Генерал Михайлов - о керченском убийце : "Мы имеем дело с психопатом"

Моя точка зрения пока базируется только на той информации, которая есть в сетях. Другой информацией мы не располагаем. Но, судя по всему, мы имеем дело с психопатом, который мотивировал себя на основе преступлений, которые были осуществлены ранее против беззащитных людей. Это и Брейвик, это и преступление в Колумбусе.

Конечно, первичные мысли, которые возникают после этого теракта имеют определённый политический вектор, но когда начинаем разбираться ближе, то видим, что речь идёт о человеке с определённым психическим, не скажу – отклонением, у него просто так мозги лежат. У него свои кумиры, у него свои идеалы, у него свои кальки. Не случайно преступление и было переквалифицировано с теракта на убийство двух и более лиц, потому что иного тут и не надо придумывать. Не надо нам демонизировать наших соседей, когда для этого нет оснований.

Факт остаётся фактом: мы понимаем, что как бы мы не квалифицировали преступление этого человека, это – теракт. Он не имел политического значения, но выполнил основную задачу – посеять страх и ужас.

- Почему убийцу не смогли вычислить спецслужбы и полиция ?

- Начнём с того, что не надо идеализировать специальные службы. Они сосредотачивают своё внимание вокруг значимых, серьёзных обстоятельств, связанных с угрозой национальной безопасности. Здесь мы имеем дело с террористом-одиночкой, который всегда находится в тени. Он не примыкает ни к каким политическим движениям, партиям, радикальным группировкам. Он живёт сам по себе. И в его голове медленно, но верно начинают созревать мысли, которые приводят к преступлению. Поэтому обвинять правоохранительные органы неловко, но мы видим некоторые обстоятельства, которые стали известны сегодня.

Первое: человек проявлял повышенный интерес к различного рода взрывчатым веществам. Это очень серьёзный звоночек для правоохранительных органов, но для этого должен быть какой-то толчок, информация. Если эта информация находилась внутри самого коллектива, она до правоохранительных органов не доходила. Меня удивила и другая история: человек в 18 лет получает оружие, покупает 150 патронов. Для чего? Не каждый охотник приобретает 150 патронов, даже выезжая на охоту. А когда это делает 18-летний пацан, возникает вопрос – зачем? То есть, есть обстоятельства, которые безусловно указывают на мёртвые зоны. Когда имеешь дело с одиночкой, это самая большая проблема. Он сегодня вошёл в колледж и стрелял там, если бы его задержали там, он стрелял бы на автобусной остановке, в Макдоналдсе, любом месте со скоплением людей. У человека мозги были настроены на уничтожение кого-либо, без разницы, кого. Это самая опасная ситуация. Это почти не раскрываемые преступления.

- Каких оргвыводов ждать?

- У нас всегда – в огороде бузина, в Киеве дядька. Когда что-то произошло начинается ужесточение режима, что приводит к полному извращению самой идеи. Мы не можем поставить в каждом учебном заведении по батальону Росгвардии. Те меры, которые сегодня предпринимаются по линии обеспечения безопасности учреждений, мне напоминают лечение сифилиса вазелином. Потому что, если речь идёт о террористе, то сидящий на вахте в школе охранник преклонного возраста не является препятствием. Безусловно, камеры и другие технические средства, которые мы имеем, позволяют раскрывать преступления, но физические препятствия – охранники, вертушки – они не работают.

В сегодняшней ситуации мы должны иметь в виду, что этот пацан учился в колледже и охрана его знала и никто на него внимания не обратил. А охотничье ружьё складывается и не идентифицируется в сумке. Это то самое страшное, что начинается после чрезвычайных происшествий. Начинаются вопли – давайте ужесточим. А с другой стороны, давайте посмотрим на тех, с помощью кого мы будем ужесточать. Посадили ветерана пожарной охраны в качестве охранника в школе, платим ему 10 тысяч, и что, всерьёз полагаем, что он будет предпринимать какие-то меры, направленные на предотвращение преступления? Максимум – на кнопку нажмёт. Это серьёзная проблема, которая требует серьёзного изучения.

Надо отказаться от мифов, что с помощью физической защиты мы можем обеспечить безопасность. В любом магазине сидит мордоворот, на котором надо землю пахать. И какой от него прок? Что, он будет защищать чужое добро? Я не помню ни одного случая, когда сотрудник охраны предотвращал преступление. Нормативными актами не закреплены за охраной функции физической защиты. Надо не охрану усиливать, надо усиливать профессиональный состав оперативных сотрудников. Вот что требуется. Всё остальное – чисто декоративные меры, в которые можно вкладывать сколько угодно средств, имитировать обучение этих людей, но из этого ничего не получится. Но, тем не менее, в связи с отсутствием других мыслей, нам сейчас будут кричать, что надо сделать то-то и то-то.