Почти сказка: как негритянка подарила Америке Луну

Об этой поистине рождественской истории напомнил в ФБ блогер Сергей Ляпунов:

«В рождественские и новогодние праздники новостей совсем мало, а СМИ уходят на каникулы. Тем, кто в период информационного затишья скучает без привычной порции чтива, дарю свой очередной лонгрид. Могу поспорить, что прочтя его, вы откроете для себя хотя бы пару (а может, и десяток) весьма интересных и полезных вещей, о которых раньше вы и не догадывались.

Итак, а многие ли знают, что два первых космических полёта американцев (Алан Шепард - 5 мая 1961 года, Вирджил Гриссом - 21 июля 1961 года) по технической сложности не шли ни в какое сравнение с полётом Гагарина? Это почти как сравнивать езду на трехколёсном велосипеде с управлением гоночным болидом.

Дело в том, что первый же полёт советского человека в космос был орбитальным: гагаринский «Восток-1» вертикально прошёл атмосферу Земли, разогнался по наклонной в безвоздушном пространстве, отключил движки при наборе заданной скорости, по инерции устремился по баллистической траектории, отделил 1-ю ступень ракеты-носителя, достиг апогея баллистической кривой, включил разгонный блок и вышел на нужную земную орбиту. Аналогично - сход с орбиты и возвращение на Землю. Причем неправильно выбранные скорость или точка выхода с орбиты были чреваты либо сгоранием космического аппарата в плотных слоях атмосферы, либо его вечным кружением вокруг Земли. Нет нужды говорить, что при планировании орбитального полета каждый его этап подлежал сложнейшему математическому расчету.

Так вот, американцы в 1961 году просто не способны были проводить математические расчёты такого уровня. Королёв и его команда способны, а они нет. Поэтому-то русские и начали сразу с орбитальных полётов, а США вынуждены были канителиться с суборбитальными: их «Меркурии-Редстоуны» до земной орбиты вообще не долетали. Несколько упрощая, это напоминало выстрел из сигнальной ракетницы, только раз в 500 повыше и вместо светящегося патрона - космический аппарат с пассажиром.

Полеты Шепарда и Гриссома стали своеобразным американским посланием граду и миру: «У нас есть космические ракеты, но мы не умеем ими пользоваться».

И совсем уж грустно становится, если к этому добавить две пикантные подробности:

- Шепард настолько «грамотно» подготовился к своему 15-минутному полёту, что во время ожидания старта ему пришлось справить нужду прямо в скафандр. В итоге первый полёт США в космос оказался обос..н не только тем, что русские были первыми, но и в буквальном смысле;

- у Гриссома же при посадке в океан случилось самопроизвольное открытие люка, в результате чего он сам чуть не утоп, а его дико дорогой «Меркурий-Редстоун» на долгие 38 лет залёг на глубину 5 км. Инцидент едва не привёл к закрытию космической программы Конгрессом.

Так что гений основоположника советской космонавтики Королева позволил СССР заполучить перед NASA гигантскую фору. А ведь Сталин в свое время включил молодого сотрудника Реактивного института Королева в расстрельный список по надуманному обвинению во вредительстве. Правда, Сергею Павловичу «повезло», и вместо расстрела он провел 8 лет в тюрьмах и лагерях. И сегодня Рогозин должен сказать великому Королеву двойное спасибо: во-первых, за огромный задел в отечественной космической отрасли, благодаря которому у бездаря во главе Роскосмоса никак не получается разрушить отрасль до конца; во-вторых, за то, что Королев, получается, еще и отсидел за него.

А США, в лице астронавта Джона Гленна, смогли наконец совершить свой первый орбитальный полет лишь 20 февраля 1962 года - через 10 месяцев и 8 дней после Гагарина. Все математические расчеты для Гленна выполняла афро-американка Кэтрин Джонсон, и это тоже была феерическая история.

В голливудской биографической драме «Скрытые фигуры» руководитель Space Task Group - ключевого подразделения NASA, созданного для управления американскими программами космических полетов, - раздраженно требует: «Мне нужен математик! У нас что, во всем здании [Space Task Group] нет человека, который разбирается в аналитической геометрии?! Надеюсь, мы найдем такого человека до того, как русские воткнут свой флаг на Луне».

Повторюсь: фильм биографический, основан на реальных событиях. Значит, это не выдумка - из семи десятков лучших американских ученых и инженеров, собранных в элитной Space Task Group, действительно не оказалось ни одного, кто в совершенстве владел бы столь нужным NASA разделом высшей математики. И это при том, что, например, у моего отца, как и у тысяч других советских студентов из 1960-х, та самая аналитическая геометрия входила в стандартную математическую программу, изучаемую в каждом инженерном вузе СССР.

Объяснение этому парадоксу можно найти в опубликованном в США в 1983 году докладе «Нация на грани риска» (A Nation at Risk, National Commission on Excellence in Education). В докладе система математического образования в США подвергалась жесточайшей критике, а превосходство русских над американцами в математических дисциплинах было признано угрожающим национальной безопасности США. Именно в этом превосходстве авторы доклада увидели корень успехов русских в освоении космоса.

В итоге, в США была создана спецкомиссия по проблемам математического образования, в которую вошли сенаторы, ученые, бизнесмены и преподаватели, а возглавил ее тот самый астронавт Джон Гленн. Комиссия подготовила президенту США комплекс предложений под названием «Пока не поздно» (Before It Is Too Late, John Glenn's National Commission on Mathematics and Science Teaching for the 21st Century), и ситуация потихоньку начала выправляться.

Теперь небольшое, но важное отступление от темы: мой отец во времена Королева и Гагарина, как и я на четверть века позже, изучал высшую математику в Московском институте химического машиностроения. Моим преподавателем был ныне покойный завкафедрой высшей математики МИХМ, член Международной академии космонавтики, профессор В.З.Партон. До сих пор храню его монографию «Методы математической теории упругости» с дарственной надписью.

Несколько лет назад МИХМ, как и многие другие российские инженерные вузы, был ликвидирован (формально это называлось «реорганизация путем присоединения»). Впоследствии все здания МИХМ, как и часть зданий МАМИ, а ранее - все здания МИЭМ, достались Высшей школе экономики. Однако ВШЭ этого было мало: в 2015 году Медведев поручил Минобрнауки передать ВШЭ недвижимость и других, как он выразился, «неэффективных» московских вузов, «находящихся в непосредственной близости от корпусов ВШЭ». И поскольку корпусами ВШЭ сейчас буквально нашпигована вся Москва, под медведевское поручение подпадает любой вуз, на который положит глаз семейство Кузьминовых-Набиуллиных.

Надеюсь, когда-нибудь этой парочке придется ответить на вопрос: как же так получилось, что в несовместимой с нормальной экономикой России ваша ВШЭ, обучающая этой вот несуществующей экономике, захапала себе материальную базу и тем самым окончательно уничтожила не один славный инженерный вуз, лишив русских даже призрачных надежд на возрождение того едва ли не единственного преимущества, которое они когда-то имели над американцами?

Однако, вернемся к истории с чернокожей Кэтрин Джонсон. Природа наградила эту девушку воистину выдающимися способностями к точным наукам. При этом законы Джима Кроу (о расовой сегрегации в США в период 1890-1964 годов) сделали блестящие математические способности Кэтрин ее единственным шансом преуспеть в жизни. Поэтому-то она, в отличие от миллионов своих белых сверстников, и не ограничивалась слабенькой американской программой по математике, а, воодушевляемая своими родителями, штудировала этот предмет гораздо глубже.

Затем ей очень повезло, когда ее родной штат Западная Вирджиния отменил расовую сегрегацию для университетского обучения, и Кэтрин стала первой афро-американской, окончившей магистратуру Университета Западной Вирджинии. Потом удача улыбнулась ей во второй раз: Кэтрин приняли на работу в качестве «живого компьютера» в расчетный отдел NASA, состоящий исключительно из математически продвинутых афро-американок со схожей судьбой. Однако о переводе в Space Task Group никто из них не мог и мечтать по причине всё той же сегрегации. Счастливый билет достался одной лишь Кэтрин Джонсон - потому что позиция горела, а достойных математиков с белым цветом кожи найти так и не удалось.

В Space Task Group Кэтрин по-прежнему приходилось полной ложкой хлебать все «прелести» сегрегации: день и ночь работать как проклятая, получая за это гораздо меньше, чем ее коллеги; каждый раз тратить драгоценные 40 минут, чтобы сбегать в расположенный на другом конце NASA туалет для цветных; терпеть за это нагоняи от начальства, недовольного ее долгим отсутствием на рабочем месте; воровать необходимые ей для работы книги в библиотеке для белых, потому что в ее библиотеке для цветных эти книги отсутствовали и т.п.

Поэтому, когда руководитель Space Task Group в фильме «Скрытые фигуры» произносит свой пламенный монолог: «Как мы оказались вторыми в гонке из двух участников? Я отказываюсь верить в то, что русские умнее нас, или их технологии лучше, или что они сильнее этого хотели. Русские просто работали больше нас», - меня так и подмывает возразить ему:

Нет, уважаемый, ответ неправильный. Главная причина в том, что русские летали в космос из социалистического феодализма, а вы - из сегрегированного рабства. Именно тех 11-ти веков между эпохами рабовладения и феодализма, спрессованных динамичным ходом истории в 10 месяцев и 8 дней на рубеже 1961-62 годов, вам и не хватило на финише космической гонки.

Кэтрин Джонсон прошедшим летом исполнилось 100 лет. Она живет и здравствует. Видимо, правы британские ученые, утверждая, что умственный труд помогает не только преодолеть физические недуги, но и значительно продлевает жизнь. Так что пойду-ка я перечитаю свои книжки по аналитической геометрии, линейной алгебре и мат.анализу.

Disclaimer: данный текст не претендует на профессиональную глубину анализа и полную достоверность в изложении событий, поскольку автор, как вы понимаете, не работал в космонавтике - ему и своих сфер деятельности вполне хватало, космос, и особенно советский космос, - это до сих пор весьма закрытая территория, и как там всё на самом деле происходило, знают только непосредственные участники событий. Поэтому, как и сказано в начале текста, отнеситесь к нему лишь как к занимательному предновогоднему чтению. Take it easy, одним словом...»