Торпеда не того калибра: по чьей вине взорвался «Курск»

Эксперт «Военно-промышленного курьера» Максим Климов опубликовал крайне интересный анализ катастрофы подлодки «Курск», причиной гибели большей части экипажа которой стал взрыв боевой торпеды 65-76А.

Взрыватель для этого типа торпеды УЗУ отсутствовал в сейфе в каюте командира лодки, а стало быть, скорее всего был он был установлен в торпеду и при внешнем воздействии она взорвалась. Проблема же в том, что эти УЗУ уже давно признаны небезопасны, тогда как другие взрыватели - предохранительного типа (серии «И») - показали исключительную надежность.

Автор отмечает, что взрыватели УЗУ были очевидным пережитком и попали на торпеду по причине ее общей устарелости к моменту принятия на вооружение. При этом более современные, с гораздо более надежным и безопасным взрывателем, торпеды ДСТ, которые уже прошли к тому времени опытную эксплуатацию на Северном флоте, были сняты и вывезены по неизвестным причинам.

На них предусмотрено было использование сначала топлива пронит, а затем более энергоемкого - энит. Первая серийная партия доработанных ДСТ была выпущена в 1983-м. А летом 1985-го испытания успешно завершились, торпеда была доведена до боеспособного состояния и рекомендована к эксплуатации.

Командующий Северным флотом адмирал флота Иван Капитанец писал:

• рекомендовать торпеду ДСТ со спецзарядом для использования в подледных условиях Арктики;
• в комплекте с системой самонаведения и неконтактным взрывателем провести опытную эксплуатацию торпед ДСТ на флоте с целью окончательного подтверждения тактико-технических данных.

В итоговом акте 15 января 1986 года государственная комиссия констатировала работоспособность агрегатов и систем торпеды, но отметила недостаточную дальность на режиме 2 и ряд непринципиальных и устранимых недостатков.

При этом торпеда ДСТ значительно превосходила торпеду 65-76А за счет:

• значительно больших эффективных дистанций залпа;
• много меньшей шумности;
• системы самонаведения с резко улучшенными ТТХ;
• наличия телеуправления;
• принципиально более высокой безопасности (взрыватели «И» и унитарное топливо вместо УЗУ и пары «перекись-керосин»).

Потом она была доработана и опытная эксплуатация началась летом 1991-го и продолжалась до ноября 1992-го. Всего было сделано семь выстрелов, замечаний по энергетической установке при хранении и стрельбах не поступало. Но на вооружение торпеда ДСТ не принималась...

Из-за топлива.

В то время как ВМС США перейдя на такое же унитарное топливо, смогли более чем на порядок снизить стоимость торпедного выстрела, тем самым обеспечить выполнение массовых стрельб, а затем надежно освоить новые торпеды на флоте. Пусть и ценой потери 30% энергетической возможности. У нас же топливо пронит сочли неприемлемым, а пытались работать с «экзотическими» высокотоксичными видами топлива. Потратив на это огромные средства и массу времени, от «экзотики» отказались.

Как бы то ни было, а на госиспытаниях недобор торпедой заложенной в задании дальности (который вполне устроил американцев) сочли провалом. К тому же было еще некое должностное лицо, которое воспротивилось появлению этой торпеды на флоте.

Возникает вопрос: что это? Некомпетентность вхожего в высокие кабинеты эксперта или нечто большее? Особенно с учетом того, что странные решения, принимаемые в верхах, удивительным образом совпадали с коммерческими интересами некоторых заинтересованных организаций, а решения эти явно противоречили задачам обеспечения обороноспособности страны.

Автор не стал назвать фамилию этого лица, однако задал ему (этот человек продолжает в высоких кабинетах решать вопросы торпедного оружия ВМФ) несколько вопросов, один из которых, главный, ответ на который нужен в первую очередь семьям погибшего экипажа «Курска», звучит так: почему на его борту (и на других атомоходах ВМФ) не оказалось торпед ДСТ?