Блестящий анализ работы российских судов на примере процесса над Константином Котовым, сделал в своем блоге публицист Александр Шмелев:
«Проблем у современной России - уйма. Но чуть ли не главная из них заключается в том, что нас в стране сейчас вообще НЕТ СУДОВ И СУДЕЙ. Те муляжные органы, которые находятся на их месте, даже "судами" в кавычках называть уже не получается. Слишком уж они смешны и нелепы.
Как правило, современный российский суд выглядит как-то так: За большим столом сидит 30-летняя блондинка с силиконовыми губами и 4-м размером бюста в судейской мантии, которая произносит "гражданин Иванов И.И. обвиняется в том, что тогда-то и там-то убил такого-то человека". Дают слово свидетелям обвинения.
Входят три одинаковых полицейских, которые по бумажке произносят один и тот же текст слово в слово: "я, такой-то, такого-то числа в таком-то месте видел как гражданин Иванов И.И. убивает такого-то человека". Дают слово свидетелям защиты. Поочередно входят 100 человек (еще 50 тысячам свидетелей, готовым дать свои показания, отказывают). Каждый из них под присягой показывает, что ровно в это же время видел Иванова И.И. совершенно в другом месте. Демонстрируются фотографии, авиабилеты, доказывающие, что на эти дни Иванов И.И. улетал в другую страну, сканы его загранпаспорта с отметками о выезде, видеозаписи выступления Иванова на какой-нибудь конференции, которая в этот же момент проходила в 10 тысячах километров от места преступления.
Судья отказывается приобщать все эти показания к делу, поскольку они к нему не относятся. Адвокат просит судью продемонстрировать видеозапись с места происшествия, на которой видно, что убийца - совершенно другой человек, на Иванова ничем не похожий. Ему отказывают. Судья удаляется в совещательную комнату, выходит, делает один оборот на каблуках, через 5 секунд возвращается назад и еле слышным скучающим голосом зачитывает "в ходе судебного заседания судом установлено, что гражданин Иванов И.И. тогда-то и там-то убил такого-то человека, приговор такой-то".
Отдельно горькая ирония состоит в том, что эту бессмысленную содержанку предлагается именовать "ваша честь", а это нелепое действо термином "уважаемый суд". На многое в своей жизни я готов, но вот этих слов точно произнести не смогу, если меня будут судить. Пусть дополнительно срок навешивают за "неуважение к суду". Уважать там решительно нечего, и чести тоже там никакой нет...»
И далее Шмелев демонстрирует справедливость своих слов в адрес российского суда на примере вчерашнего заседания посвященного утверждению приговора над активистом Константином Котовым:
«Еще одна принципиально важная ступень беспредела, превзойденная в судилище над Костей Котовым - демонстративное пренебрежение процессуальными нормами и предписываемыми законом ограничениями. Дело в том, что Костя - член участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса. А согласно Федеральному закону N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", решения о возбуждении уголовного дела в отношении члена комиссии с правом решающего голоса, привлечении его в качестве обвиняемого по уголовному делу принимаются руководителем следственного органа Следственного комитета РФ по субъекту РФ" (ст. 29, п. 18). Т.е., согласно букве закона, прежде чем возбуждать против Кости уголовное дело и тем более заключать его под стражу (про это в законе говорится отдельно), надо было получить бумагу за подписью руководителя СК Москвы. Однако такой бумаги получено не было - по крайней мере, к делу она не была приобщена (а обязательно должна была бы).
Честно говоря, когда я узнал, что адвокаты это раскопали, я преисполнился уверенности, что сегодня Костю освободят, и дело закроют - а завтра, наверное, получат бумагу, откроют новое дело и опять арестуют, но хотя бы одну ночь дома дадут провести. По крайней мере, раньше к таким мелочам в российских судах относились серьезно.
К духу закона - уже давно наплевательски. Букву - трактовали довольно вольно. Но всякие мелочи и инструкции соблюдать пытались. Если в законе написано, что такая бумага обязательно должна быть, значит надо было ее приобщать к делу. А не приобщили - значит, облажались, надо исправлять. Однако, к сожалению, это тоже осталось в прошлом.
Не знаю, как т.н. "правоохранители" будут выходить из ситуации - то ли добудут бумагу, подписанную задним числом, и подошьют ее к делу, поменяв нумерацию всего уже подшитого, то ли просто не будут морочиться, а так и оставят дело с серьезным процессуальным нарушением. Но по крайней мере, "судью" Шарапову указание на отсутствие такой бумаги ничуть не смутило? Следователи, судьи первой инстанции и прокуроры грубо нарушили закон? Ну и что? Кого это волнует? У вас есть что-то еще сообщить? Нет? Тогда слушайте приговор.
Жду - не дождусь момента, когда заключенных по ст. 305 УК РФ (Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, - прим.ред) в российских тюрьмах станет больше, чем по ст. 228. Надеюсь, дождусь еще...»
Местью правоохранительных органов за освобождение Ивана Голунова, назвал приговор Котову кинокритик Алексей Медведев:
«Вот я никак этого не могу доказать, но я абсолютно уверен, что Котов - это месть за Голунова. И неважно, как так получилось - сознательно или бессознательно, по приказу какого-нибудь генерала или по воле прописавшегося в России мирового зла. Ах, вы не дали нам посадить одного абсолютно, кристально, несомненно невиновного человека, так мы найдем второго, ТАКОГО ЖЕ, и на этот раз посадим. По самой нелепой и гнусной статье. И ничего вы сделать не сможете. Накося-выкусите. У Голунова и Котова даже типаж похожий, не замечали? Два образцово честных и как-то по-домашнему милых человека, два профессионала, не слишком честолюбивые, на многое не претендующие, но работящие, упрямые, с идеальной, вплоть до пятого пункта, анкетой. Совсем чуть-чуть не от мира сего - но это тоже важно, так бог праведников помечает. Значит, вы думали, что вам удалось показать, что есть вещи, которые делать нельзя? Так вот вам! Можно, все можно. В общем, наступила ночь. Давайте хотя бы не забывать, что ещё остаётся...»
***
Филолог Ирина Сурат справедливо считает, что таким образом судьи вынесли приговор не Котову, а самим себе:
«Важнейшим из искусств для нас является искусство имитации. Семь часов ломали комедию в Мосгорсуде. Константина Котова предусмотрительно на суд не привезли, и он участвовал в этом всем из клетки в СИЗО, по видеосвязи. 12 блестящих адвокатов, каждый выступал коротко, ярко, умно и абсолютно убедительно. С другой стороны - прокурор Радин и судья Шарапова, прости мне Господи мои дурные чувства в праздничный день. Логики никакой - эти ходатайства (почти все) мы отклоним, а эти, числом два, мы рассмотрим. Почему эти, а не те? Видео будем смотреть не на 46-й минуте, где Котов появляется на 40 секунд - и тут же его скручивают, а будем все два часа смотреть в ускоренном режиме - а вдруг Котов еще что-нибудь успел. Ну и так далее. Приобщили к делу петицию, 107 000 подписей, приобщили письмо священников, особое заявление СПЧ, кажется, тоже приобщили - почему другие письма не приобщили, понять никак нельзя. Да и не важно. И так все ясно, как белый день. После семи часов имитации суда приговор оставлен без изменений. 4 года колонии. Это вы себе без изменений приговор оставили, господа Шарапова и Радин.»
***
Историк и правозащитник Сергей Шаров-Делоне обратил внимание на характерную особенность сегодняшнего дня: по сути говорить правду в России могут только адвокаты. Пока, во всяком случае:
«Сравнивая блистательный состав адвокатов Константина Котова с результатом, всё больше утверждаешься в мысли, что адвокатский статус уже превратился в пока еще временно действующую лицензию на то, чтобы хотя бы раз за процесс - в прениях, но иметь возможность публично сказать правду. И это всё.
Адвокаты, говорите правду громче и отчетливее! Пока лицензия на это еще действует. Потом вообще некому будет сказать.»
Подписывайтесь на канал "Новых Известий" в Яндекс.Дзен