Коррупционные преступления в России за восемь месяцев текущего года нанесли государству ущерб на общую сумму порядка 102 млрд рублей. Сумма возмещенного ущерба за этот период составила 27 млрд рублей, отчитался журнал МВД РФ “Полиция России”, где опубликована статья замначальника управления по борьбе с правонарушениями в сфере распределения и использования бюджетных средств ГУЭБиПК МВД Дмитрия Севастьянова.
По словам сотрудника правоохранительных органов, к уголовной ответственности по статьям, связанным с коррупционными преступлениями, привлечено около тысячи чиновников. С января по август было выявлено 18,4 тысяч преступлений коррупционной направленности, из которых 5,5 тысяч совершены в крупном или особо крупном размере, причем общее число такого рода преступлений с начала года выросло на 4,7%, отмечается в публикации.
Георгий Сатаров, политолог, социолог, профессор РАНХиГС в беседе с “НИ” пояснил, что приведенные цифры серьезно занижены, кроме того, крайне сложно представить отложенные последствия вреда, наносимого коррупцией:
“Ущерб от коррупции — это очень непростая вещь. Например, если мост построен при серьезном откате, то этот ущерб может аукнуться не сразу, а после того, как мост рухнет. Это на поверхности.
Но существенная часть ущерба связана с тем, что в результате коррупции принимаются не самые эффективные экономические решения, а это имеет колоссальные, масштабные отложенные последствия, которые вообще очень трудно исчисляются. Я опасаюсь, что в МВД считают простой фактический ущерб.
Если говорить о потерях для бюджета, то означенная сумма очень маленькая. Скажем, масштабная деловая коррупция приводит к тому, что затраты на взятки бизнес начинает рассматривать, как некие издержки. Эти издержки могут компенсироваться ценой товара, могут — снижением качества продукта и т.д.. Вот это, интересно, учитывается или нет?
В целом, навскидку могу сказать, что цифры очень занижены, а масштаб этого занижения зависит от того, как они исчисляют ущерб”.
Дмитрий Вербицкий, председатель правления общественной организации содействия совершенствованию государственного управления и антикоррупционной политики “Содействие”, главный редактор “ПАСМИ” в комментарии “НИ” выразил мысль, что все представленные цифры являются формальными. Общественности предлагают статистику, где учителя, полицейские — вся бытовая коррупция, и этой бытовой коррупцией прикрывается отсутствие реальных результатов. На федеральном уровне должны быть задержания министров, замминистров, руководителей департаментов, федеральных агентств, министерств — это реальный уровень ГУЭБиПК, а вместо этого ведомство отчитывается о мелочах:
“Нам с трибун как раз и дают эти фиктивные цифры. Здесь заложена ключевая проблема — это статистические данные. Это проблема в целом для госуправления, для отчетности перед населением, обществом и руководством страны — это отчеты госорганов. В данном случае правоохранительная система, непосредственно МВД, предоставило 14 тысяч, по их материалам, возбужденных уголовных дел. Это, если вдуматься, громадная цифра. Но если взять эти восемь месяцев и провести мониторинг тех дел, которые были выявлены на федеральном уровне в отношении федеральных высокопоставленных чиновников, где действительно триллионные и миллиардные бюджетные средства, то за 8 месяцев не будет ни одного уголовного дела.
Все, что серьезно реально выявлено, всегда идет в СМИ. Соответственно, 8 месяцев повестки 19 года, да и предыдущих лет — это вся повестка Федеральной службы безопасности, по их материалам, МВД, а именно Главное управление по экономической безопасности и противодействию коррупции — оно не работает. Уже порядка четырех лет мы наблюдаем и не видим федерально значимых результатов. И тут дело в чем — все перекрывается вот этой региональной статистикой, когда общий учет, и Главное управление на федеральном уровне может всегда совместно с региональными подразделениями войти в отчет, отчетность разная, они перед собой отчитываются. И в основном, возбуждаются дела, эпизоды, все дробится, и мы получаем вот эту статистику, где учителя, полицейские — вся бытовая коррупция. И этой бытовой коррупцией прикрывается отсутствие реальных результатов по борьбе с коррупцией и на федеральном, и на региональном уровне. Потому что на федеральном уровне должны быть задержания министров, замминистров, руководителей департаментов, федеральных агентств, министерств — вот реальный уровень ГУЭБиПК. Это депутаты Госдумы, члены Совета федерации — то есть, по тем объектам, которые реально влияют на экономическую безопасность страны. Вот здесь работы нет никакой. ФСБ в настоящий момент показывает некоторые результаты в этом направлении, хотя именно этим должны заниматься МВД и ГУЭБиПК.
Поэтому все эти предоставленные цифры — формализм. Ни одно значимое дело не уйдет от журналистов и от общественной реакции. Мы ничего такого не видим и не слышим. А все остальное — это бытовая коррупция, которой перекрывается статистика. Это фундаментальная ошибка. Потому что, во-первых, это идет руководству страны, и оно не видит реального положения дел и не принимает соответствующих решений. Ну, и, во-вторых, это издевательство над населением, потому что есть общая целевая аудитория — народ и общество, а есть специализированная, понимающая в повестке именно профессиональную специфику. Все эти цифры — фиктивны и не соответствуют реальному положению дел.
Насчет ущербов, миллиардов, которые выявлены, это тоже крайне спорная цифра. Начнем с того, что тут помимо МВД, надо учитывать Следственный комитет, следователи тоже в этом участвуют, поэтому игра игр порой идет. К примеру, арестовали, на момент возбуждения уголовного дела предъявили, удерживают объекты движимого и недвижимого имущества, но к концу следствия могут вернуть, спокойно могут посчитать, что оно было нажито законным путем,не имеет отношения к преступной деятельности, и раздадут родственникам. И сперва цифру получаем одну, а под окончание следствия другую — этим тоже играют силовики. Но к МВД тут нет претензий, потому что здесь в основном ведущая роль у СК, у следователей — они принимают решения по уголовным делам.
Месяца два назад совместно с Генпрокуратурой сделали мониторинг как раз по первым восьми месяцам этого года. Мне говорили потом и люди из администрации президента, и два депутата, что после нашего материала зацепило очень сильно — и МВД, и Генпрокуратуру, потому что именно на федеральном уровне их центральными аппаратами (за исключением ФСБ) не было сделано за 8 месяцев ничего. Единственное, чем отчиталось МВД, что попало под наш критерий — это дело в отношении ФБК Навального. И это единственное, что вызвало резонанс и попало в повестку. Но это же просто смешно.
Вектор один — это мнимая, фиктивная статистика, которую нужно менять. Это как с ГАИ в вопросе безопасности движения. Дело же не в том, сколько штрафов наложено, а в том, насколько снизилась смертность на дорогах. Сто тысяч в год теряем — смертность, инвалидность. Вот на что должна быть направлена деятельность. А у них штрафы и палочная система. То же самое и с убийствами. И с коррупцией. Это все фиктивная статистика, подменяющая смысл. Этот подход необходимо менять”.