не ЕСПЧ единым, но концепт тот же.

Главный принцип, без которого никакой международный арбитр не может работать: все стороны обязуются соблюдать его решения. Т.е., обязаны внести соответствующие нормы в свое законодательство. Не может такого быть, что для сторон процесса решение суда имеет неравный статус.

Точно так же, как если судья на поле поднимает красную карточку - это не может означать удаление для Спартака, а в случае Зенита - на усмотрение тренера.

Два вопроса:

- Ограничивает ли приоритет международного права национальный суверенитет? - Да, конечно. - Возможны ли любые международные отношения, безотносительно формы, при безграничном суверенитете их участников? - Конечно нет.»