Сергей Алиханов
Анна Голубкова родилась в Твери. Окончила исторический факультет Тверского государственного университета, филологический факультет МГУ.Стихи публиковались в журналах: «Новая реальность», «Новые облака», «Волга», в альманахах и антологиях «Акт!», «бАб/ищи и глобальное потепление», «Актуальная поэзия на Пушкинской-10» на многочисленных литературных Сайтах.
Анна - инициатор и идейный вдохновитель проекта «Абзац», электронного научного журнала «Полилог», участник арт-группы «бАб/ищи».
Кандидат филологических наук, научный интерес - творчество В. В. Розанова. Автор монографии «Литературная критика В.В. Розанова: опыт системного анализа».
Достоверность всего, что происходило и происходит в собственной жизни каждого из нас - и чему сам ты и свидетель и участник. Вовсе не желая, читатель становится лирическим героем обыденности и собственного отчаяния.
В который - в бессчетный раз! - такому герою понадобится вовсе не смелость и беззаветность, а терпение, смирение перед непреодолимым и только унижающее душу и сердце беспросветное ожидание неизвестно чего. «И никак не могут кончиться 80-е годы прошлого века» - восклицает Голубкова. Невольно соглашаешься с поэтом - прожитое закончится только вместе с нами.
«Адище города» название сборника стихов Анны Голубковой взято из Владимира Маяковского:
«Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.»
Несомненно, Анна Голубкова придала своему сборнику и символическое, и буквальное значение ставшей названием цитатой, смысл которой - свет окон высасывает все силы и душу у тех, кто на них смотрит. Значение в высшей степени тревожное и печальное! Не приведи Бог оказаться внутри, за этими окнами, где горит отнюдь ни «негасимый свет» слащавый, из песенки восьмидесятых, а свет маленьких «адков»... Читая стихи Анны Голубковой, за всех нас боязно - и за тех, кто смотрит на эти окна, и тех, кто, придя домой, вдруг - неведомо для самих себя - включит внутри свет «люстр небытия» (Ярослав Смеляков).
Недавний Творческом вечере Анны Голубковой показал, как насыщена, глубока и многовариантна литературная жизнь Москвы. Выступали поэты, о творчестве которых Анна писала критические статьи, и говорили они о том, какое огромное влияние оказали ее слова на их литературную работу.
Сама же Анна Голубкова, выдающийся исследователь В.В. Розанова, и автор монографии о великом писателе. На Вечере она сказала: «Когда много читаешь Василия Васильевича Розанова стиль его проникает в сознание. Розанов для 20 века – «это наше все», как Пушкин для 19-го. Многие, наверно, не согласятся, но на самом деле это так».
Полностью поддерживаю Анну – «Опавшие листья» Розанова и настольная книга, подаренная мне писательницей Аллой Кторовой 30 лет назад. Каждое утро невольно пробегаешь глазами несколько страниц, и потом весь день про себя цитируешь: «Кто не знал горя, не знает и религии. Демократия имеет под собой одно право - хотя, правда, оно очень огромно... проистекающее из голода. Самолюбие и злоба - из этого смешана вся революция...».
И стихи Анны Голубковой усиливают звучание этого великого камертона:
Человек раздевается перед сном.
Разоблачается. Снимает одежду.
Складывает на стул у кровати.
Отстегивает тщеславие и честолюбие,
аккуратно сворачивает самомнение,
мысли о собственной исключительности...
Развязывает самое последнее –
веру в доброго дядю,
который придет и спасет,
накажет злодеев, а хорошим
раздаст полную пригоршню
разноцветных леденцов...
Творческий вечер был прекрасно организован нашим автором Людмилой Вязмитиновой,
В разговоре с Анной Анатольевной, после Вечера, я поделился, что моя бабушку тоже звали Анна, и она тоже родом из Тверской губернии из деревни Мартынцево Кимрского уезда. Когда моей матери было 9 лет, в страшную годину раскулачивая, зимой, им пришлось вдвоем пешком добираться до Москвы.
«Я тоже положила всю жизнь, чтобы из Твери дойти до Москвы» - грустно пошутила Анна Голубкова.
Творческий вечер в Библиотеке им. Юрия Трифонова - видео-фильм: «Поэзия предельной чёткости» - https://youtu.be/hOaztjdtzYU
О ее книгах, сборниках и творчестве написано множество статей. Алена Василькова, критик и поэт: «Не слишком ли тяжелую ношу взвалила себе на плечо девочка из Твери?.. почему бы поэту начала XXI-го века не быть с юным Владимиром Владимировичем на дружеской ноге... «стихи о тяжелой жизни непопулярных поэтов» — это неумолимая правда, которую Голубкова написала о самой себе... Вот в том-то и беда распадающейся на куски книги «Адище города». Цельность ей придает только видеоряд да совсем уж рудиментарная, почти случайная структура...».
Александр Уланов поэт прозаик, переводчик: «Сидеть тише и проще, чтобы тебя все полюбили – не годится, но и героизм изгоя не подходит... Скорее – жесткое и спокойное ощущение себя чужим, которому не нужно стандартное и безликое светлое будущее потребления, национальной идеи, власти, или еще чего-то не человеческого. Спокойная взрослость – как бы ни были прекрасны воспоминания о детстве, возвращаться туда не стоит...
Это трудно, это не под силу обычному взгляду и языку... И именно индивидуальность речи – одно из того, что все-таки не позволяет окончательно отнять «я» у человека (хотя угроза этого существует постоянно) ...
Язык в его непрямолинейности, многозначности – очень мощное средство видеть и понимать, мощное средство индивидуализации. Человек растет, пытаясь понять. Если что-то слишком понятно, оно уже есть в нем. Массовая культура – большой поддакиватель, объединитель и успокаиватель, но именно ее миру и намерена противостоять героиня Голубковой...».
Наш автор Людмила Вязмитинова: «Стихи Анны Голубковой близки к ритмизированной прозе. Повествовательно-рассуждающие, в большинстве – составленные из полных длинных предложений, разбиваемых на строки в местах как правило проставленных знаков пунктуации и естественных пауз, они подчиняются ритму, напоминающему равномерное биение пульса. Тем не менее это стихи бунтаря.
Лично я разделяю мнение, что поэзия является способом познания, прежде всего и главным образом – того, что есть человек и мир, в котором он пребывает. Трудоемкий, требующий обостренного чувства слова, но один из самых достоверных способов. В ходе этого поэт творит миры, своих героев и строит свою личность, как бы продвигает ее по некому пути развития и становления. Все это отчетливо прослеживается в книге Голубковой. При этом мы имеем дело с выявлением «я» методом вычленения его из враждебного ему мира, становлением его по мере отчуждения от всего, что составляет окружающий его мир...».
Анна Голубкова - член жюри премии «Поэзия», текущую работу которого на этой неделе обсуждали на Кафедра истории русской литературы новейшего времени ИФИ РГГУ. Обсуждали много вопросов: «Каковы варианты этой событийности, если оценивать лонг-лист премии «Поэзия»? Литературное поле фрагментарно, и различия между разными практиками иногда очень глубоки. Можно ли говорить, что сегодня много не только поэтик, но и поэзий? По каким линиям можно провести их различия? Если рассуждать о поэзии в традиционных категориях «миссии», «назначения» или «оправдания», то как бы вы определили поэзию сегодня? Какие представления о поэзии сейчас совсем «не работают»? Какие направления поиска видятся интересными и важными? Можно ли интерпретировать их как «новые» и в каком смысле?..».
По условиям Премии - впервые - она может быть вручена и члену жюри. Пожелаем же, чтобы одно из стихотворений Анны Голубковой стало победителем:
ПОЭЗИЯ МИКРОРАЙОНА
1
бодрое утро в московском микрорайоне
кашель в сортире соседа сверху
легкий, почти выветрившийся
запах сигарет
слабые лучи солнца
тут же пропадающего за тучами
и ритмичное посвистывание
барабана стиральной машины
тут слишком плохая вода
чтобы радоваться
утреннему чаю
тут слишком
коммунальная жизнь
чтобы помнить
о вечном одиночестве
2
глоток свежего воздуха
похож на глоток хорошего вина
точно так же опьяняет и окрыляет
а спится после глотка
свежего воздуха
намного лучше
потому что не снятся
вообще никакие сны
3
холодное начало ноября
скользкий ледок
первый стишок
после большого перерыва
попытка поэзии
в унылом микрорайоне
где временами кажется
будто бы уже умер
и попал в ад
тут, в аду, совсем не страшно
просто серо, пусто, уныло
и очень-очень безнадежно
ты никогда отсюда не выберешься
обратного хода в мир живых
нет и не будет
привет тебе, ноябрь,
привет, бывший
советский микрорайон,
равенство и братство
в многоэтажном сортире
мы осели тут после жизни
навсегда осели после жизни
4
снег падает и засыпает
наш микрорайон
один из многих
таких же микрорайонов
с одинаковыми домами
и похожими друг на друга лицами
низкое небо
мелкая снежная крупа
грязные лужи под ногами
это ноябрь, детка,
всего лишь ноябрь
и мрачный засыпанный снегом
сонный микрорайон
5
ранняя зима
в московском микрорайоне
похожие друг на друга
многоэтажные дома
тепло по трубам отопления
начинаешь любить
эти пыльные батареи
надо бы выйти
а не хочется
со всех сторон доносятся звуки
жизнедеятельности соседей
зима будет долгой
зима будет долгой
зима будет очень долгой
но мы ее, конечно,
сумеем пережить
6
ноябрь оправдывает ожидания
мрачно мокро
и еще раз мрачно
и еще раз мокро
унылая пора
очей ежедневное угнетенье
развидеть бы
эти бесконечные многоэтажки
это свинцовое небо
эти пустые замкнутые лица
дорога в будущее
закончилась
и наступило
вечное настоящее
7
яркое зимнее солнце
словно зовет
прогуляться
и даже требует
давай выходи
пройдемся
по микрорайону
посмотрим на высокие
однообразные дома
на замученных жизнью
усталых людей
на бодрых алкоголиков
на лавочках у подъездов
сам воздух тут пропитан
суицидальностью
и нелюбовью к жизни
так что к чему
все эти прогулки
8
следующая станция лихоборы
поезд мягко трогается
комфортная городская
электричка
а вокруг гаражи промзоны
недостроенные дома
и унылые снежные поля
птица-тройка прибывает
на станцию лихоборы
и на этом все заканчивается
9
еще несколько шагов до метро
осталось несколько шагов до метро
или наоборот до нужного подъезда
дойти доползти до нужного подъезда
подняться по ступенькам
нажать кнопку лифта
и приступить к привычным
домашним обязанностям
10
обычный декабрьский день
со слегка тающим снегом
пустыми хлопотами
и ненужными перемещениями
типичный московский
микрорайон
на фоне холода и сырости
ничуть не становится уютнее
прошлая жизнь
кажется небывшей
будущее
представляется невозможным
вечный день сурка
в обычном московском
микрорайоне
где все кончаются
и никак не могут
кончиться
80-е годы
прошлого века
* * *
«Жизнь – штука дискретная.»
Евгения Вежлян
Человек раздевается перед сном.
Разоблачается. Снимает одежду.
Складывает на стул у кровати.
Отстегивает тщеславие и честолюбие,
аккуратно сворачивает самомнение,
мысли о собственной исключительности,
представления о своем уме и таланте,
полученные знания и умения,
прочитанные книги,
дипломы и грамоты,
все, что им было написано,
все, что им было подумано,
все, что им было почувствовано.
Убирает на полку воспоминания
и затаенные надежды.
Развязывает самое последнее –
веру в доброго дядю,
который придет и спасет,
накажет злодеев, а хорошим
раздаст полную пригоршню
разноцветных леденцов.
И вот – маленькое дрожащее
«я»
лезет под одеяло,
сворачивается
в клубочек
и растворяется
в неизвестном.
Адище города
1
Moskau
этот город не знает снисхождения
по утрам толпы набиваются в вагоны
все расписано по минутам –
подъем йогурт чашка кофе
этот город любит успешных
владельцев блестящих машин
одетых в дорогие костюмы
сидящих по вечерам в ресторанах
обсуждающих куда лучше
вкладывать деньги
этот город требует сил и денег
он хочет полной самоотдачи
походов по магазинам
отпусков на модных курортах
этот город проглотит тебя
переварит и извергнет
на одно из городских кладбищ –
человеческие поля фильтрации
или же если очень повезет
немного подержит в желудке
и выблюет обратно
голого дрожащего
страдающего от невроза
живи – жалкий скрюченный
никому не понадобившийся
человечек
2
выть от одиночества
кидаться на стены
рифмовать любовь с кровью
а потом устроиться на работу
получить хорошее место
с перспективами карьерного роста
достойную заработную плату
улучшить жилищные условия
купить приличную машину
сделать в квартире ремонт
и сидя на своей сверкающей кухне
пить чай из чашек модной расцветки
слегка отставив мизинец
говорить своей такой же успешной подруге
знаешь я его так любила
что есть не могла когда он меня бросил
представляешь вообще ничего не ела
сидела в углу комнаты на кровати
и смотрела на выцветшие обои
а между словами проглатывать чай
и думать о том как это все романтично
прямо как сцена из сериала
3
с удовлетворением наблюдать
за своим пухнущим банковским счетом
следить за тем как увеличивается сумма вклада
размышлять о том на что это можно потратить
может быть приобрести блестящую обтекаемую машину
а может поехать на багамы
лежать у моря в шезлонге
лениво пить коктейли
смотреть на заходящее солнце
но лучше закрыть счет снять эту кучу денег
принести домой новенькие пачки
пахнущие свежей типографской краской
сложить стопками на полу и до утра считать
перекладывать слева направо и справа налево
шуршащие слегка шершавые бумажки
потом взять остро заточенный ножик
привезенный друзьями откуда-нибудь из таиланда
и совершить харакири по сто тридцать второй схеме
чтобы кровь залила каждую пачку
чтобы выпавшие кишки перемешались с деньгами
последним судорожным движеньем
обнять эту кучу
и сдохнуть
4
все тебя любят, дружок
маньяк, притаившийся за углом,
милиционер, штрафующий за распитие банки пива
налоговый инспектор, подсчитывающий
твои прошлые и будущие доходы
твой дорогой работодатель, следящий
чтобы ты отсидел
на рабочем месте положенные восемь часов
все они так тебя любят, дружок
они хотят тебе только добра
хотят взяться за руки и бежать по цветущему лугу
в светлое светлое будущее
ну а пока – работай, сука!
и не смей жрать пиво на улицах
и не вздумай прятать доходы от государства
и главное – не будь пессимистом
ведь уныние – это смертный грех
так утверждает господь бог
который тоже
хочет
тебе
только
добра
5
поколение сидящих по своим углам
открывающих утром глаза для того
чтобы зевнуть и с презрением отвернуться
от этого прекрасного благостно устроенного мира
поколение уныло бредущих на работу
считающих минуты до конца рабочего дня
поколение бессмысленно сидящих в кафе
разглядывающих проходящую мимо толпу
поколение не читающих газет
включающих телевизор без звука
не верящих в хорошие новости
поколение вместо отче наш шепчущих мама-анархия
последнее советское поколение
бывшие пионеры и комсомольцы
захлебнувшиеся свободой девяностых
обманутые добренькой родиной
выброшенные на обочину истории
мое поколение ждет революции
которая взорвет ко всем чертям
ваш уютный теплый целлулоидный глянцевый правильный красивый высоконравственный непередаваемо гнусный мир
и станцует на обломках
ирландскую джигу
вальс-бостон
краковяк
польку-бабочку
аргентинское танго
самбу сертаки фламенко
и множество других удивительных зажигательных танцев
Стихи, сочиненные по дороге к офису
1
наступило новое утро
так похожее
на вчерашнее
завтра снова то же самое
сериал моей жизни
продолжается
эй кто-нибудь
нажмите
на красную
кнопку
2
девушки в метро
надменные
в сознании своей красоты
и высокой рыночной стоимости
3
Трогательный мальчик
в очечках,
образ идеального менеджера,
с черным чемоданчиком,
кожаной записной книжкой
и недопитой бутылкой
полезной газировки.
Хочется подойти и
укусить его за ухо,
чтобы проверить
качество пластмассы.
4
Сотрудник, спящий
за своим столом
после скудного обеда,
принесенного в
пластиковой коробочке.
Голова свесилась
на впалую грудь,
пальцы сжимают
мышь –
медленно-медленно
ползет по экрану
белый
меланхоличный
курсор.
5
В метро девочка
с выпученными глазами,
несколько раз
подведенными
черной тушью.
Наверно, ей нравится
быть похожей на
медленную
глубоководную
рыбу,
еле ворочающую
плавниками
глубоко
под водой
там, где
нет солнца…
6
февраль
мокрая крыша
грибы спутниковых тарелок
в полдень поворачиваются
к солнцу
7
Есть лица, похожие
на старую,
побелевшую по швам
одежду.
Иногда кажется,
что кроме этой
одежды и
однообразной мимики
ничего больше нет.
8
Большой Каменный
Проходя по Большому каменному мосту
с необыкновенным удивлением
ощутила себя живой.
Вокруг было одно небо,
очень много неба, намного больше,
чем нужно обыкновенному
среднестатистическому
человеку.
Я шла по Большому каменному
и думала о том, как давно
не случалось просто быть,
быть просто человеком
безо всякой примеси пола,
возраста и социального
положения.
А над головой плыли
громадные
серо-синие
облака…
Невротическое
1
не хочу быть ни поэтом
ни прозаиком
ни даже литературоведом
хочу быть амебой –
расплыться
бесформенным пятном
по поверхности
воспринимать реальность
только через
слабое
подобие
осязания
2
Господи, какое счастье –
не быть. Не просыпаться
по утрам
и не видеть Твоего прекрасного
мира.
Он болит во мне как заноза,
которую никогда не вытащишь.
3
пойти домой
отключить телефоны
отрубить Интернет
выключить свет
сидеть на полу
и ждать…
смотреть на отблески фар
проезжающих мимо машин
на светло-серую стену
на белую дверь
на желтые отсветы
уличного фонаря
на белом морщинистом
потолке…
ждать когда зазвонит
отключенный телефон
и твой голос
манерно скажет «привет»…
ждать когда за окном
вырастет гриб
бледно-желтый
с серыми прожилками
и пепельной изнанкой…
ждать когда Господь скажет
«все! ты – свободна!
я отпускаю тебя
на все четыре стороны
иди! пыль всех дорог – твоя…
иди! больше у тебя
ничего не будет»…
и я отвечу
«спасибо,
это так много!
я постараюсь быть
достойной
Твоего подарка…»
4
не хочу жить в москве
не уверена что хочу жить в петербурге
не уверена что вообще хочу жить
впрочем we can have the beautiful death at any time
и потому отсрочка не имеет значения
5
мы не будем беречь свое время
пусть оно уходит сквозь пальцы
будем жить как молодые боги
никогда не говорить слово «завтра»
никогда не сожалеть об ушедших
и не радоваться тем, кто приходит
6
жизнь протекает
сочится
каплями сквозь стены
падает с потолка
кап-кап-кап
на пол
на старые книжки
на пыльные пледы
на черную шерстку
доброго олимпийского мишки
она холодная
и на вкус отдает известкой
я подставляю ладони
пытаюсь собрать хоть немножко
но она утекает
даже сквозь
мои сведенные пальцы
жизнь протекает
течет
убегает
к живущему ниже
очередному страдальцу
Тактильно и вербально
1
бывают лица
будто созданные для пощечин
с круглыми упругими щеками
покрытыми розовым румянцем
и как же хорошо
впечатать со всего размаха
в такую щеку
сухую жесткую
слегка вогнутую
ладонь
2
Деточка, я не люблю
женщин.
Я и мужчин,
признаться честно,
не люблю.
Я люблю плоские
белые клавиши,
дотрагиваться до них
кончиками пальцев,
ласкать короткими
быстрыми движениями,
ощущать гладкую
чуть теплую поверхность,
испытывать длительный,
ничем не прерываемый,
поразительно мощный
оргазм.
3
напиши мне настоящее письмо
на бумаге в клеточку
вырванной из тетради
напиши синей толстой ручкой
у которой подтекает стержень
пусть буквы будут округлыми
чуть-чуть размашистыми
с трогательными хвостиками
и завитушками
напиши мне такое письмо
чтобы я его долго читала
читала и смеялась
вытирала выступившие слезы
чтобы я почти рыдала от смеха
и дойдя до конца страницы
выпустила бы бумагу из пальцев
и она бы спланировала на пол
похожая на белую клетчатую птицу
с синими пятнышками
на крыльях
напиши мне такое письмо…
4
сдуть с ладони пыль
от раскрошенных воспоминаний
вот и все
больше ничего не осталось
только на руке словно
еще какая-то тяжесть
надо несколько раз
сжать кулак и распрямить пальцы
чтобы убедиться –
да действительно ничего
да по всем счетам уплачено
да вот она – свобода
и невыносимая легкость бытия
любовь к которым похожа
на раннее прохладное утро
когда в кустах чирикают птицы
и весь длинный-длинный день
еще впереди
5
в слове не-жность заложено отрицание
отрицание возможности прикосновения
noli me tangere
я похожа на такой нежный кактус
покрытый ядовитыми колючками
noli me tangere
моя кожа ощетинилась иголками
noli me tangere
моя пустыня заполнена
стихами и красным портвейном
я переползаю из одного ее края в другой
каждую субботу
каждое воскресенье
доплываю до берега
noli me tangere
трезвая ясность
неизбежное возвращение
каждого понедельника
Слегка сентиментальное
Мальчик тридцати лет гоняется за своей юностью,
заглядывает в глаза друзей и подружек.
А там – ничего, кроме усталости и
старательных, разученных много лет назад жестов.
Я же сразу родилась тридцатилетней.
На старых снимках в глазах ребенка,
сидящего на руках у матери,
явственно читаются недоверие и презрение
ко всему этому прекрасному дивному миру.
«А пошли вы все…», – хочет, но еще не умеет
сказать младенец с фотографии.
* * *
страдая от температуры
поглощая литрами горячий earl grey
невольно мечтаешь о человеке
который просто сидел бы рядом
и держал бы за руку
не давая раствориться
в волнах горячего бреда
и унылой экзистенциальной тоски
все пройдет, шепчу сама себе,
все пройдет, my darling,
мы поправимся, выйдем на улицу
и станем снова наматывать оборотами
садовое кольцо
стучать каблуками по асфальту
слушать вкрадчивое шипение шин
и голоса случайных прохожих
«Девушка, не подскажете, как пройти к Новослободской?»
жизнь есть одинокое путешествие по садовому
много раз по одному и тому же месту
в этом путешествии не нужен спутник
и только когда по жилам
мчится колючая горячая кровь
когда суставы выворачиваются наизнанку
хочется дотронуться до товарища по несчастью
как и я обреченного быть
* * *
уничтожение старых sms
похоже на пролистывание
черновика ненаписанного романа
обрывки мыслей беглые заметки
попытки договориться о встрече
перемежаются нежными посланиями
обращенными как будто не совсем
к моему образу и подобию
я нажимаю delete
с хорошо темперированной
решимостью
я нажимаю delete
с облегчением и непреклонностью
я нажимаю delete
с приятным осознанием
выполненного долга
я нажимаю delete
с легкостью на сердце
и даже с удовольствием
ведь нет ничего прекраснее
пустого и чистого пространства
на котором вскоре появятся
новые точно такие же
сообщения
* * *
чтобы написать рассказ о любви
нужно перетряхнуть свою память
взять самые трогательные прощания
долгие телефонные разговоры
ночные слезы
протянутые в пустоту ладони
и прочую романтическую чепуху
чтобы написать рассказ о любви
нужно вспомнить первые прикосновения
робкие взгляды
улыбки предназначенные только друг для друга
покалывания в кончиках пальцев
мечты о поцелуе
чтобы написать рассказ о любви
нужно пересмотреть старые фотографии
на которых многочисленное ты
улыбается мне с таким вниманием и обожанием
что просто невозможно поверить
в нашу многоразовую разлуку
чтобы написать рассказ о любви
нужно сделать из всех своих
переживаний сухой порошок
и когда понадобится
написать рассказ о любви
развести эти консервы прожитых чувств
необходимой порцией сентиментального бульона
но ни в коем случае нельзя
сочиняя рассказ о любви
вспоминать о том
что действительно было
или казалось что было
или казалось что казалось
Стихи из «Итальянского дневника 2012 года»
* * *
утром в болонье
пахнет свежим кофе
на каждом углу
маленькое заведение
где сидят и болтают
только что проснувшиеся
итальянцы
видимо, рассказывают
друг другу о снах
или обсуждают планы
на только что наступивший день
утро, пустые улицы
занавески в окне на башне
ах, как когда-то хотелось
иметь свой личный замок
или хотя бы башню
чтобы сидеть на самой
вершине и плевать
оттуда сверху на все мирские
законы и условности
с тех пор прошло много лет
но башню по-прежнему
хочется
* * *
во дворе средневекового монастыря
покой и умиротворение
кажется, что здесь еще
остались легкие следы
неистового Савонаролы
белые стены, огромные фрески
отсутствие земного
подчеркивает его значение
отказ от мира
не является отказом
взамен получаешь целую вселенную
и вовсе наоборот
уход и погружение в мирское
как раз не дают им насладиться
это не уход от мира
а сам по себе целый мир
вот почему так хорошо
и спокойно во дворике
монастыря Сан Марко
* * *
самую самую суть синего цвета
удалось выразить Fra Angelico
на его картинах лучше всего
живет именно синий
своей отдельной жизнью
это уже не цвет
а отвлеченная идея синевы
что-то в духе Платона
как если бы замыслившего
чисто синий
наверно, это связано
с далеким и независимым
небом Италии
синий синий синий
синий цвет Fra Angelico
похож на позабытую детскую мечту
которую мы пытаемся
и никак не можем вспомнить
во взрослом возрасте
* * *
И быть после смерти замурованным
в каменный пол собора Santa Croce.
* * *
странное желание быть на фоне
жить на фоне чего-то большого,
великого и прекрасного
запечатлеть себя,
стоящего в залихватской позе
на фоне чужих памятников архитектуры
на фоне могил и склепов
на фоне убранства флорентийских церквей
вся жизнь проходит на фоне
на фоне чужой гордости
на фоне чужих достижений
на фоне чужой красоты
вместо того чтобы сделать
что-то свое собственное
самостоятельно
* * *
Флоренция – отличный город для расставаний,
особенно для конца
иллюзорных романов
и вообще окончания иллюзий
наверно, потому что этот
город безусловно есть
и потому что он
отрицает человеческое
поощряя какие-то
сверхчеловеческие стремления
это город не для жизни
а для свершений
для устремления в небо
прочь от земных условностей и оков
Флоренция – город
для художников и авантюристов
всех тех, кто умеет
хотеть и отрекаться
вот почему этот город
так безжалостен
к простой и теплой
человеческой любви
* * *
о, эта вечная мания жеста,
жажда завершенности и полноты воплощения
я приношу домой
воспоминание о прикосновении
твоих холодных пальцев
и больше мне ничего не остается
ровным счетом ничего
и потому именно к пустоте и безмолвию
будет стремиться
вся моя последующая жизнь
* * *
медленно и постепенно
кирпичик за кирпичиком
как складывали в Болонье
башню Азинелли
медленно и неторопливо
надежно и основательно
уходит в невообразимую высь
эта рациональная постройка
* * *
ведь все что нам нужно
это только любовь
любовь любовь любовь
к тем кто нас любит
к миру во всех его проявлениях
к каждой сосновой иголке
любовь к пустоте
и любовь к полноте
любовь к красоте
и любовь к безобразию
скажи миру да
потому что у тебя
нет иного выбора
потому что сказать нет
всегда успеешь
скажи миру да
ведь это тебя ни к чему не обязывает
и мир непременно
сразу же откликнется
пением птиц
шуршанием колес
пролетающих мимо автомашин
мир тоже полюбит тебя
он тебя уже любит
просто ты об этом не знаешь
бедный маленький дурачок
* * *
в Пизе на центральном вокзале
тихо и спокойно
поезда опаздывают
о чем сообщает громкий
женский голос
на расслабленном итальянском
и напряженном английском
светит солнце, тепло
никаких особых забот
никакого прошлого
никакого будущего
и даже нет особого страха
опоздать на собственный поезд
потому что можно ведь
будет уехать на следующем
наверно, именно так
и выглядит простое
человеческое счастье
* * *
эта война давно окончилась
от нее остались только каменные укрепления
заботливо сохраняемые для туристов,
с довольными восклицаниями
ползающих по стенам
фотографирующихся в опасных местах
им совершенно не интересны
давно ушедшие страсти,
отчаяние и предательство
внутри крепости растут
чертополох и гранаты
светит солнце
стрекочут кузнечики
и все потому что когда-то давно
окончилась эта война