В начале этого учебного года старшекласснице из Екатеринбурга не продали сборники стихов Сергея Есенина, Владимира Маяковского и Иосифа Бродского. По словам покупательницы, ей отказали в трёх разных магазинах. На книгах была пометка «18+», и продавцы ссылались на запрет их продажи несовершеннолетним. Несмотря на уговоры, школьнице не уступили.
Принятый ещё в 2010 году федеральный закон о защите детей от вредной для их здоровья и развития информации обязывает маркировать книги, фильмы, выступления в СМИ (в том числе программы телепередач), произведения искусства и концертные мероприятия. В зависимости от содержания вводятся ограничения для детей по возрастным группам от 0 до 6 лет, от 12, от 16 и до 18 лет. За нарушение требований этого закона предусмотрено привлечение к административной ответственности и штраф. Для должностных лиц - от 5 до 10 тысяч рублей, для юридических – от 20 до 50 тысяч рублей с конфискацией и приостановлением деятельности на срок до девяноста суток.
Сборники классиков в магазинах, которые так хотела приобрести школьница из Екатеринбурга, сегодня упакованы в целлофан, на обложке стоит маркировка «18+» и пометка «нецензурная брань». По новому закону, книжные сети продать «такое вредное» детям не могут, и, как и в случае с алкоголем и сигаретами, должны попросить паспорт.
- Я эти сборники покупала для своего интеллектуального развития. Меня интересуют авторы Бродский, Маяковский, Есенин, и информация, которая мне нужна по ним – их эссе и так далее, содержится только в серьёзных сборниках, в сборниках для школьной программы такого нет, - рассказала Алиса.
Но ни в одном книжном магазине произведения классиков Алисе так и не продали.
- Просили предъявить документы, сказав, что по закону детям эту литературу покупать нельзя. Для меня это было очень странно, потому что мне не 10-12 лет, а уже 17. И мне по закону нельзя культурно развиваться. Я проинформировала продавцов об этом, они не изменили своей позиции, - сказала она «Новому дню».
Алиса – не единственная, кому отказались продавать книги. В СМИ и социальных сетях полно таких же историй.
В марте этого года актриса Анна Михалкова (дочь Никиты Михалкова) написала в instagram о том, что её сыну не продали том собрания сочинений Довлатова. "Вчера Андрею и его товарищу не продали в книжном Довлатова, потому что в ней есть ненормативная лексика!! Мне кажется, что к любому подростку, который САМ зашёл купить книжку, должны подбегать с букетиком цветов, упаковкой чипсов, баночкой кока-колы..."
В феврале этого года Анна Воронцова рассказала в facebook, что её ребенку не продали книгу Нила Геймана «Американские боги». «Сегодня моему ребёнку не продали книгу, потому что она 18+, а завтра кто-нибудь опять скажет, что наши дети мало читают. Нас никто не ограничивал в чтении (кроме, разве что, родителей изредка и не у всех). Нам можно было и судебно-медицинский справочник в 5 лет, и "Войну и мир" в 10, и Кафку в 11, и Достоевского с Набоковым в 12 лет. Нашим детям уже не продадут и в библиотеке, видимо, не выдадут то, что "не по возрасту". Хорошо, конечно, что у них есть интернет <…> По-моему, возмутительно, что детям не продают книги из-за возрастных ограничений - это не табак и не алкоголь».
«Моя Лизавета учится в 9 классе, в обязательной школьной программе Н.В. Гоголь «Мертвые души». Казалось бы, что меня так заинтересовало то? <…> данное литературное произведение относится к информационной категории 16+ и помечается информационным знаком. Дочке моей 15 лет, данная книга по закону станет доступна к прочтению ей только в 10 классе. В то же время есть обязательная школьная программа, есть ОГЭ и ЕГЭ, как с этим вопрос решать? Подруге моей дочери, которой также 15 лет, не продали данную книгу в известной сети книжных магазинах. Т.е. прочитать обязана, но купить нельзя, не положено. Это как «Он, конечно, виноват. Но… не виноват!», т.е. «детям, конечно, нельзя, но обязательно». Может, кто знает, как это все между собой связано?», - написала в facebook Анна Богачева.
Литературный критик Анна Наринская в facebook написала: «Внимание, внимание! Сегодня 30 июля в магазине Библиоглобус моему сыну Грише не продали книгу Виктора Гюго "Человек, который смеется", потому что она 16+! Гришка молил, говорил что она в списке летнего чтения, продавщица сказала, что там маркировка, и её не волнует. Прям не знаю, куда бежать, кого благодарить что ребёнка уберегли от этого разврата и жестокости».
- Закон о возрасте на книги мне не кажется компетентным. Дети никогда не возьмут из книги то, что их сильно травмирует. Я в 12 лет прочитала «Противостояние» Стивена Кинга. Там достаточно жестокие вещи описываются, но меня это никак не травмировало, наоборот, я больше заинтересовалась Кингом и чтением, - говорит в интервью "НИ" книжный обозреватель Ксения Лурье. - Более того, проживая какой-то страх через книгу, мы становимся более сильными и выносливыми в реальной жизни. Без этого никак. Я не вижу смысла ограничивать книги по возрасту также и потому, что у каждого своё личное развитие. Возраст — это что-то из разряда неосязаемого. Можно в 17 чувствовать себя более мудрым и поступать более разумно, чем в 30. У каждого свой уровень развития. И книги в этом развитии играют свою роль. Если травмирование текстом будет зашкаливать, ребёнок просто прекратит читать такую книгу. Невозможно в литературе строить возрастные стены.
Позиция книжных магазинов
В книжных магазинах «НИ» объяснили, что к возрастным маркировкам книг они отношения не имеют. Ограничения устанавливают издатели в соответствии с законом о защите детей от вредной информации. В книготорговые сети книги поступают уже с наклейками по возрастному цензу.
Порой вопросов по маркировкам у продавцов не меньше, чем у самих читателей.
«Маркировку возрастных ограничений присваивает производитель, то есть издательство. И мы как книготоварная сеть получаем книги от издательства уже с маркировкой, которую обязаны соблюдать. В противном случае нам как распространителю грозит ответственность за продажу товара с нарушением требований закона. Дело не в том, продали ли вы Бродского или какую-то другую книгу, дело именно в наличии маркировки», - заявили в пресс-службе книжной сети «Читай-Город».
Случаи, когда детей просят оставить книгу на полке из-за того, что им еще нет 18 лет, действительно, происходят, подтвердила «НИ» начальник отдела маркетинга и коммуникаций ТД «Библио-Глобус» Лариса Веденьева.
- Мы просто обязаны соответствовать требованиям федерального закона № 436, иначе книжная сеть будет наказана – и штрафы для юридических лиц довольно высоки. Мы не можем нарушать принятое законодательство, хотя и понимаем его абсурдность, - говорит представитель книжного торгового дома.
Помимо покупателей в книжные магазины приходят проверки – это может быть и Комитет по защите прав потребителей, и Роскомнадзор и такие проверяющие, которые могут и никак не обозначить свое присутствие.
Но далеко не всегда продавцы грозно прогоняют детей метлой, чаще они, наоборот, входят в положение и предлагают выход простой. Просят ещё раз зайти в магазин вместе с родителями и продают нужную книгу.
Интернет-магазин Wildberries в свою очередь сообщил «НИ», что на их сайте оформить заказ и доставку любой книги из ассортимента могут все, кому исполнилось 14 лет.
Лариса Веденьева приводит примеры кажущихся ей странными запретов:
- Михаил Шолохов «Тихий Дон». Из-за недоработки закона, из-за отсутствия чётких, единых критериев по определению возрастных категорий в одном издательстве «Тихий Дон» позиционируется как для детей в возрастной категории 16+, а в другом издательстве - 18+. Одинаковые абсолютно, ничем не отличающиеся друг от друга и даже не адаптированные тексты. О чем ещё говорят и продавцы, и сами издатели? В последнее время на категории «18+» ставится пометочка «содержит нецензурную брань». Сюда попал и Василий Аксенов, и Владимир Маяковский с некоторыми книгами, и Сергей Есенин. Все эти книги ламинируются пленкой, чтобы их даже пролистать не смогли. Кстати, на «Тихом Доне» тоже есть пометка о нецензурной брани. Как мы догадываемся – видимо, и описание постельных сцен может служить критерием для присвоения возрастной категории. Пометкой «16+» промаркировано гораздо большее количество книг, чем пометкой «18+». Сюда попадает и «Одиссея» Гомера и «Мастер и Маргарита», которая значится в школьной программе. Хотя что там запретного такого, я не понимаю, прочла их сама лет в 10.
"Странноватые" маркировки
Как именно присваиваются маркировки в издательствах? Как уже было сказано – функция отнесена к компетенции издательств. Но пометки оно проставляет не само, а с помощью привлеченных экспертов или экспертных советов, которые на эту деятельность обязательно должны получить аккредитацию в Роскомнадзоре.
Закон действует в России с 2012 года. Часто за эти годы он подвергался критике не только со стороны издателей, на которых в обязательном порядке возложили дополнительную нагрузку по «проставлению циферок». Закон критиковали высокопоставленные чиновники. Премьер Дмитрий Медведев в своем выступлении в 2015 году усомнился в пользе введения в России возрастной маркировки для книжной продукции и сказал, что маркировка типа 6+ кажется ему «странноватой». Министра культуры России Владимир Мединский в том же году заявлял, что закон требует поправок, так как «в настоящее время он неисполним, а в отдельных случаях вызывает смех».
Главный редактор издательского дома «Самокат» Ирина Балахонова прислала «НИ» нормы закона, которыми, согласно закону, надо руководствоваться издательствам при проставлении возрастных маркировок.
Возраст в каждом случае имеется ввиду физический, а не психологический, - добавила она.
Итак, что нельзя, а что можно несовершеннолетним читателям?
Инструкция для извращенцев?
Во-первых, согласно закону, всем детям до 18 лет разрешается «к употреблению» только такая информационная продукция, которая «не причиняет вред его здоровью и развитию».
Читателям от 0 до 6 лет разрешены оправданные жанром или сюжетом эпизодические, ненатуралистические изображения и описания физического и психического насилия, за исключением сексуального насилия, при условии торжества добра над злом, выражения к жертве насилия сострадания и осуждения насилия.
Детям от 6 лет разрешены кратковременные и ненатуралистические изображения и описания заболеваний человека, несчастных случаев и ненасильственной смерти, если они не унижают человеческого достоинства и не вызывают у детей страх, ужас, панику. Разрешается также эпизодические изображения и описания преступлений, если они не оправдываются, а к героям, совершившим их, относятся с осуждением.
Детям от 12 лет разрешены эпизодические изображения или описания жестокости и насилия, за исключением сексуального насилия, но без натуралистического показа процесса лишения жизни или нанесения увечий, если при этом выражается сострадание к жертве и осуждение жестокости и насилия, за исключением насилия, применяемого в целях защиты прав граждан и интересов государства. Разрешается изображения и описания антиобщественных действий, если они не оправдываются и не побуждают к употреблению алкоголя, участию в азартных играх, занятию бродяжничеством и попрошайничеством. Разрешается эпизодическое упоминание (без демонстрации) наркотиков и табака при условии, что указывается на опасность их употребления. Разрешаются не эксплуатирующие интереса к сексу, не носящие возбуждающего или оскорбительного характера эпизодические ненатуралистические изображения или описания половых отношений между мужчиной и женщиной, если они не описывают действия сексуального характера.
Читателям от 16 лет разрешаются отдельные бранные слова и выражения, не относящиеся к нецензурной брани.
Читателям до 18 лет запрещается информация, побуждающая к насилию над людьми или животными, причинению вреда здоровью и самоубийству, приему наркотиков, употреблению алкоголя, занятиям проституцией, азартным играм. Запрещена литература, отрицающая семейные ценности и формирующая неуважение к родителям и другим членам семьи, оправдывающая противоправное поведение, содержащая мат и порнографию.
Позиция издательств
- Какой возрастной ценз поставить книге, решают руководитель проекта и главный редактор книги, в соответствии с требованиями закона. Мы чаще всего уже ставим ограничение «18+» и продаем книгу в запечатанной упаковке, если в ней есть описание об алкоголе или если в тексте встречается какое-то бранное слово, - рассказал «НИ» главный редактор издательства «Альпина Паблишер» Сергея Турко. - Закон, действительно, кажется мне сильно не доработанным. Нет окончательной ясности, будут ли различаться санкции в зависимости от вида нарушения. Кроме этого закон в текущем виде сильно усложняет работу издательствам, с одной стороны. С другой стороны, возрастная маркировка облегчает читателю выбор и ограждает людей с высокой чувствительностью от неприятных сюрпризов.
МНЕНИЕ Ирины Балахоновой, генерального директора и главного редактора издательского дома «Самокат»:
- Не очень разумный закон [прим.ред. закон 436 ФЗ] с расплывчатыми формулировками, которые запрещают детям до 6 лет читать о тяжёлых болезнях, подросткам - о физической любви, дают возможность заподозрить Колобка в противообщественных действиях и в призывах к разрушению семьи. Закон ханжеский, формальный, а главное – он совершенно неприменим в жизни. К тому же маркировка пугает потребителя – случается, что потребитель наивно думает, что эта возрастная маркировка означает читательский индекс, а это не так.
Ещё одно недоразумение в том, что книга может быть адресована старшеклассникам, но если в ней никаких ситуаций и описаний, которые подпадают под перечисленные в этом законе вещи, эту книжку по закону следует маркировать 0+. Пример - приключенческий роман в 400 страниц, не содержащий никаких сцен любви, болезней, насилия и чего-либо ещё, подпадающего под ФЗ № 436. Издатель обязан промаркировавть его пометкой «6+» (не содержит ничего запрещенного для людей старше шести лет). Но что подумает 16-летний потенциальный читатель, увидев эту маркировку? Очевидно, что он уже слишком взрослый для этой книжки.
Конечно, деваться нам некуда, мы вынуждены маркировать книги, но стараемся везде говорить, что не нужно путать обязательную возрастную маркировку по ФЗ № 436 (оградительную) с читательским индексом, за который отвечает редакция.
Как отлажен процесс маркировки в издательствах сейчас
Для того, чтобы иметь право заниматься маркировкой книжной продукции, необходимо быть профессиональным филологом, в некоторых случаях детским психологом, библиопсихологом. Эти профессиональные компетенции необходимо подтвердить соответствующими дипломами. Имея таких сотрудников в штате, редакция может маркировать свои книги сами. Не имея – должна приглашать. Некоторые библиотекари, методисты, литературные критики получают статус официальных экспертов – не знаю, используют ли они его в этих целях.
Разумеется, в любой момент редакциям могут закрутить гайки и запретить маркировать книги, обязав всех обращаться к официальным экспертам за платными услугами по маркировке. С самого начала было очевидно, что под видом заботы о детях создается инструмент цензуры и инструмент, провоцирующий развитие самоцензуры и доносительства, а также дополнительная кормушка для тех, кто любит зарабатывать, не работая.
Проблема ещё и в том, что это вызывает множество дискуссий среди напуганных родителей и провоцирует доносы на издателей, библиотеки, магазины, которые предлагают читателю «неправильно маркированную», на взгляд потребителя, литературу.
В первой редакции закона библиотекарям предписывалось расставлять по полкам по-разному маркированные книги отдельно, на расстоянии не менее 100 метров друг от друга. Приблизительно также нельзя разобраться, что разрешено, а что запрещено детям того или иного возраста – мы же имеем дело с литературой, а она ну никак не вмещается в инструкцию…
Для меня очевидно, что закон писали люди не очень читающие. И не очень разбирающиеся в детях. Возраст везде указывается физический, а любому психологу и родителю очевидно, что все дети разные, и именно психологический возраст и интересы конкретного ребенка имеют значение при выборе книги.
Издатель в свою очередь все время стоит перед дилеммой: как привлечь правильную целевую аудиторию, если промаркировать книгу по принятому закону? Как, если я напишу 18+ (физическая любовь, смерть, вражда, попрание семейных ценностей, подстрекательство к самоубийству, и это еще не полный перечень...), мой читатель 14-ти лет поймёт, что эта книжка для него. «Ромео и Джульетта», например? Для классики сейчас вроде бы сделали исключение, но в более поздних редакциях закона я уже не вижу указания на то, что классика не подпадает под маркировку.
Скандалы, вспыхивающие в последнее время из-за отказов продавать детям книги школьной программы – от Гоголя до Бродского – указывают на то, что закон за 8 лет своего существования так и не был ассимилирован даже профессиональным сообществом. Законодатели не понимают, что с классикой вообще все сложно – она и не задумывалась никогда как детская литература.
Мы в «Самокате» в своё время решили, что попробуем использовать закон, напротив, чтобы привлекать внимание детей, подростков и родителей к книгам. Выпустили серию «Недетские книжки» с нарочито огромной возрастной маркировкой и надписями: «Есть 16 – открывай!», «Есть 18 – открывай!» Всё – даже то, что не должны были - запечатали в плёнку, а внутри сделали две обложки. Одну – максимально нейтральную белую, как обложку дешевого скоросшивателя, она у нас специально «мала» книжке, из-под нее выглядывает живая обложка. Невзрачную верхнюю обложку можно оторвать и остаться с настоящей книжкой в руках – яркой, оригинальной, неповторимой. Дизайн этой серии как раз и символизирует невозможность формализации литературы.
За время своего существования закон никого ни от чего не оградил. Зато существенно попортил кровь всем участникам процесса – от редакторов до читателей. Исключение – только те, кто за счет него пиарился. Были и есть такие люди – в том числе какие-то странные родительские комитеты, один такой был, например, на Урале. Потом выяснялось, что у этих людей вообще нет детей, они просто баллотируются в местные органы власти. Все книги, которые по их доносу были изъяты из магазинов, впоследствии были возвращены на место по решению суда (это были простые детские энциклопедии про работу тела с изображением половых органов в разрезе).
Не знаю, чем реально руководствовались создатели закона, но факт в том, что они одним махом и напугали родителей, и дали повод для доносительства, и ввели в заблуждение читателя, и напугали продавца, и создали инструмент контроля библиотек и дискредитации издателей. Комплексный подход…
Но не нужно забывать, что если нас – профессионалов книжной области еще можно заставить ставить маркировку, то никто, совершенно никто не может заставить читателя обращать на нее внимание.