Новый президентский срок Владимира Путина начался двумя одинаково трагическими событиями для страны: пожаром в Кемерове и «черным понедельником» 9 апреля. Разного рода прогнозов на ближайшие годы хватало и без этих событий, а теперь их количество только возросло. Эксперты наперебой гадают, как будет протекать политическая, экономическая и общественная жизнь в 5-6-летней перспективе. Не остались в стороне и общественники из правозащитной организации «Русь Сидящая», которые занимаются проблемами отечественного судопроизводства и исполнения наказания.
Правозащитники Ольга Романова и Алексей Федяров составили прогноз деятельности силовых ведомств страны:
«Четвертый срок Путина будет, конечно, иметь свой почерк – так уж у нас повелось. Первый срок начался с МБХ и ЮКОСа, продолжилось раскулачивание бизнеса, третий срок начался масштабным Болотным делом, окончился Улюкаевым и Белых. Четвертый срок начался с братьев Магомедовых. Что дальше?
Давайте посмотрим на сажающие ведомства и на потенциальную группу риска.
Из каждого утюга мы слышим сейчас про обновление, про молодых технократов, про новые кадровые решения и всеобщее омоложение во власти. Владимир Путин решает еще и задачу преемственности, одну из основных своих задач последнего срока – как уйти, никуда не уходя. На кого ставить. Кого воспитывать.
ВВП будет менять элиту – на более молодых, на людей, которые ему будут всем обязаны. Мы это уже видим на примере смены губернаторов. Мы увидим подобные назначения в правительстве и в других органах.
Сформировать новую команду – это означает отказаться от старой. Кто не уйдет по-хорошему, уйдет по-плохому. Как Улюкаев или Белых. Или как Аман Тулеев, приключения которого, возможно, не были бы закончены, но слабое здоровье здесь аргумент.
Никаких предпосылок для «оттепели» и снижения темпа репрессий в правоохранительных органах нет точно.
Но некоторые перемены могут последовать. А что такое перемены в условиях репрессий как инструмента политики? Это, грубо говоря, ответ на вопрос, кто, кого и за что будет сажать.
Следственный комитет. До середины марта были у всех большие сомнения, что этот орган сохранится. Он слишком дорогой, дорого обходится не только по деньгам, но и по скандалам. В самом СК тоже положение серьезное, в Главном управлении сложилась мощная оппозиция, которая готова работать с кем угодно, только не с Бастрыкиным. С одной стороны, всем им хочется сохранить СК – это отдельные полномочия, отдельное финансирование, гарантии, и никому не хочется уходить под МВД, но Бастрыкин и Комиссаров (старший помощник председателя СК) вызывают неприкрытое раздражение. Однако после пожара в Кемерово Бастрыкин продемонстрировал своё известное еще со времен взрыва «Невского экспресса» качество: оказаться в нужное время в нужном месте и продемонстрировать бурную деятельность. Возможно, это продлит жизнь Следственному комитету. Говорят, сейчас Бастрыкин снова вхож во все двери и обрёл былую уверенность в собственном светлом завтра.
МВД ждет усиление. Пришла их очередь. Эти вещи всегда происходят волнообразно: вслед за усилением ФСБ и ослаблением МВД после некоторого выдоха и вдоха ситуация меняется. Впрочем, последняя волна — усиление ФСБ после 2015 года — было связано не с МВД, а с резким ростом акций Минобороны после назначения туда Сергея Шойгу и после Крыма. Сейчас явно настало время для МВД. Незадолго до выборов прошла волна слухов, что СК передают под МВД, или что ФСИН из Минюста переходит к МВД. Конечно, авторов этих упоительных историй тоже следует искать в МВД, если вдруг кому-то это надо. Более серьезно – волна публикаций о снижении уровня преступности в РФ, в Москве даже на 20 процентов, и всё благодаря доблестным сотрудникам МВД. Цифры, конечно, лукавы, и гнусная ложь по-прежнему отличается от милицейской статистики в лучшую сторону, однако любой обыватель скажет исходя из собственных ощущений, что ему живется спокойнее, чем в лихих 90-х. Пользуясь случаем, хочется передать отдельный привет знаменитому Владимиру Рушайло, в 90-е главе РУБОП Москвы, легендарному министру внутренних дел – он сейчас служит вице-президентом как раз «Транснефти», надо же, как всё связано в этом мире.
После того, как у МВД отняли контроль за рынком обналичивания, после разгрома империи Сугробова-Колесникова, в МВД дела были плохи. Но при том мощнейший оперативный аппарат остался. Глупо было бы его не использовать. Конечно, «смежники» (ФСБ) хотели бы забрать оперативные возможности себе. Но их не проглотить. Их слишком много. Дело требует оформления, и надо уметь выжидать с минимальными потерями для своего агентурного аппарата.
Поэтому сейчас дадут хороший кусок МВД. Но это ничего кардинально не поменяет, МВД всё равно останется под плотным контролем первых лиц.
Если сравнивать возможности ФСБ и МВД – то это как сравнивать возможности Японии и Китая. Япония вся на высоких передовых технологиях, а Китай подымет в воздух 3 миллиона деревянных самолетов, и Японию обломками завалит.
Усиление позиции МВД на наших глазах приведет к тому, что будут реализованы материалы, которые были аккумулированы 5-6 лет назад. Посмотрите, как в судах массово идут материалы по взяткам 5-6 летней давности, особенно в регионах. Мы обязательно еще увидим громкие аресты в губернаторских структурах и региональных министерствах, а то и в федеральных.
Очень может быть, что в ближайшее время пройдет чистка и в самих структурах МВД – это будут дела по региональным министрам, начальников главков, это нормальное дело: очистка перед подъемом.
Прокурорских не тронут – неинтересно, они давно уже никому не мешают. Работают сами в себе и сами на себя, мирные люди.
Однозначно будут уголовные дела во ФСИН, потому что сейчас, после посадок в центральном аппарате, нужно будет отчитаться по регионам. Реформы ФСИН не будет – другого ФСИН у нас для вас нет, это парадигма. Закончится всё, конечно, полным сносом и демонтажем, но не сейчас. Финансирование ФСИН будет сокращаться в связи с сокращением количества осужденных. А сокращать количество заключенных легко – может быть, поактивней будут выпускать на УДО (как сейчас стали повально списывать на актировку полумёртвых заключенных). Тем самым можно будет красиво отчитаться о либерализации, гуманизации, демократизации. От этого количество возбужденных уголовных дел не уменьшится, количество посадок не уменьшится, а количество осужденных уменьшится, это красиво, это создание резерва и для будущей отчётной красоты.
Судя по всему, большие неприятности ждут МЧС, они уже начались – это и последствие Кемерово, и борьба с хищениями на госконтрактах, а в МЧС, конечно, это заповедная территория, там крупная добыча.
Поскольку бюджетные финансовые потоки никуда не денутся, их будут продолжат осторожно делить. И на этом фоне будут возбуждаться громкие уголовные дела по масштабным хищениям с объектов государственного строительства.
Атака также пройдет по врачам, причем именно по хищению бюджетных средств в медицине. Продолжится раскрутка дела о хищениях госсредств в области культуры: Кирилла Серебреникова скорее всего ждет реальный срок. Впрочем, судебный процесс растянут во времени как можно дольше, чтобы зачесть в срок домашний арест.
Продолжатся вялые репрессии в разгромленной оппозиции, Алексея Навального не тронут – эта стратегия показала, что она работает.
В судебной системе будет происходить много бессмысленных, но громких перемен. Верховный суд переедет в Питер. С лета 2018 года начнется процесс создания пяти апелляционных и девяти кассационных судов общей юрисдикции – для разведения по субъектам РФ, чтобы это ни значило. Здесь, извините за выражение, распила хватит еще на 6 лет, а трогать судей за это не будут, никому они сейчас особо не нужны. Не будет и ювенальной юстиции, об этом можно забыть. Главным посылом новой шестилетки для судей будет снижение нагрузки. Это уже происходит: исключение мотивировки из судебного решения ложится в этот посыл очень хорошо, это облегчает порядок вынесение решений. На большее финансов нет.
Надо понимать, что суд играет сейчас гораздо меньшую роль, чем даже знаменитые сталинские тройки. Суд сейчас — это скорее оформитель. Не зря же в судьи стали в основном назначать секретарей и помощников — оформителей дела. Это исторически определено и оправдано текущим моментом. В 90-е годы, сложнейшие для правосудия, в судьи продвигались либо очень хорошие адвокаты (но редко), либо прокуроры и бывшие следователи. И была выстроена судебная система, которая худо-бедно, но работала — оправдывала в том числе. Вы не поверите, но в судах изучали дела. А сейчас другая потреба дня – оформить правильно то, что уже сделал следователь. И пришла плеяда секретарей-помощников. Это не воля, например, злого председателя ВС Вячеслава Лебедева – это обусловлено историческим моментом. Если можно было бы просто взять, и автоматизировать судебный процесс, они бы это уже сделали. Чего пока нет, но скоро будет повсеместно – в председатели судов тоже придут оформители. И в Верховный суд придет оформитель после ухода Лебедева, что скоро. Там прекрасная смена выросла: есть Владимир Давыдов, который делает всю работу, это прекрасный зам-работяга, а председателем ему сверху поставят кого-то со стороны, может быть, даже не из судейской системы. Ничего страшного, так уже было – вспомните бывшего председателя Арбитражного суда Антона Иванова: человек вообще 20 лет близко к судам не работал, но сдал экзамены и стал председателем ВАС, и, кстати, неплохим.
Теперь вообще всё проще: и Высшего арбитражного суда нет, и суда как такового, есть фейк, и так будет еще очень много лет, расслабьтесь.
Мобилизация
Кризис, связанный с событиями 2014 года, никуда не делся; он не только привёл к большим последствиям, но и добавляет их: всемирная охота на русских ведьм – одно из последствий именно 2014 года. Нет никаких поводов ждать в ближайшее время разрядки напряженности, нет. А это означает необходимость мобилизации ресурсов. Их не так много:
— «Человек как новая нефть» — лозунг конца третьего срока Путина, он будет творчески развиваться: повышение пенсионного возраста, повышение налогов, всё, что угодно – Путину самому уже не избираться, а преемник по крайней мере в первое время будет выглядеть технической фигурой. Недовольство будет называться экстремизмом с уголовными последствиями. Опять же, людей можно рассматривать и в качестве поленьев в огонь пропаганды. Украинцы и лично пранкер Вольнов не могут быть вечно виноваты во всём, эту пластинку надо менять. Оппозиции нет, но внутренние враги быть должны. Кто это будет? Решения сейчас явно нет. Врачи-убийцы, режиссёры-содомиты, английские шпионы или агенты ЦРУ в Коломне и Волоколамске – пока неясно. Возможно, что пройдутся по всем, кого смогут отловить.
— «Верни деньги в Россию». После начала «обработки» беглых лондонских бенефициаров российского бюджета, после покушения на Скрипаля и начала английских проверок источников происхождения русских активов — денежные потоки не обратились вспять. Люди, ставшие богатыми на госконтрактах или при работе чиновниками, не вняли двум предупреждениям. Как сказал классик, «Кто не понял, тот поймёт». Братья Магомедовы стали идеальной мишенью для проведения большого показательного процесса – у них нет сейчас достаточно влиятельных друзей, их друзьям не до них, любое неосторожное движение – и ты больше не в правительстве, и как бы не хуже. А то, что им предъявили при аресте, тянет при желании и на пожизненное. Всё всерьёз. Впрочем, пока им не предъявили трупы, статья 210 УК отваливается так же легко, как и вваливается. Они знают об этом.
Мобилизация ресурсов – это когда шутки кончились. Это страна в кольце врагов, но пощады никто не желает. Мы еще дойдём до Ганга, мы еще умрём в боях. Новые правила жизни – давно уже не игры. Шесть лет – это совсем немного для того, чтобы составить из кубиков слово «Вечность», когда их всего четыре. Шесть лет – совсем немного для того, чтобы жёстко и точно перекроить тело и привычки людей у власти. Но не только их, населением тоже надо заниматься, этой новой нефтью. Хотя с новой нефтью выходит на первый взгляд гораздо успешней, почти справились на третьем сроке. С нефтью мы всегда умели.»