Личный опыт: как разные люди пережили 19 августа 1991 года

Инна Харитонова

Сегодня 19 августа. В тот день мы жили в ауле Хумара на даче моей свекрови Марии Семеновны недалеко от Карачаевска, это Северный Кавказ. Связи никакой - междугородный звонок нужно заказывать за несколько дней. Мы не отлипали от телевизора и радио "Свобода", которое там, в горах, ловилось отлично.Мы беспокоились о сыне, который оставался в Свердловске (не зная, что в этот день у него была ангина и высокая температура, а значит, он был дома, а не среди штурмующих Белый дом - местный обком КПСС).

Отчим мужа, этнический немец, сосланный вместе с семьей из-под Пятигорска в 1941 году, получивший паспорт только в 40 лет, раздраженно говорил мне: "Ну что ты ревешь! Мы люди маленькие. Как нам скажут жить - так и будем". Но 20-го все-таки привез газеты, там все было неясно.

В тот же день, 20-го, мы увидели сюжет: журналист Сергей Медведев стоял с микрофоном перед баррикадами. И я поняла, что все будет хорошо.

Мы тогда думали, что все будет хорошо

Сергей Гринберг

19 августа 1991 года утром я пришел на работу (жил и работал я тогда в Пензе) и застал секретаршу отдела Любу слушающей по радио Постановление ГКЧП № 1. Когда она повернулась от радио ко мне, у нее были совершенно квадратные глаза, в каждом из которых плескался ужас. "Сережа, что же это будет?" - жалобно спросила она.Секретарша Люба заслуживает отдельного абзаца. На тот момент это была матерая советская женщина сорока неполных лет, с голосом пилы-болгарки и повадками драгуна. Весь НИИ ее побаивался, включая директора. Люба и жалобный голос - это было что-то несовместимое, непредставимое. "Да ничего, Люба! - ответил я ее жалобному голосу, - вся эта бодяга - дня на три, не больше!"

Потом сел за рабочий компьютер, загрузил "F-17" - и до вечера с холодным остервенением сбивал и сбивал компьютерные "Миги" с красными звездами на хвостах.Со сроками я угадал.

Относительно "этой бодяги". Когда "эта бодяга" отлежалась, отдышалась, потихоньку потом выползла на свет божий и мало-помалу захватила "командные высоты" - это было уже "потом"

Илья Серх

28 лет назад,

19 августа 1991 года (мне 35),

в 5.45 утра

(это был нонсенс)

меня разбудил тесть

(папа третьей жены)

в городе Егорьевске,

чтобы отправиться за грибами

в только ему известные места...

День обещал быть солнечным и теплым.

На кухне ждал чай с пирожками.

В 6.00 радиоточка чеканным голосом

рассказала о том и о сем.

О чем я подумал всего прежде?

Что каюк моему театру,

что не выпустить мне в ноябре Театр времен

Нерона, который ставил равнехонько о

последнем императоре и крахе...

что жизнь мгновенно изменила направление...

Я разбудил жену и собаку,

и мы рванули в Москву... не знаю зачем... но я должен был

быть там...

На кольце обогнал несколько колонн военных, но никто не задерживал...

"Нифига себе - сходил за грибочками..."- вот

такая заела в голове фонограмма...

Екатерина Пригорева

Кто как, а я к этим дням 19-21 августа отношусь серьезно. Потому что прекрасно помню объявление по ТВ (тогда еще его можно было смотреть) о введении ЧП - и ужас от того, что какая-то пьяная мразь с трясущимися руками решила распорядиться моей страной единственно возможным в ее парадигме, привычным за семь десятков совковых лет способом. ...

С утра какой-то странный гул, непривычный. Не помню уже, кто выскочил на улицу (жили тогда в Воротниковском переулке, на Садовое выходившем) и вернулся с криком: "Там танки!!!"

Реакция была резкой и однозначной - это что, какие- то самозванцы будут указывать МНЕ, когда и где ходить по МОЕМУ городу?!

Насчет столкновений у Белого дома уже было известно. Поэтому, закупив в ближайшей аптеке перевязочные материалы в количестве побольше, я пешочком отправилась на Новинский, где тогда жила подруга. Прежде чем идти к ней, занесла медикаменты защитникам. Спросила, что нужно. Ребята сказали, от тебя, если что-то серьезное начнется, толку мало (и были абсолютно правы - я только окончила филфак, понятия не имела ни о баррикадах, ни о стрельбе, ни о ведении уличного боя...) ]

С подругой мы на тот момент уже телефонно обсудили действия. Поэтому одного из защитников я привела в квартиру в 5 минутах от места событий, показала, где можно выпить кофе, перекусить, отдохнуть... И двое суток дверь не закрывалась. А мы варили кофе, резали бутерброды, мыли посуду, слушали звуки перестрелки - и ждали информации: что происходит, каковы перспективы.

Помню осторожную радость к вечеру 20-го, когда стало понятно, что ГКЧП сдувается...

Горький восторг 21-го - уже погибли Усов, Кричевский и Комарь. Эти мальчишки отстояли то, что представлялось в тот момент - да и было - демократией... А потом сотни тысяч людей вышли на траурное шествие проводить их. "И простите меня, вашего президента", - тоже помню. Многое можно вменить Ельцину впоследствии. Но тогда это было абсолютно искренне, с болью.

25 лет прошло. А мое собственное восприятие не изменилось ни на йоту: в тот момент случилось чудо - очень ненадолго соотечественники стали гражданским обществом, а Россия - страной, за которую не стыдно. В социальном плане - три самых счастливых дня в моей жизни.

Елена Косенко

"Я этот день 28 лет назад помню, как сейчас. "Просыпайся, в стране - переворот!" Из-за этих уродов я не поехала во Львов - родители запретили уезжать далеко от дома. Никто не знал, что будет завтра. Газета, в которой я тогда работала, печатный орган ЦК КПУ, "линию партии" поддержала. Так, на всякий случай. До дальнейших указаний сверху.

А через несколько дней мы провожали Аню в мединститут, в Москву. И её прекраснодушный отец, царство ему небесное, кричал вслед уходящему поезду: "Ельцину привет!"Так, як роса на сонці, згинул Советский Союз . А на нас обрушилась Независимость."

ада горбачева

Получается что-то вроде флешмоба по поводу 19 августа 1991.

Мы с мужем жили на даче, а сын, только что закончивший институт, поехал в гости к нашему приятелю Игорю Голомштоку в Лондон. Первая мысль, когда мы услышали утром по радио об отстранении от власти Горбачева: "Слава богу, наш ребенок там". А сын наш в это время возвращался на поезде в Москву. Новость о путче в России услышал по радио, когда состав проезжал город Кельн. Вышел из вагона и пошел сдаваться в полицию. По-немецки не знал ни слова. Возможно, фамилия сыграла какую-то роль, но ему сразу разрешили остаться. С тех пор живет в Германии и даже в Кельне. Работает врачом.

Ангелина Даниленко (Алматы)

Срок у меня был 13-го августа. Но все никак. 19-го утром начались схватки. С утра. Телик включили, чтоб развеяться. Почему-то сплошь черно-белые фильмы - сначала Чапаев, а потом оно - Лебединое. Тоже черно-белое. Сразу все кончилось. Сашка поковырялся и ура! - CNN ловится через утюг. До вечера смотрим. Выступил Акаев (против ГКЧП). Ждем нашего. Назарбаева. Но он никак.

К вечеру вызвали скорую в роддом. Схватки каждые три минуты. Радио в кабине стеклянной призмы орет как выдоенное. По дороге завещало ГКЧП. Медсестра:"Вы потЕрпите немного, очень хочется послушать. Сашка:"Ноги крестом!" Остановились в двух кварталах, прослушали. Поехали дольше. Приняли в палату. Я там одна. Рожать народ бросил. Мои схватки тоже кончились, то ли от одиночества, то ли от ГКЧП. Машка родилась двадцатого в пять вечера. Я все одна в палате. Только к обеду 21-го пошел народ воспроизводиться.

Сашка позвал домой 19-го - гостей. Типа как положено. Никто не пришел. Забоялись. 20-го - снова никого - он наготовил жратвы и наморозил водки - все зря. 21 - полон дом и пир коромыслом. Пока я там в роддоме. Ну и Назарбаев тут выступил, что мол я всегда за правду.

Вот так.