Момент истины: почему наши власти полиграф не любят

Людмила Бутузова

Популярность исследований на полиграфе растёт в России как на дрожжах. Собственный «детектор лжи» имеет почти каждая госструктура и коммерческая фирма, обзавелись полиграфом даже игроки и цыгане. Мужья проверяют жен, жены мужей, родители детей. Как к этому относиться? В обществе существует запрос на правду, и оно его пытается удовлетворить с помощью беспристрастной железки. Однако такой большой разброс применения настораживает: в массовом сознании полиграф превращается в игрушку, с помощью которой можно пощекотать нервы и не более того.

Правозащитники относятся к психо-физиологическое исследованию с гораздо большим уважением. С помощью полиграфа им удавалось добиваться прекращения уголовных дел, казалось бы, в абсолютно безнадежных ситуациях, а в иных случаях и спасать жизни подзащитных. По их мнению, полиграф становится все более актуальным элементом защиты, особенно сейчас, когда идут массовые оголтелые задержания, и проверка на детектор лжи - одна из мер, которая позволяет остудить пыл чрезмерно рьяного следствия и защитить человека от полицейского произвола и судебной ошибки.

- Стоит ли возлагать на полиграф большие надежды? Спасет ли полиграф от уголовного дела? Достаточное ли это доказательство? Кому стоит проходить полиграф? Почему в России до сих пор не принят закон об обязательном тестировании судей и вип-персон?

- Сначала о хорошем. Полиграф в прямом смысле спас жизнь жителю республики Башкортостан Виталию Патлусову, обвинённому в поджоге машины. Молодой мужчина подвергся пыткам, смог добиться назначения полиграфа для себя и сотрудников правоохранительных органов, которые его пытали. Исследования доказали, что пытки в его деле присутствовали. Как результат – все показания, данные под пытками, перестали иметь значение, появилась возможность требовать компенсацию и наказания полицейских.

Многие годами добиваются возможности пройти полиграф находясь в колонии, когда приговор уже вынесен и давно вступил в силу. Принципиальность и сознание собственной невиновности движут людьми. Анатолий Солдаткин из Самарской области – именно из такой породы. Мужчину обвинили в том, что он якобы намеревался передать наркотические вещества в колонию. Семь лет мужчина искал возможность пройти полиграф. За это требование его постоянно пересылали в другие колонии, подолгу этапировали, но это не сломило ни волю, ни желание доказать свою невиновность. Только в апреле 2019 года он добился своего в Челябинской тюрьме. Правда, и тут его требование не прошло гладко. Несколько раз с заключенным встречалось руководство тюрьмы, присылали психолога с тестами, других заключенных, которые выясняли у мужчины, о чем он собирается вести беседу под полиграф. Несмотря на давление, долгожданная встреча состоялась. Сейчас мужчина подал заявление в прокуратуру и не намерен останавливаться, будет судиться до окончательного результата и надеется подать в Европейский суд по правам человека.

Последовал примеру Анатолия Солдаткина и правозащитник из Белгородской области Олег Некрасов. «Новые Известия» рассказывали о его трагической судьбе. Человек, восстановивший справедливость в отношении многих земляков, пострадавших от правоохранительных органов, сам стал жертвой полицейской подставы, а затем и круговой поруки силовиков. Ни на следствии, ни в суде его доводы и доказательства не были услышаны. Мужчина считает себя невиновным, единственная возможность доказать это - пригласить полиграфолога. Но вот тут и началось самое интересное. Ведь вопросы Некрасова касались только следствия, но сотрудники колонии всячески препятствовали проходу полиграфолога к заключенному. Даже когда специалист уже был на проходной и имел разрешение на посещение заключенного, сотрудники колонии встали стеной. Все это однозначно указывает, что система повязана между собой, не заинтересована «сдавать своих» и уж тем более давать возможность осужденному правозащитнику доказывать свою невиновность. Заключение полиграфолога должно было стать основной для заявления по вновь открывшимся обстоятельствам. Сейчас Олег Некрасов обжалует отказ колонии в проходе полиграфолога в суде, и, по мнению его защитников, действует совершенно правильно. Срок заключения - 13,5 лет. Сидеть сложа руки в этой ситуации не стоит.

Жестокий срок и приговор на 16 лет после суда присяжных не остановили и Анастасию Новикову, которую обвинили в том, что она якобы выкинула ребенка с последнего этажа многоэтажного дома в присутствии сотрудников отдела полиции по делам несовершеннолетних. Молодая женщина свою вину не признала и прошла полиграф, данные которого были учтены и при подаче ею жалобы в Европейский суд по правам человека. Принципиальность приносит свои результаты – борьба в ЕСПЧ завершилась компенсацией. Сейчас женщина продолжает доказывать свою невиновность и подала новую жалобу в ЕСПЧ.

Актуальность полиграфа как средства защиты, я считаю, очень высока — человек, даже сидя в тюрьме, может самостоятельно его пройти, выбрать учреждение, и, что называется, подстраховаться от негативных последствий

- Почему надо действовать самостоятельно? Разве суд не может назначить проверку на полиграфе? Несколько лет назад я сама была свидетелем этому в Гагаринском районном суде Москвы. Прямо во время заседания провели психофизиологическую экспертизу - проверили на полиграфе обвиняемого в зверском убийстве. И по результатам обследования освободили подсудимого прямо в зале суда - человек оказался невиновен. Потом, правда, о таких судебных экспериментах не приходилось слышать. Но, насколько я знаю, следователи довольно часто предлагают воспользоваться «детектором лжи», чтобы снять с человека подозрения или изобличить преступника.

- В России результаты тестирования начали принимать в качестве судебных доказательств в 2001 году. Но роль полиграфа в суде законодательно не закреплена. Принимать ли во внимание экспертизу, прилагать ли ее к доказательствам – решает судья. Хотя в Уголовно-процессуальном кодексе РФ появилась, можно сказать, знаковая новация - в части 4, статье 195 теперь сказано, что "судебная экспертиза может назначаться и проводиться до возбуждения дела". Новая строка в УПК дает право использовать достижения современной науки в строгих процессуальных условиях в форме экспертизы на самых ранних этапах раскрытия и расследования преступлений. Речь идет, в том числе, и об исследовании на знаменитом приборе - полиграфе.

Это - крайне важно для многих людей. По идее, предполагается, что отныне заведомо невиновного человека, попавшего в поле зрения "органов" случайно, а то и по клевете, не будут месяцами изнурять допросами и держать в СИЗО. С другой стороны, сыщики не станут отвлекаться на ложный след, а займутся поиском настоящего убийцы, грабителя или, например, насильника. То есть, подозреваемого могут сразу, как говорится, "прокачать" на причастность к преступлению. И если "умная машина" покажет, что задержанный не врет, его отпустят. Или же - совсем наоборот.

- Что значит – «наоборот»? Будут продолжать терзать? Заставлять вспомнить то, чего не было? Первый полиграфолог страны - начальник отдела Института криминалистики ФСБ Юрий Холодный был убежден и настаивал на том, что при опросе с использованием полиграфа, - глубинно исследуется память испытуемого, ни один следователь на такое не способен. Вы, например, можете не помнить деталей свадебного платья своей невесты, но то, что вы женаты (или были женаты) - будете помнить всегда. Точно так всегда откладывается в нашей памяти любая жизненно важная информация - «убивал - не убивал», «украл - не украл», «принимал наркотики или нет» и так далее. Хотел бы человек что-либо забыть из своей прошлой жизни, да не дано. В этом, по его мнению, кроется сила опросов с использованием полиграфа.

- При тестировании организм реагирует на задаваемые вопросы рефлекторно, а датчики лишь фиксируют наличие или отсутствие реакций. Опытный специалист «читает» их и делает вывод, пытался ли опрашиваемый скрыть что-либо или нет. Поэтому сам специалист, а не прибор выступает в роли «детектора лжи».

Наивные люди слишком буквально понимают слова Холодного: «я ничего плохого не делал, я не виноват, полиграф во всем разберется». Железка с набором датчиков и компьютерной программой еще ни в чем и ни с кем не разобралась. А за монитором компьютера может сидеть неквалифицированный специалист или глубоко безразличный «пофигист». Вот оно-то и будет во всем разбираться. И от его выводов человеку может сильно не поздоровиться –невиновный субъект легко перейдет в разряд виновных или благополучно поменяет статус со свидетеля на обвиняемого. Следствию как раз бывают нужны именно те специалисты, кто поддержит складывающуюся версию, и полиграфологов – одного за другим, будут приглашать до тех пор, пока не появится нужный результат. Причем были прецеденты, когда на ту же наживку попадали сотрудники полиции и следователи, когда против них возбуждали уголовные дела. В этом смысле показательна история Александра Шукшина из Челябинской области. Сотрудник правоохранительных органов сам оказался под следствием, два полиграфа, назначенные следователем, были в его пользу и указывали на его невиновность, а вот неожиданно назначенный третий полиграф почему-то превратив мужчину в виновника ситуации. Сейчас продолжается следствие. Александр, находящийся под подпиской о невыезде, уверен в своей правоте и готовится пройти полиграф по собственной инициативе. Скандал на его рабочем месте был связан с тем, что мужчина не захотел участвовать в коррупционной схеме и решил вывести коллег на чистую воду.

Далеко не все истории с полиграфом увенчались успехом. Прежде чем соглашаться на эту процедуру, надо хорошенько подумать о нюансах его использования, т.е. о том, в чьих руках оно окажется – у следователя или у адвоката.

Разница в том, что когда исследование специалиста проводится по постановлению следователя, специалист-полиграфолог обязан дать заключение в любом случае. Если исследование специалиста-полиграфолога проводится по адвокатскому запросу, то инициатором (заказчиком) исследования является адвокат, и он решает, приобщать результаты к делу или не приобщать, если они могут навредить подзащитному.

Я ни в коем случае не призываю всех обвиненных в совершении преступлений бежать к независимым полиграфологам и делать исследования по адвокатским запросам. Есть более простой способ проверить вашу честность – мотивированный или немотивированный отказ от тестирования на полиграфе.

У нас нет единых регламентирующих правил психо-физиологических исследований. Как нет до сих пор и федерального закона об применении полиграфа .

- Почему его нет? Ведь государственные структуры довольно широко используют полиграф при приеме на работу. В коммерции по своим «ведомственным» инструкциям сотрудников тестируют чуть ли не ежеквартально. Закон о полиции при поступлении на службу предусматривает прохождение кандидатами «детектора лжи». Вот только что в Госдуму внесён законопроект, предусматривающий обязательную проверку военнослужащих Росгвардии на полиграфе. То есть каждое ведомство «за», а в целом страна – «против»?

- История с законом тянет на хороший детектив - запутанный, многоходовый, с многочисленными ответвлениями сюжетных линий, где замешаны большие деньги и немалые репутации. Приведу пример из жизни московской мэрии. Как сообщала «Российская газета», в 2013 году 1300 чиновников, занимающихся госзакупками товаров и услуг для Москвы, прошли тестирование на полиграфе. Каждый восьмой не получил должность - аппарат не поверил их ответам. По мнению главы департамента по конкурентной политике, пользу полиграфа трудно переоценить. В мэрии тогда подсчитали: риск возникновения коррупции снижается на треть. Неудобные вопросы госслужащим обещали продолжить и в 2014 году. Дальше тишина – то ли эксперимент закончился благополучно, то ли закончились благонадежные чиновники на замену.

Вспомним другое ведомство. Когда пьяный начальник царицынского ОВД майор Евсюков расстрелял в супермаркете ни в чем не повинных людей, тогдашний глава МВД Нургалиев обещал потрясенной общественности произвести в кадровой политике ведомства настоящую революцию. Он заверил нас, что на службу будет поставлен легендарный полиграф, который станет барьером для проникновения потенциальных майоров евсюковых в славные ряды милиции.

Прошло полтора года, строки о полиграфе перекочевали в проект закона по полиции. Цитирую: «Граждане Российской Федерации, поступающие на службу в полицию, а также сотрудники полиции проходят психофизиологические исследования, тестирование на алкогольную, наркотическую и иную токсическую зависимость в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел».

Казалось бы, надо от восторга бить в ладоши, но не получается. Походит на обещание алкоголика бросить пить с понедельника. Потому что нет такого количества полиграфов у МВД, чтобы оснастить каждый райотдел полиции. К тому же они очень дороги, а деньги в бюджет на это не заложены. Нет и нужного количества специалистов.

Во-вторых, закон об оперативно-розыскной деятельности и без того с 1992 года разрешает применение «детектора лжи» для оперативных целей. Используют его в основном для сужения круга подозреваемых и только с их добровольного согласия. А вот заставить соискателей государственных постов, а также милицейских погон да полицейских блях проходить обязательную проверку на полиграфе можно лишь с введением специального закона «О полиграфе». А его нет.

Точнее, он был подготовлен еще в 2004 году, но в 2010 окончательно похоронен в недрах «Единой России», имеющей контрольный пакет в парламенте. Причина его таинственного «исчезновения» понятна. В нем устанавливался такой внушительный масштаб применения прибора, который, без сомнения, привел в трепет коррумпированное чиновничество. Предполагалось, в частности, что проверку на детекторе должны будут проходить: кандидаты в президенты РФ, претенденты на посты министров, руководителей федеральных ведомств, структур администрации президента. Само собой - кандидаты в депутаты Госдумы, члены Совета Федерации, Конституционного суда, Счётной палаты. А также руководящие лица Центризбиркома, региональные судьи и прокуроры при назначении на должность и т.п. Ну, кому такое может понравиться?

- Людям, конечно, тем, кто обложен чиновничьим враньем и судебной несправедливостью по самую макушку. Оппозиции понравится – в отличие от власти она у нас кристально чистая, и сама проверит на вшивость кого хочет. Геннадий Зюганов, например, когда была такая фишка на прошлых президентских выборах, отказался от полиграфа, заявив всем настаивавшим –«только после вас». А вот бывший губернатор Московской области Громов успешно – на 100% - прошел процедуру. Причем, публично - в Метрогордке, хотя это не его вотчина. Может такое быть? 100% при его весьма неоднозначной репутации?

- Ну почему нет, если полиграфолог состоял у него на службе и пять-шесть ответов были выучены наизусть. Одна из причин столь длительной проволочки с законом о полиграфе в том и состоит, что даже некоторые его сторонники опасаются, что следом надо создавать контролирующую структуру, над ней еще одну – проверяющую и так до бесконечности. Забудем уже, для чего и сам закон принимался...

Но если без шуток, то полиграф давно надо узаконить, сделать обязательным для судей и вип-персон. Тогда у нас не будет в сенате таких «убийственных» историй, как с Арашуковым, в Росгеологию не пролезет человек, для сокрытия биографии купивший себе паспорт на другую фамилию. Проверки нужны не только при поступлении на службу, они должны быть регулярными, как декларация о доходах, потому что все подозрительное с персонами чаще случается не тогда, когда они карабкались на пирамиду, а когда на ней освоились и засиделись.

Нынешним летом, наблюдая за скандалами на выборах в Мосгордуму и взаимными обвинениями избиркомов и кандидатов в депутаты, прихожу к выводу, что «детектор лжи» не помешал бы и тем, и другим. Картина была бы объективнее. Понятно, что члены избирательных комиссий, если нет закона, обязывающего их к этому, добровольно на полиграф не пойдут. Другой вопрос, почему этой возможностью не воспользовались кандидаты? Жаловаться в Фейсбуках, что у тебя украли голоса или обвинили в приписках мертвых душ – это одно. И совсем другое – прежде всего для политической репутации – когда ты подтвердил свою правоту на полиграфе и публично представил документ. Я считаю, что если ты политик и тебя обвиняют в каком-то недобросовестном поведении, то почему бы и не пройти полиграф, как в свое время это сделал Илья Пономарев. Он уже не в России. Но примера посвежее у меня нет.

Примечательно дело Александра Каменского, политического активиста, обвиненного в 2012 году за участие в акции на Болотной площади 6 мая. Он там не был, схватили в другом месте. Следователь, плохо знавший Москву, перепутал две площади в 5 км друг от друга, но это не помешало ему закрыть человека в ИВС на 10 дней. В ожидании суда и неминуемого наказания Каменский не поленился пройти полиграф самостоятельно, а полученное заключение полностью исключило его участие в акции на Болотной площади. Это первый активист, вышедший на свободу по «Болотному делу» и не получивший никаких наказаний под надуманным предлогом. Результаты исследования Александр презентовал на пресс-конференции в Москве, после чего дальнейшее преследование активиста стало просто бессмысленным. Странно, что это не стало уроком для фигурантов московских протестов в июле –августе, уже осужденных или дожидающихся суда. У всех есть защитники и у них есть согласованная позиция и стратегия, куда сторонние специалисты вмешиваться не могут. Это объективная причина, почему невозможно просто посоветовать пройти полиграф. Но надо держать в уме, что и полиграф бывает той соломинкой, за которую можно ухватиться.

И она спасает! Даниила Я., работника телеканала ОТР, отца семейства, от уголовного преследования спасло всего лишь ходатайство о желании пройти полиграф. Повздорив на дороге с ДПС-никами, он был препровожден на освидетельствование и подвергся серьезному психологическому давлению. Повестку к следователю получил совсем неожиданно, и уже от него узнал, что обвиняется еще и в употреблении наркотиков. Каково же было удивление следователя, когда Даниил недрогнувшей рукой написал ходатайство, что желает пройти полиграф и просит назначить исследование и двум ДПСникам. На этом уголовное дело завершилось. Надо ли говорить, что лжецы боятся полиграфа...