Диляра Тасбулатова
Тут у нас в газете прошла новость – что, дескать, даже компания Sony, мощная корпорация, обычно верно (может, чуть завышая) предсказывающая размеры прибыли, счастливо ошиблась: на миллион долларов с лишним.
Ожидали 39, получили 40 с гаком: случай из ряда вон.
То есть уже первый месяц проката нового тарантиновского фильма дал результаты ошеломительные: и это при том, что мистер Тарантино, извините за патетику, настоящий художник, а не послушный фильм-мейкер, мальчик на побегушках, обслуживающий супер-звезд.
Хотя у него и с этими суперами всегда все в порядке: в новой картине, как уже хорошо известно всему миру, засветились беспроигрышный Бред Питт и оскароносный Ди Каприо; в эпизоде, не хухры-мухры, - сам Аль Пачино (согласился бы он сняться у кого-нибудь, появившись всего на пару минут, еще вопрос). Есть здесь и Брюс Дерн, и Дэмиан Льюис, и Марго Робби – в общем, состав блестящий, чего уж там.
В мае этого года, в Каннах, фильм прошел триумфально: в бесконечной очереди томилась не только мы, простые смертные (три часа в духоте и темноте, чуть в обморок не свалилась), но и люди более, так сказать, маститые. Такого ажиотажа не было со времен торжественного прибытия Мадонны в город Берлин, лет 10 с лишним тому назад: тогда пожилые знаменитые критики задыхались в накопителе, ругая, на чем свет стоит, попсовую «певичку» - и, тем не менее, ругаясь, таки стояли.
И выстояли.
То же самое было и в Каннах: истерили, клялись, что вот прямо сейчас встанут и пойдут, хватит, надоело, достало: но таки стояли.
Прямо как за хлебом в военное время.
У меня даже промелькнула подлая мыслишка – а не начать ли сползать в обморок (чтобы пропустили первой), пока верная подружка не подсказала мне, что тогда, балда ты, из очереди выкинут и увезут, не дай Бог, на Скорой: вот те и Тарантино. Стой уже. Крепись.
…Несколько опережая события, сразу скажу, что «Однажды в …Голливуде», супер-проект (90 млн $, вместе с рекламой, страшно сказать, затрачено 400 млн$) – при всей своей мощи и тотальной иронии, каковой славится этот автор, более, что ли, стерилен, нежели его ранние кровавые боевики. С их, как любят говорить критики, поэзией насилия.
Брэд и Леонардо играют вымышленных персонажей, двух лузеров, актера сериалов (Ди Каприо) и его дублера-каскадера (соответственно, Питт), которые оказываются соседями с самим Полански, чья вилла находится совсем рядом.
Это вообще-то интересное ощущение: в Каннах ты всегда тоже «совсем рядом» с супер-звездами, тем не менее они точно так же недоступны, как в 1969-м году был недоступен Полански, восходящая звезда Голливуда, для каких-то там сериальных артистов мелкого пошиба.
Чтобы показать, в какой лабуде они снимались, Тарантино не жалеет ни сил, ни экранного времени, чтобы эту самую лабуду воспроизвести: ему, старому киноману, оно и в кайф - с наслаждением снимать стилизованную чепуху. Правда (ох, и хитер он) обе звезды, Питт и Ди Каприо, играя придурков, делают это «поверх барьеров», с таким виртуозным мастерством, что уже и не знаешь, придурки ли они. Ди Каприо, играя играющего, неожиданно выдает высший класс актерского мастерства (критикам вспомнился сам Николсон). Питт, которого многие почему-то считают «заурядным», - воплощает собою природную мощь Американского Мифа, он - наследник таких «монстров», символов Америки, как Роберт Редфорд, Пол Ньюман, Клинт Иствуд. Правда, это уже такой поистертый миф: в преддверии тоскливого консерватизма; ибо роковая ночь 9 августа 1969 года положит конец прекраснодушным иллюзиям человеческого братства и эпохе хиппи.
Именно в эту ночь у соседей наших героев произойдет чудовищная трагедия – резня, затеянная бандой Мэнсона, возомнившего себя «карающей десницей».
Дальше – вы уж простите – по поводу сюжета распространяться не стану: Тарантино просил журналистов не спойлерить, вот мы и не спойлерим.
Сами всё увидите.
Скажу только, что в отличие от «Бесславных ублюдков», где действие происходило в далекой от него Европе и в далекие времена, от «Джанго» или «Омерзительной восьмерки», где речь тоже идет о делах давно минувших дней, Тарантино вступает на свою родную территорию, прямо в самое сердце американского кинопроизводства.
Лос-Анджелес, жара, август, два лузера, пьянки-гулянки, музыка Deep Purple, ночь, крадущийся Мэнсон…
Не скажу, однако, что в этом случае стены помогли: в великой картине «Джанго» и размах больше, и цензуры меньше, и режиссерской свободы хоть отбавляй.
Тарантино вступил в пору зрелости (ему 56), которая совпала с эпохой неоконсерватизма, цензуры, морализма и всяческих ограничений: и это, несмотря на его привычный драйв, все же чувствуется.
Недаром он провозглашает свой уход из кино – правда, в это с трудом верится.
«Однажды в…Голливуде» - это ведь еще и о нем самом, выросшем в неподцензурные времена, свободном, как ветер (fuck в одном его фильме произнесли около двухсот раз, в реале он тоже без конца им «злоупотребляет»).
И два условных «лузера», Брэд Питт и Ди Каприо – тоже ведь последние «монстры» Голливуда: ничего общего с подмороженным Райаном Гослингом и другими секс-символами новой эпохи.
И, кстати, Тарантино ни разу не получил «Оскара» за лучший фильм: при том, что лучше, талантливее, сильнее во всех отношениях, нежели он, уж точно давно не было. С тех самых времен, когда Голливуд сдался на милость голой коммерции.
Точно также, как Ди Каприо, получивший, наконец, заветного истукана вовсе не за гениальную роль в «Джанго», а за вполне себе идиотского «Выжившего» (из ума, как острят кинокритики).
Так что можно сказать, что «Однажды» - прощание с эпохой, хотя действие происходит полвека назад.
Очередное, так сказать, прощание.
С эпохой, не побоюсь этого слова, Тарантино – гения, виртуозно скрестившего Жанр с мыслью, превратившего «бульварное чтиво» в высокое искусство.
Браво.
Андрей Плахов: Только за счет режиссерского драйва фильм не кажется стерильным, а невольную сентиментальность и человеколюбие, вероятно, оправдывает возраст: Тарантино уже 56 лет
Станислав Зельвенский: Этот фильм, к слову, демонстрирует нешуточный талант автора еще и к троллингу
Variety «Тарантино обошелся с убийствами Мэнсона в “Однажды в Голливуде” одновременно экстремальнее и тривиальнее, чем с нацистами в финале “Бесславных ублюдков”. Для апологетов Тарантино это может быть легким разочарованием. Кто-то скажет, что это всего лишь фильм. Но на протяжении большей части “Однажды в Голливуде” Тарантино блестяще использует присутствие девочек Мэнсона как намеки на нечто дьявольское в голливудском космосе. Но фильм чересчур просто разрешает эти “негативные вибрации”. Под конец Тарантино делает то, что можно назвать совершенно тарантиновским, но уже трудно назвать хоть сколько-нибудь революционным».