Враг Отечества? За что прессуют смоленского журналиста Алексея Волкова и его семью

ВИТАЛИЙ СЕРГЕЕНКОВ, Смоленск

В дни празднования юбилея гениального и печального писателя Венечки Ерофеева случайно прочитал одну из его предсмертных записей:

«Россия ничему не радуется, да и печали, в сущности, нет ни в ком. Она скорее в ожидании какой-то, пока еще неотчетливо какой, но грандиозной скверны; скорее всего, возвращения к прежним паскудствам».

Это было написано ровно 30 лет назад. В 1989 году. Наверное, он предвидел…

К бывшему редактору регионального выпуска газеты «МК в Смоленске» ныне главному редактору смоленского сайта Keytown.me Алексею Волкову пришли около шести часов утра. Пять сотрудников следственного комитета и двое понятых. В детской спали трехлетняя дочь и четырехмесячный сын. Предъявили постановление Басманного суда г. Москвы на обыск. Пояснили, что обыск проводится по делу об отмывании средств Фондом борьбы с коррупцией (ФБК) политика Алексея Навального. Тут же потребовали, чтобы Алексей и жена подписали бумагу о неразглашении подробностей проведенного обыска. Алексей подписывать отказался. Марина вынуждена была подписать, ибо старший из сотрудников СК (единственный в форме) Ковалев применил старый иезуитско-чекистский метод. Он просто сказал, что тогда разговор будет продолжен в Следственном комитете и пусть мамаша поднимает и одевает детей, если не хочет оставить их одних.

Обыск продолжался два часа. Сотрудники СК изъяли два ноутбука, телефон, переносной жесткий диск, а также все банковские карты, включая ту, на которую приходит детское пособие. Затем журналиста в течение часа допрашивал в кабинете СК следователь по особо важным делам.

С Алексеем Волковым мы знакомы давно, с тех пор, когда я в 2012-13 года годах работал корреспондентом под его началом в газете «МК в Смоленске». Редактором Леша был спокойным и толерантным. Никаких явных политических пристрастий не имел. Публиковал всех: и коммунистов, и демократов, и провластных журналистов, и оппозиционных. Но при этом все-таки вдумчиво, а потому критически относился к деятельности областных, городских властей. Возможно, поэтому его и «ушли» начальники издательской компании «Типография Михайлова». Таким же редактором он остался и в интернет – журналистике, когда стал основателем смоленского сайта Keytown.me.

Из интервью с Алексеем Волковым.

- Алексей сколько раз ты контактировал с представителями штаба Навального до того, как к тебе пришли из СК с обыском?

- В общей сложности три раза. Первый раз, когда только они официально открылись в Смоленске. Просто для того, чтобы познакомиться. Поговорить. Второй раз контактировал после согласованного, ими организованного митинга. И третий раз, когда брал интервью у координатора штаба Андрея Волобуева, у которого, кстати, тоже прошел обыск, и которого еще раньше оштрафовали, а потом арестовали на 8 суток. На этом всё.

- Ты предполагал, что все для тебя, твоей семьи может обернутся подобным образом? Обыск ранним утром, допрос в СК…

- Нет, конечно. Как только открыл им дверь, ничего не понял. И состояние было близкое к шоковому. Я пытался схватиться за телефон, кому-то звонить, снимать. Но телефон у меня забрали. Потом минут через десять успокоился, взял себя в руки и попытался максимально запомнить все, что происходило у меня в квартире.

Когда писал о штабе Навального, и других оппозиционных проявлениях, брал интервью у тех, кого задерживают на несколько суток за организацию митингов и вообще за инакомыслие, я и в кошмарном сне не мог представить, что подобное может произойти со мной. Но вот интересная, почти мистическая вещь произошла: чуть раньше, за пару дней до обыска, жена Марина делилась со мной, мол, видела сон, в котором меня задерживают какие-то люди, увозят куда-то. И вот, сон оказался, что называется, в руку. Пророческим.

- И все-таки, Леша, почему ЭТО (обыск, допрос, шантаж-запугивание жены) случилось вообще? И почему именно сейчас?

- Над этим я долго думал. С близкими, коллегами говорили обсуждали и рассматривали разные варианты и версии случившееся. Да, может быть правоохранительным структурам дано какое-то властное негласное указание, да, может быть уже в регионах есть «расстрельные» (улыбается) списки ярых и неугодных оппозиционеров в регионах… Но все, как мне объяснил один мой хороший знакомый, человек грамотный, думающий и не равнодушный, гораздо проще. Нынешняя власть панически боится. И боится она не только протестных митингов сторонников Навального, коммунистов…, но панически боится гласности, огласки, фактов, простого упоминания в прессе, в интернете о существовании в России вообще и в Смоленске в частности людей инакомыслящих.

Все мои знакомые, коллеги прекрасно знают, что я никакого отношения к штабу Навального не имею (выделено нам - ред.). Лично с ним никогда не контактировал и не собирался даже знакомиться. Уверен, знают об этом и в полиции, и в Следственном комитете. И следователь СК капитан Ковалев в момент обыска по простоте душевной подтвердил это. Когда я его спросил, почему пришли с обыском именно ко мне, просто ответил (дословно): надо меньше писать ерунду всякую.

- Алексей, а вообще страшно было?

- Когда я вышел после обыска из квартиры вместе со следователем, уезжая на допрос, страха вообще не было. Раньше что-то иногда тревожило, непроизвольно сидела в подкорке мысль – что происходит у нас в стране, а теперь и в моем Смоленске?

Страшно было и в момент шока, когда ранним утром нагрянули. Но тут был страх не за себя, но за детей и жену. Черт его знает, что могло быть?!

Сейчас страха нет. Есть желание осмыслить ЧТО ЭТО? И ЧТО ДАЛЬШЕ БУДЕТ? Со страной, с людьми России, Смоленска? Но боятся я уже не могу. И не буду. Ну придут они снова ко мне? Ну заберут последний старый телефон и детский ноутбук, которые остались после обыска. И что? А для себя я уже точно решил - буду оспаривать в суд их действия в апелляциях, кассациях. Судится – обязательно, чтобы вернуть свою технику, чтобы работать, писать. Писать правду...

ХХХ

Лет двадцать назад от покойной московской тетки достался мне уникальный "Словарь иностранных слов" 1949 года издания под редакцией И.В. Лёхин и проф. Ф.Н. Петрова. Так вот, слово "полиция" в нем трактуется так (дословно):

"... В капиталистических странах особые административные органы, располагающие вооруженными отрядами, охраняющие буржуазный строй и его порядок; буржуазное государство, опираясь на полицию и жандармерию, осуществляет реакционную власть антидемократическими, противоправными методами разнузданного произвола".

Вот так вот. Ни больше и не меньше. И как раз очень даже все проецируется на сегодняшний российский «буржуазно-полицейский» день. И не только в столицах, и больших городах-миллионниках. Но и в средне-серой, забитой провинции. Каковой стала за последние двадцать лет моя Смоленщина. Да и сам областной центр.