Формат коммунального жилья: проходная (!) комната

Очевидно, что лучшее свидетельство о той или иной исторической эпохе – это не описание войн, кризисов или каких-то драматических событий, а бытовые зарисовки. Как, например, эта, опубликованная в ФБ филологом Диной Магомедовой.

Если принять во внимание, что вся страна ежедневно и ежечасно пребывала в подобном унижении, то становится совершенно ясно, откуда идут все сегодняшние беды – унижение въелось в саму плоть российского общества и воспринимается им как нечто само собой разумеющееся. Вот очередное дикое свидетельство векового отечественного унижения:

«Когда-то меня потрясло, в каких условиях существовал один из лучших наших филологов-классиков, ученик Ф.Ф. Зелинского Яков Маркович Боровский. Ему тогда было примерно 85 лет. Я в один из своих приездов в Ленинград попросила его о консультации по поводу источников латинских цитат у Блока. Он пригласил меня прийти к нему домой. Они с женой занимали две комнатки в большой коммунальной квартире. В комнате было две двери, одна - входная, из коридора, другая, напротив, была до времени закрыта, я предположила, что она ведёт в соседнюю комнату. На столе лежали гранки словаря латинских крылатых слов, который вышел примерно через год после нашего разговора. Мы говорили, я делала заметки.

Вдруг дверь из коридора отворилась, в комнату вошёл молодой человек. Я, решив, что это кто-то из домашних, попыталась поздороваться. Молодой человек не ответил и прошёл, как бы не обращая внимание на сидящих в комнате, в противоположную дверь. Через некоторое время вышел из неё и так же, не обращая ни на кого внимания, вышел в коридор. Яков Маркович осторожно пояснил: «К сожалению, наша комната - часть бывшего коридора. И вся квартира должна через нас ходить в ванную».

И действительно, через некоторое время через комнату прошёл туда и обратно старичок с полотенцем на плече. Потом ещё кто-то. А престарелый учёный вёл академические беседы, вычитывал гранки сложнейшего словаря, переписывался с коллегами и даже с Папой Римским на латыни (он был энтузиастом разговорной латыни!), работал с учениками. А мимо него вся квартира ходила в ванную. Как в каком-то кафкианском мире. И так и прожил всю жизнь (умер в 98 лет).

А недавно я узнала, что и Михаил Кузмин (выдающийся русский поэт и переводчик, - прим.ред.) прожил последнее десятилетие своей жизни в таких же условиях. В проходных комнатах коммуналки. Переводя "Волшебную флейту" и составляя последние стихотворные сборники. А считалось в дореволюционные годы, что он - тепличное растение и не проживет без чужой заботы....»