"С ПРАВОМ КОРМЛЕНИЯ И УХОДА"
Начнем историю с 3 августа 2018 года.
К концу этого жаркого дня, в 16.50 в офис фермера Куркова без всякого предупреждения нагрянули 11 (!!!) должностных лиц. Среди незваных гостей были три офицера полиции, работники Россельхозбанка и ряд граждан, почему-то скрывавших свои фамилии и должности. Все они дружно искали "неустановленных лиц, которые преступным путём ведут уборку урожая на участке, не принадлежащем ООО «Никольская слобода».
Увидев эту странную формулировку, Курков спросил гостей: а почему же преступников на комбайнах и грузовиках они ищут в его офисе, а не хватают злодеев на полях? И почему его штатные трактористы, комбайнеры и водители названы "преступниками"?
После долгих объяснений сторон офицеры полиции откланялись и уехали, будучи уверенными, что им в хитроумных разборках банка с фермером делать нечего.
10 августа гости заявились снова, но вместо полиции привели судебного пристава-исполнителя, который по решению арбитражного судьи арестовал движимое имущество фермера - комбайн, пять тракторов, прицеп, ковш, навозные вилы с регулируемым захватом и пр.
Через два дня фермер пишет протест председателю Тульского областного арбитражного суда, в котором сказано:
"Вынесенный запрет на пользование движимой сельскохозяйственной техникой и оборудованием ведет к тому, что ООО «Никольская слобода» не может осуществлять работы по уборке урожая 2018 года, который согласно формы № 1-фермер составляет 740 гектаров. Срыв уборочных работ в свою очередь приведет к невозможности кормления скота. Запрет на пользование движимым имуществом приведет также к невозможности осуществления доения молочных коров и производства молочной продукции и как следствие гибель КРС и урожая 2018 года."
Для справки: в хозяйстве Куркова - 500 коров. Чтобы прокормить и подоить стадо, привезти корма на ферму и вывезти молоко, убрать навоз, нужна техника. Которая арестована и используется как бы незаконно. И хотя в Акте о наложении ареста рукой пристава написано "с правом кормления и ухода" (речь об арестованных коровах), но не сказано, как именно кормить и ухаживать за животными без арестованной техники.
Ситуация, словом, напоминает трагический фарс. И если следующим шагом оппонентов Куркова будет арест счетов, то всё его хозяйство, в котором 2400 гектаров земли, 59 работников, молочный завод и многое другое, накроется, грубо говоря, медным тазом. Вместе с неубранным урожаем...
А если серьезно, то крах Куркова станет финальной точкой в истории нацпроекта "Развитие АПК" - если не во всей стране, то как минимум в Тульской области. Потому что Курков - последний из когорты аграриев, которые 12 лет назад гордо именовались "фермерами" и которые искренне поверили государству, решившему накануне президентских выборов взять курс на возрождение российского села.
"ПРИВЕЛИ ОВЦУ К ВОЛКУ"
Как и во всякой любовной драме, роман фермера с государством начинался самым романтичным образом. В 2006 году Россельхозбанк открыл Куркову кредитную линию и за несколько лет выделил в общей сложности 320 миллионов рублей. Разумеется, не за красивые глаза и не за сладкие обещания,- под залог земель и имущества в размере 130 процентов от стоимости кредитов и 14 процентов годовых. В отличие от разного рода неимущих дилетантов, Курков, который приобрел бывший колхоз еще в 1995 году и вывел его в устойчивое, прибыльное хозяйство, отнюдь не бедствовал. Но хотелось то, что сами власти назвали "модернизацией" - высокоудойных голландских коров, новую технику, оборудование для переработки продукции...
Все это было куплено, освоено и работает по сей день. При этом в первые шесть лет Курков исправно платил по кредитам, вернув банку более 220 миллионов рублей.
Однако беда пришла в 2010 году, - в результате страшной засухи погибла большая часть урожая. И хотя в Тульской области официально вводили режим ЧС, никто убытки фермеру не компенсировал. Экономика хозяйства дала трещину как минимум на 10 миллионов рублей.
Вторая напасть случилась через три года,- в результате проливных дождей горох, ячмень и другие культуры проросли на корню, потери составили 17 миллионов. Возмещения так же не было.
А спустя год, в 2014-ом, КФХ "Свобода" попала под общероссийскую кампанию по убийству лейкозных коров. Обнаружив шесть больных животных, ветслужба района и области уничтожила 200 (!) курковских коров. Как потом выяснилось, сама компания была ошибочной. Но итог - катастрофичен: с учетом недополученного за три года молока и стоимости самих буренок Курков потерял 70 миллионов рублей. При этом чиновники Минсельхоза, ветнадзора умыли ручки, ни копейки не заплатив за собственные ошибки.
Таким образом, всего за четыре года и по независящим от него причинам фермер потерял около 100 миллионов рублей. Почти на такую же сумму - 94 миллиона - у него образовался долг перед Россельхозбанком. Поначалу кредиты пролонгировали. Но сегодня роман государства с Курковым сошел на нет, превратившись в развод нелюбимых супругов с дележом имущества и беготней по судам.
Из "лица" и "витрины" бывшего нацпроекта по развитию АПК Курков превратился в обычного должника, чей правовой и социальный статус в глазах властей и банкиров ничем не отличается от легкомысленного разгильдяя, купившего дорогой айфон на заемные деньги, но не знающего, как отдать кредит.
В кабинете Куркова - пухлые тома переписки с самыми разными инстанциями. Просьбы, челобитные, петиции, проекты, предложения по реструктризации долга и привлечению инвесторов... Всё напрасно! Всё прахом...
Самые душещипательный документ - обращение трудового коллектива ЗАО "Никольское" к президенту Путину по итогам общего собрания, прошедшего ровно год назад - 18 августа 2017 года.
"Руководство хозяйства дважды обращалось к Губернатору Тульской области господину Дюмину А.Г. за финансовой помощью с конкретным планом выхода из кризиса, порядком ресртуктуризации долга и графиком его погашения перед банком. - пишут крестьяне Президенту.- Решение вопроса было поручено министру сельского хозяйства Тульской области Миляеву Д.В. К сожалению, помощь свели к проведению двух встреч с руководством областного филиала банка, который непреклонен и в жесткой форме потребовал возврата денег, а по итогам переговоров активностях воровал распродажу имущества по частям. Иными словами, помогли привести "овцу к волку".
Мы оказались никому не нужны в области, включая даже отделение Общенародного фронта. Никого не беспокоило, где мы будем работать и на что будут жить наши 59 семей. Хозяйство является селообразующим для трех сел района, в котором за последние 17 лет из 22 молочных ферм осталось всего 3. В соседнем Дубенском районе, в Воловском районе их вообще не осталось. Кто же будет производить в стране молоко и заниматься импортозамещением, если не мы?!.. Нас останется без работы 59 человек и у нас 200 душ - детей, студентов, стариков, которые не виноваты в засухе, дождях и человеческом факторе..."
В письме в Кремль деликатно не говорилось о судьбе самого 67-летнего Куркова и его удивительной семьи. У Николая Степановича и Людмилы Михайловны - двое взрослых детей (как и глава семейства, они - выпускники Тимирязевской сельхозакадемии), шестеро внуков. На трех этажах большого дома Курковых - три кухни, поскольку в доме жили три поколения семьи. Приусадебный участок - загляденье! Капитальные птичники, теплицы, огород, яблони, клонящиеся к земле под весом фруктов, а еще - пруд с карпами по десятку килограммов, баня на дровах и пахучими вениками, небольшой сосновый лесок с грибами, башня, на которой живет пара аистов... Надо ли говорить, что Курковы работают, начиная с 5 утра? Что в доме - сухой закон и нет ни одной бутылки?.. Что эта образцовая ячейка общества и есть главный человеческий капитал России?
Кстати, при всем великолепии усадебного хозяйства никакой избыточной роскоши у Курковых нет. Автопарк состоит из пары опелей, Хендай Гетца и старенькой "Оки". Николай Степанович подчеркивает, что строился не после, а ДО получения кредитов. Чему есть подтверждающие документы и фотографии.
Но что будет с Курковыми, когда разорят бизнес, отберут активы, пустят по миру? В какие душные городские офисы переберутся дети и внуки? И как из окон своего дома смотреть на стоящий в 50 метрах молочный завод, где хозяйничать будут чужие дяди и тети или он вовсе закроется?
В ТЕНИ ЧЕРНОГО РЕЙДЕРА
Между тем вопрос о том, можно ли помочь должнику-фермеру, вовсе не риторический. Еще как можно!
Вся мировая ( а в прошлом и советская) экономика сельского хозяйства построена на прямых и косвенных доплатах государства за цикличный характер производства (сезонность в течение года и и регулярные неурожаи и стихийные бедствия в течение нескольких лет). Помогая аграриям дотациями, субвенциями, льготными кредитами и налоговыми льготами, государства тем самым защищают свои граждан от скачков цен на еду. Копеечные цены в СССР на питание обеспечивались тем, что раз в 5-10 лет госбанк попросту списывал все неотданные кредиты, а колхозы с совхозами начинали новый финансовый цикл с нуля. Иначе бы знаменитая колбаса стоила не 2.20 за кило, а раз в пять дороже.
Общая бюджетная поддержка в странах ЕС составляет 405 евро на 1 га угодий, или более 30 процентов бюджета, подсчитал академик Россельхозакадемии Болюс Пошхус. Несложная арифметика показывает: работай Курков с его 2400 гектарами земли в Германии или Франции, то только дотации государства составляли бы 72 миллиона рублей ежегодно!
Но в России тратят на сельское хозяйство в 2018 году 242 млрд рублей при бюджете в 16,5 триллионов, или 1,5 процента.
Это не просто мало. Это - ничтожно мало.
Однако и в условиях вечной финансовой засухи есть те, кто получает сполна и те, кому достаются рожки на ножки.
Если набрать в Яндексе поисковую фразу о помощи предприятиям АПК, то получаешь сотни ссылок на конкретные истории. Вот, например, в сентябре 2010 года, после небывалой засухи долги холдинга "Красный восток" в Татарстане составляли 13 млрд рублей. И что, холдинг потопили? Бросили на произвол судьбы? Нет. В заметке казанской "Бизнес-Газеты" прямым текстом сказано: "агрохолдинг намерен расплатиться за счет средств федерального бюджета, которые надеется получить Татарстан в порядке компенсации ущерба от засухи".
Так почему же "Красный восток" спасали, а хозяйство Куркова - нет?
Потому что основателем КВ был известный депутат, председатель профильного комитета Госдумы. А вот Николай Курков во власть не ходил и крепких связей с ней не имеет.
Правда, государство специально для аграриев, в том числе и Куркова, содержит Россельхозбанк. Который по сути своей является не сколько классическим (ростовщическим) банком, сколько институтом развития села в России. Иначе зачем бы финансовые власти регулярно покрывали убытки РСХБ? Ведь всего с 2010 г. государство предоставило РСХБ около 300 млрд руб.
Очевидно, что эти деньги частично покрывали неудачи клиентов банка - тех же агрохолдингов и фермеров. Но Куркова нет в списке счастливцев. Его, повторяю, на законном основании причислили к покупателям айфончиков за чужой счет. На него, аки чугунная кувалда, свалилось требование банка о безусловном погашении долга. С чего бы вдруг такая непреклонность?
Сам Николай Степанович объясняет ситуацию просто:
"Меня за-ка-за-ли! Идет рейдерский захват хозяйства. Мне прямым текстом говорят: ты тут работать не будешь!"
Более того, Курков знает фамилию заказчика, знает, что именно будет сделано с его хозяйством после захвата. В личных беседах с фермером его гонители ничем себя не сдерживают и не стесняются.
Само собой, что документальных подтверждений этому нет,- разговоры с оппонентами Курков на диктофон не записывал. Повторять их для прессы не считает нужным. Зато готов озвучить все нюансы истории руководству РСХБ, Минсельхоза России, Тульской области... да кому угодно, кто может объективно оценить и поправить ситуацию!
Но таковых ангелов-чиновников пока нет. Есть очевидная тенденция "закрыть" фермера.
Кстати, этот наезд на Куркова - не первый. Еще 10 лет назад на него завели уголовное дело о нецелевом использовании аж 22 тысяч бюджетных рублей. Два года, как говорит Курков, шло заказное следствие. В иные дни приходилось сидеть на допросах по несколько часов, которые вели сразу два следователя. И они не скрывали особо, что заказчик сидит "очень высоко". Когда в 2011-ом арестовали (а потом и осудили за взятку) одного из важных лиц области, дело против Куркова было немедленно закрыто.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
В начале "нулевых" годов в стране насчитывалось 262 тыс. фермеров. Судя по недавней сельскохозяйственной переписи, их осталось 135 тысяч. На всю огромную Россию. При этом многие из тех, кто называет себя "фермерами", обработкой земли не заняты и дальше личного подсобного хозяйства с двумя десятка кур не идут.
На этом фоне потеря реального, крупного фермерского хозяйства кажется каплей в статистическом море.
Однако когда видишь живых, деятельных людей, чъе дело всей их жизни рушится, словно карточный домик, приходит навязчивая мысль: а вдруг это и есть драма общероссийского масштаба?А, может быть, кто-нибудь из больших начальников прочитает и проникнется бедой фермера, его двух детей, шести внуков, его 59 работников с двумя сотнями родни, разбросанной по трем пока еще живым селам Тульской области?
Ведь руководит губернией не абы кто, а Герой России Алексей Геннадьевич Дюмин! Разве не дело офицера защитить своих подопечных?
Да и министром российского Минсельхоза стал недавно молодой и честолюбивый Дмитрий Николаевич Патрушев. Самый раз проявить великодушие к "малым формам хозяйствования" на селе.
Ну и никак не сбросишь со счетов и премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева - инициатора нацпроекта "Развитие АПК". А вдруг и он тоже почувствует, что в ответе за тех, кого "приручил" льготными кредитами и перспективой полной модернизации...
Так что история не закончена. Продолжение следует.
КСТАТИ
16 августа стало известно что вице-премьер Алексей Гордеев выступил с инициативой создания нового национального проекта — «Развитие сельских территорий». Соответствующее предложение уже направлено Владимиру Путину, проработать идею поручено помощнику президента Андрею Белоусову.
Специально для вице-премьера сообщаем:
Уважаемый Алексей Васильевич! У вас есть шанс прямо сейчас спасти если не все российские села, то три из них. Потому что с ликвидацией хозяйства Н.Куркова они захиреют, народ разбежится по городам и весям, и никакой новый нацпроект положение не спасет.