В тамбурах поездов запрещено курить аж с 2014 года. Можно сколько угодно говорить, что сделано это во имя добра, здоровья и будущего нации. И вроде все логично - курящие причиняют реальный дискомфорт другим людям. Все правильно. Все, да не все, - уверен Антон Александров.
Как говорил персонаж Андрея Миронова из кинофильма "Берегись автомобиля": "Они посягнули на самое святое - на Конституцию! Основные Права и свободы, товарищи, еще никто не отменял"! И это принципиальный момент. Дело в том, что РЖД не ограничивает курение, РЖД его запрещает!
Если бы речь шла о банальном ограничении, то никаких вопросов к железной дороге и не возникло. Практика ограничения прав и свобод - это вполне демократическая процедура. То есть, когда тебе нельзя курить в общественном месте, типа поликлиники, то ты просто выходишь на улицу и делаешь там, все, что хочешь. И как вы уже догадались, из поезда на ходу ты не выскочишь подымить. Таким образом, это не ограничение - это чистой воды запрет и репрессии.
Кстати первый вариант этого закона от 2001 года так и назывался – «Об ограничении курения табака». Этот закон действительно давал возможность курильщику выкрутиться в «специально отведённых для этого местах». С 2014 года этих мест в поездах и электричках не стало.
Смех смехом, а это нарушение конституционных прав граждан! Пока законом не запрещено курение, как таковое, никакое РЖД не имеет права де факто запрещать это делать. Но вы же понимаете, что РЖД, как госкорпорация, стоит над законом и подавать на нее в суд намного вреднее для вашего здоровья, нежели просто курить.
Теперь о главном. Страшен не сам факт запрета курения в тамбурах вагонов, а то, что произойдет потом. Сегодня они нарушили Конституцию в одном месте, а завтра нарушат уже в другом, более важном, чем курево. Чтобы не быть абстрактным, приведу пример. Сегодня запретили курить, завтра запретят переводить деньги с карты на карту. И так далее по нарастающей.
Почему то на ум пришли следующие классические строчки.
Когда они запрещали курильщиков, я молчал: я не был курильщиком.
Когда они хватали самозанятых, я молчал: ведь я работал по трудовому договору.
Когда они сажали людей за перепост Вконтакте, я молчал: ведь я сидел в Одноклассниках.
Когда они пришли за мной — уже некому было заступиться за меня.