Каким ты был... ММКФ - глазами пристрастного кинокритика

Екатерина Барабаш

Конкурс ММКФ… ну что сказать про тебя, болезный? Каким ты был, таким ты и остался. И останешься навек. Тебя исправит только могила. Потому что всем предельно ясно: ММКФ не относится к числу престижных фестивалей, и отдавать свои новые картину в его конкурс – удел середнячков. Остальные до последнего живут надеждой оказаться в конкурсе Канн, Венеции, Локарно. Говорить о том, что давно пора отменить вялотекущий конкурс и сделать фестиваль по типу «фестиваль фестивалей», донося до московской публики просто хорошее кино, без состязательных потуг, - ну это уже стало общим местом.

Не хотят организаторы публично признавать собственную слабость – и все тут. До сих пор в среде несмышленых инвесторов вроде государства ходит миф и принадлежности ММКФ к категории «А». Миф тщательно поддерживается Никитой Михалковым, потому что благодаря этому мифу финансовая струйка неплохо держится. Категория «А» для тех, кто не в теме, звучит как знак качества. Давно уже нет никакого деления на пресловутые категории. Было когда-то, его придумала Международная ассоциация продюсеров, чтобы для удобства классифицировать мировое фестивальное движение. От классификации давно отказались, а когда она еще была жива, то касалась исключительно организационных моментов.

К категории «А» относились фестивали с конкурсом, в которых отбираются новейшие, не засвеченные нигде фильмы. То есть «А» в данном случае – как право первой ночи. При этом в мире немало высококлассных фестивалей со «вторичным» конкурсом – например, Роттердамский, или фестивалей вовсе без конкурса, но ММКФ упорно держится этого давно прогнившего права первой ночи. И вроде все давно привыкли, что конкурс ММКФ – пустая трата времени, а надо же – каждый раз всплескиваем руками: «Ну надо же, опять стыдный конкурс, сколько ж можно?!» А можно столько, сколько мы будем надувать щеки, делая вид, что взрослые. Взрослые-то взрослые, а не то первой величины звезды, но даже второй и третьей к нам почему-то не едут. Правда, сейчас все можно свалить на санкции да на мировую закулису.

Обычно конкурс ММКФ всерьез не анализируют – есть смысл говорить лишь об отдельных картинах. Ну и мы туда же.

В этом году в главном конкурсе ММКФ три российских фильма: «Ню» дебютантки Ян Гэ, «Царь-птица» Эдуарда Новикова и «Спитак» Александра Котта. С первым фильмом произошел конфуз – точнее, с его показом. Аккредитованные журналисты ломанулись на пресс-показ с таким энтузиазмом, что перед дверью осталась целая толпа страждущих, да не попавших. Началась свара. Журналисты принялись скандировать «Открывайте второй зал!», охрана занервничала и пригрозила лишить аккредитации зачинщиков мятежа. Конечно, организаторам следовало бы сообразить, что в субботу вечером на фильм с таким названием народ поскачет дружными рядами. При этом фильм о девушке-китаянке, которая рыскает по Москве в поискать сексуального партнера, оказался чрезвычайно милым и талантливым. На конкурсе дебютов, скажем, «Кинотавра» ему было бы самое место. А в престижном, каковым считают свой фестиваль организаторы, смотрится он как первоклашка на собрании Академии наук.

«Спитак» Александра Котта сделан грамотно и профессионально. 45-летний Александр Котт (не путайте, пожалуйста, с его братом-близнецом Владимиром Коттом, тоже режиссером) вообще режиссер, что называется, крепкий. И начинал очень хорошо – лирическая драма «Ехали два шофера» в 2010 году вывела Котта в разряд многообещающих. Дальше было много сериалов, в том числе такие заметные, как «Троцкий», «Обратная сторона луны», была провальная в художественном плане, но приветливо встреченная патриотами из Минкульта «Брестская крепость», был мало кем замеченный, но от того не менее пристойны «Инсайт» с блистательным Александром Яценко в главной роли. Еще были многочисленные «Елки»… Все-таки «Елки», как ни крути, до добра не доведут. При всей трагичности сюжета «Спитака» (надо ли напоминать, что речь идет о жутком землетрясении 1988 года, в котором погибло более 25 тысяч человек?), при всем очевидном профессионализме режиссера – взгляд словно скользит по ровной поверхности, ему не за что уцепиться. Как водится, личная драма на фоне глобальной трагедии.

Мужчина из Спитака уехал в Москву, женился на хорошенькой, а прежнюю семью оставил на родине. Во время землетрясения он, само собой, перевоспитывается и заново влюбляется в брошенную семью, тем более что новая жена отъявленная стерва. Авторы деликатно оставили за кадром кровь, разрушения, истерзанные тела, сосредоточившись на ранах душевных. Но та прямолинейность и запрограммированность, с которой зрителя ведут к душевному пробуждению героя, превращает трагедию – увы – в мыльную оперу. Кстати, как рассказали продюсер Елена Гликман, Минкульт поначалу был не очень расположен выделять на «Спитак» деньги, но решающую роль сыграл тот факт, что отец министра культуры Владимира Мединского трудился в Спитаке спасателем после землетрясения. Смахнем же хором слезу умиления.

«Царь-птица» - фильм, снятый на якутском этнографическом материале. Притча из 30-х годов, рассказывающая об отношениях пожилой пары якутских крестьян с неожиданно залетевшим к ним орлом, - типичный образец ставшего уже знаменитым киноэпоса. Вообще якутский кинематограф сегодня – одно из самых интересных явлений российского кино в целом. Это свой, отдельный и неповторимый мир, загадочный и непонятный. Это феномен, который уже сейчас надо изучать и брать на вооружение. Созданные на сущие копейки, порой наивные и сильно уступающие по качеству даже российским фильмам с «материка», эти картины окупаются в прокате в несколько раз. Разумеется, пока только в Якутии. Но постепенно якутский кинематограф выходит за пределы республики, и не только отъявленные киноманы, гоняющиеся за свеженьким, но и обычный зритель начинает чувствовать его неповторимость. Якутские фильмы – это фольклор, только с поправкой на текущий момент. В нем так естественна и так завораживающе прелестна многовековая связь с землей, с природой, с небом (кстати, якутские режиссеры снимают в основном на якутском языке), что эти фильмы затягивают, всасывают тебя. И ты уже готов поверить, что орел, вдруг появившаяся возле юрты героев, - и есть та самая Царь-птица, что прилетела судить человека своим, небесным судом.

После долгих раздумий – писать ли о фильме «Танки» или лучше не делать ему рекламу – все-таки несколько слов о нем. Потому что обойти этот фильм вниманием невозможно. Что останется в истории от 40-го Московского кинофестиваля, мы пока не знаем, но для некоторых он станет важной вехой: именно здесь, на 40-м ММКФ, был показан худший фильм в истории отечественного кинематографа – «Танки» Кима Дружинина.

Писать об этом фильме как о фильме невозможно – он находится за гранью любых представлений не только об искусстве, но и о природе вещей в принципе. Якобы комедия про конструктора Кошкина, отправившегося на только что созданном им танке прямо на Красную площадь показывать свое творение Сталину, изначально называлась «Увидеть Сталина». Но, видимо, создатели продукта прикинули, что все будут говорить «Увидеть Сталина и умереть» и от греха подальше фильм переназвали. Но в английском варианте название звучит как «Tanks to Stalin», и когда видишь внизу экрана этот субтитр, ощущение, что вдруг разгрыз что-то гнилое. Вообще-то это называется 25-й кадр, а такие шутки запрещены. Впрочем, какое кино, такие и шутки.

Сценарий писал «специалист» из Российского военно-исторического общества Андрей Назаров. Похоже, что товарищ Назаров раньше никогда не был в кино, иначе бы он имел хоть малейшее представление о том, как пишут сценарии, что такое сюжет, что такое диалоги и пр. Забавно, что это тот самый человек, который в свое время «зарубил» сценарий Петра Тодоровского «Встреча на Эльбе», сославшись на нарушение исторической достоверности. После чего сел и написал нечто, не имеющее отношение ни к какой достоверности вообще. А представлявший фильм министр Мединский объявил со сцены, что искать в фильме историческую достоверность не надо – это ведь кино, вымысел, ну вроде «Неуловимых мстителей».

Дорогой Владимир Ростиславович, вы бы еще «Прибытие поезда» вспомнили. Или наскальную живопись. «Неуловимых мстителей» сняли 50 лет назад, и что было позволено тогда, спустя полвека выглядит несуразицей. К тому же (и это главное) «Неуловимые мстители» по профессии отличное кино, в котором есть жанр, есть добротный сценарий, захватывающее действие. И самое главное – где же были рассуждения о вымысле в искусстве, когда рубили сценарий Тодоровского, когда запрещали «Смерть Сталина», когда всеми силами пытались похоронить фильм Александра Миндадзе «Милый Ханс, дорогой Петр» - как раз по причинам несоответствия исторической правде? Очень не хочется шутить про трусы и крест, надо бы на эту тему что-то новое придумать – впереди поводов еще много…