Глеб Павловский: "Россия и Украина обречены на взаимозависимость"

В паре Россия-Украина не автономен никто, - пишет политолог Глеб Павловский в своем эссе, опубликованном на сайте Московского Центра Карнеги. «Новые Известия» приводят его в сокращении:

Беловежские соглашения 1991 года создали для новых посткоммунистических стран вакуум идеала. Страны Центральной и Восточной Европы обрели свой эталон в Западе, но Россия с Украиной пошли иным путем. Их встречные поиски незалежности друг от друга выглядели поначалу безобидно корыстным влечением. Российский сателлит не признавался украинскому в желании поглотить его, так как не мог объяснить себе зачем. А контрагенту нравилась выглядевшая безопасной игра, где так легко рассчитывались миллиардными газовыми контрактами.

Но сразу после миллениума Москва возжелала Украины. Даже у реформистов появился характерный ход мысли: в России все равно ничего не обустроим – раскрадут! Не прирасти ли пока Украиной? И был первый из зеркальных конфликтов в Керченском проливе – кризис 2003 года из-за острова Тузла. Но казалось, что время еще есть.

В 2000-е годы в приграничье двух стран развивался проект, теперь звучащий провокационно даже на слух – «еврорегион Донбасс»: жители, работая на территории одной страны, часто проживали в другой. Отсутствие демаркации границ их не волновало. Но однажды из-за такой ерунды, как подпись Украины под договором об ассоциации Украина – ЕС, вполне ничтожным по сути и ненужным самому Евросоюзу зажегся в Киеве Евромайдан, перешедший в настоящую городскую революцию. Старое государство потеряло способность правомерно действовать именем нации, а атакующие его силы не обрели еще этого права, и тут возникла «кротовая нора» между мирами, в которую устремился Кремль и добыл себе Крым.

Военная победа революции над Януковичем дала ход революционным боям на территории Украины. Этим воспользовалась Москва в Крыму, а при ее помощи – донбасские контрреволюционные сепаратисты. Ход событий не был внутринациональным – шла перегруппировка украино-российского диполя. Ни одна из стран не нашла в себе национальных оснований, достаточных. чтобы на них опереться, и они сошлись в поединке. Провластная мобилизация на Украине обескровила «революцию достоинства», а в России открыла годы реакции 2014–2017 годов.

Тогда и сработал фактор недемаркированных украинско-российских земель, наподобие «еврорегиона Донбасс», и появилась новая кроличья нора. Она заселена десятками тысяч человек, их захватил аномальный процесс, не имеющий государственных перспектив. Да, ненавистно втянутые в дела друг друга Россия и Украина воюют, торгуют и обиходно взаимодействуют. Да, кто-то погибнет при обстреле, или его взорвут в лифте. Но те, кто жив, успокаивают родных, сидя в луганском кафе, через операторов «Билайна» с подключенной опцией «Моя Украина». Эта странная война ведет к росту товарооборота обеих стран, несмотря на потерянные Киевом территории и оголтелую военную пропаганду.

Сложились ли наконец хоть так раздельная российская и украинская национальная идентичности? Да, если речь об отдельных личностях. Нет – если о государственностях. Случайно ль фаворит президентской кампании на Украине – бывалый поставщик контента московскому ТВ, разбогатевший русско-украинский шут Зеленский?

Россия и Украина патологические сателлиты, где каждый видит будущее только сквозь связь с другим. Россия по отношению к Украине выступает зеркалом, взращивая образ паразитарного близнеца. Патологией не отмечена каждая страна особо: ими они стали в паре. Их сознания переполнены фантастикой воображаемого врага. А пытаясь углубиться в себя, каждый найдет там жалящую личинку ненавистного другого.

Вы ничего не поймете в русско-украинском конфликте и его перспективах, рассматривая его как конфликт суверенных наций: здесь не автономен никто. Стратегии каждого из партнеров заворожены другим. Казалось бы, зачем накануне саммита с американским президентом, которого оба так ждали, затеять ничтожный конфликт в Керченском ничтожном проливе? Еще с дюжиной украинских военнопленных, от которых и прежде всегда неясно было, как избавляться?

В иные годы игру с катерами назвали бы «игрой на грани войны». Но при скандальности произошедшего войны тут быть не могло. И в самый разгар керченской баталии конфеты главнокомандующего Украины кондитера Порошенко можно было купить в Москве на Арбатской площади, прямо против зданий Минобороны России.

Россия толкнула Украину презирать условности, и Киев их презирает. Минские соглашения не ставят ни во что, каждый винит другого. Войны нет, но на мнимых «победах» два истеблишмента-близнеца окрепли, обогатились и делают политику. Не победа над Россией, наоборот – натиск русских подарил Киеву давно вымечтанное – украинское окно в Европу прорубил Путин; Киев может рассчитывать на западную поддержку, пока «сдерживает Россию».

Чем разрешится для России украинский тупик? Близнецы-сателлиты никогда не признают извращенную связь. Россия не прочь избавиться от украинского фланга, но лишь когда подтянет Киев к себе понадежней. Украина мечтает освободиться от России, но после «перемоги» над ней. Оба многообещающих европейских государства 1991 года не состоялись.