Книга Ирены Вейсайте, пережившей Холокост, вышла на русском

Диляра Тасбулатова

…Сегодня меня пригласили на одно мероприятие: презентацию книги «Жизнь должна быть чистой» - о девочке, которая пережила Холокост, чудом не пострадала, не погибла, хотя потеряла родителей в гетто.

К сожалению, пойти я не смогла, о чем искренно сожалею: а приглашала меня Аня Герасимова, певица и переводчик, у которой и русский родной, и точно также – литовский. Пример удивительной билингвальности: далеко не все переводчики знают разговорный иностранный (с которого переводят), хотя школа перевода в России, на русский язык с какого угодно - до сих пор самая сильная в мире. При общем, так сказать, падении «нравов», а заодно и культуры…

Вообще переводчики, и мужчины, и женщины, как правило – люди академического склада, серьезные, интеллигентные, слегка даже надменные. Я одно время с ними плотно общалась, даже как-то загремела на семинар, где нараспев читали поэму на старо-ирландском, отчего я сразу же заснула, похрапывая, прослыв человеком малокультурным, что, в общем-то недалеко от истины.

Так вот, Аня Герасимова, в миру певица Умка – на академического склада переводчицу совсем не похожа: она именно что рок-певица, стильная, резкая, мощная; с другой стороны и переводы для нее –не хобби, а профессия, в которой она достигла определенных высот.

Вот и эта книга, «Жизнь должна быть чистой», повествующая о жизни Ирены Вейсайте, родившейся в 1928 году в Каунасе (она и сейчас в добром здравии, а ей уже за девяносто) переведена Аней очень хорошо, я бы даже сказала - человечно, тонко, разговорно и в то же время в высшей степени литературно. Собственно, это книга диалогов историка Ауримаса Шведаса и Ирены Вейсайте: Ауримас спрашивает, Ирена отвечает. Такое интервью длиною в целую жизнь, где на один вопрос следует длинный, порой на целую главу, ответ. Такой вот жанр: интервью длиною почти в триста страниц, из которого и выросла эта уникальная книга.

Как говорит Шведас, опыт Вейсайте уникален не только потому, что она прошла через ад, и не только потому, что пережила две оккупации, советскую и немецкую, но еще и потому, что она редкий человек, который хочет простить и идти дальше. В предисловии к книге эти слова тоже выделены курсивом – потому что это и есть кредо героини книги, человека, на своей шкуре прочувствовавшей все тяготы века-волкодава, невыносимую тяжесть бытия.

Вейсайте также говорит и о том, что в жизни нет ничего постоянного, кроме перемен, и потому, вместо того чтобы поучать молодежь, нужно, наоборот, учиться у нее.

…Можно сказать, что это дневник выжившей Анны Франк, пережившей свой травматический опыт ради жизни как таковой: читая Ирену, начинаешь понимать, каким всеобъемлющим может быть человек, как он может посрамить одним своим существованием, внутренним благородством и самостоянием личности тщету, пустоту и в то же время трагизм жизни.

Начинаешь понимать и другое - что, как ни кощунственно это прозвучит, - после Освенцима поэзия возможна, вопреки распространенному мему. Возможно ВСЁ – невозможна, несправедлива лишь смерть – та, что настигла миллионы по злому умыслу Гитлера-Сталина.

Ко всему прочему, эта трагическая и в то же время духоподъемная книга - не только о приключениях условного «тела» (спасается ведь физический человек, тело), но и о приключениях духа, - тем более выразительных, что тело-то ежеминутно подвергается опасности. То есть это книга веры, причем в человеческое, слишком человеческое: так Ирена Вейсайте своим духовным подвигом опровергла слова Ницше, вложившем в это изречение о «человеческом» презрение к мелкой сути хомо сапиенс. С другой стороны, у него, быть может, просто не было опыта ни Холокоста, ни Голодомора, ни концлагерей, - интересно, что бы сказал этот свободный мыслитель после таковых.

Ирена – одна из тех десяти процентов евреев, спасшихся в Литве от Холокоста: символизируя своей личной судьбой трагедию европейского еврейства, она тем не менее призывает не множить зло, не отвечать на него местью, простить врагов своих.

Замечательно все-таки, что эта книга состоялась: и тут уместно напомнить об одном человеке, своеобразном гение места, Даумантасе Левасе Тодесасе, всегда поддерживающем такого рода проекты. Без него многое бы не состоялось: он как бы проводник между Литвой и, например, Россией; он и наш фильм, о Маше Рольникайте, поддержал. Незабывчивый человек - и в то же время исторический оптимист, не из тех, кто или рвет волосы на голове или, наоборот, призывает покончить с «распрями» (мол, когда это было, надоели вы со своими трагедиями). И хотя я не знакома с Иреной Вейсайте, мне кажется, они в чем-то похожи: надо помнить и в тоже время надо жить.

Жить чтобы жить.

Справка:

Ирена Вейсайте

В 1990 году вместе с профессором Чесловасом Кудабой стала сооснователем Фонда открытой Литвы (Atviros Lietuvos Fondas).

До 1993 года была вице-председателем правления Фонда открытой Литвы, в 1993—2000 годах председатель правления.

Член правления Института открытого общества (Будапешт) и других международных неправительственных организаций, член кураториума Культурного центра Томаса Манна в Ниде, член Литовского национального комитета ЮНЕСКО, Художественного совета Министерства культуры Литвы.

Орден Великого князя Литовского Гядиминаса четвёртой степени.

Медаль Барбары Радзивилл за заслуги в области культуры и просвещения.

Почётный знак Министерства науки и образования Литвы.

Медаль Гёте за деятельность по литовско-германскому культурному обмену и гражданское мужество.